До вечера оставалось не так много времени. Уже смеркалось. Юрий достал из своего «дипломата» диктофон с выносным портативным микрофоном. Кусочком скотча закрепил его на одном из прутьев кровати и подсоединил к диктофону.
Гордеев включил запись и начал прохаживаться по комнате.
— Ну до чего вы докатились, Юрий Петрович! Готовитесь записывать разговор с малолетней шлюшкой. И когда думаете включать запись: до этого или после. Стыдно, стыдно, господин адвокат!
Этих слов хватило, чтобы пройти всю комнату из конца в конец два раза. Адвокат проверил запись. Микрофон работал отлично. Юрий спрятал диктофон под кровать и посмотрел в окно. Пора было выходить.
Уже час он ходил по Невскому взад и вперед. Замерз как цуцик. Мало этого, еще и доллары его оказались никому не нужны. Ну нет в центре города обменных пунктов. Хоть умри от острой рублевой недостаточности. Да еще девушек этих самых с каждой минутой становится все больше. И куда только смотрит семья и школа?
Гордеев только несколько минут назад начал осознавать безнадежность своих поисков. Встретить Ангелину и различить ее среди десятков почти одинаковых девиц, пасущихся по обеим сторонам проспекта, казалось все более нереальным. Электрический свет искажал раскрашенные черты продажных женщин, которые с подозрением смотрели на бродящего мимо пешехода в твидовом пальто. На прохожего стали обращать внимание и какие-то темные личности, наблюдавшие за процессом из подворотен. Заметив, что один из них направляется к нему, Юрий поспешно перешел проспект в неположенном месте.
И тут в дополнение ко всем неприятностям начал действовать подлый бабкин чай. Он переливался и булькал внутри, заставляя сжиматься и мерзнуть стократ сильнее. Гордеев забежал в подворотню и уже собрался поступиться приличиями, как вдруг увидел надпись на стене: «Ребята, потерпите! Ближайший туалет через сто метров». Сжав остатки культуры в кулак, Юрий прошел эти сто метров. Туалет был закрыт. На ремонт.
Гордеев смотрел на эту надпись как на приговор. Позади себя он услышал резкий женский смех. Юрий обернулся и увидел… Ангелину. Она стояла, держа под руку подружку.
— Что, сладкий, совсем невмоготу? — произнесла Ангелина сквозь смех.
— Совсем, — улыбнулся Гордеев. — Но когда я увидел вас, мне стало немного легче.
— Обмочился, что ли?! — загоготала подруга.
— Нет, просто вы то, что мне нужно.
— У тебя деньги-то есть, снеговик? Мы ведь за так не пляшем.
— Само собой, девочки. Погодите, я сейчас вернусь.
И Гордеев опрометью бросился обратно в подворотню.
Спустя некоторое время Ангелина вела его на сговор со своим сутенером. Высокий, плотный парень, лица которого Юрий не разглядел, сидел за рулем микроавтобуса с включенным двигателем. Завидев Ангелину в сопровождении спутника, детина опустил стекло кабины. В лицо Гордееву ударила волна теплого воздуха и табачного дыма.
— Вот на ночь меня хочет, — не без гордости сообщила Ангелина.
— Что-то на тебя спрос большой, Геля, — неожиданно писклявым голосом произнес сутенер. — Пора цену поднимать.
— Поднимай, мне-то что, — сказала равнодушно девушка.
Сутенер помолчал. Гордеев чувствовал на себе его липкий, оценивающий взгляд.
— Две с половиной, — наконец изрек он.
— У меня только доллары. — Гордеев посмотрел на часы и подумал, что надо было уточнить у Коли время начала облавы.
— Нет проблем.
— Может, вы еще чек на покупку даете? — рассмеялся Юрий.
— Ага! И сертификат качества на каждую дырку, — заржал детина и вдруг сказал как отрезал: — Сотка грина за ночь.
За спиной Гордеев услышал шаги. К микроавтобусу приблизилась девица с парнем.
— На пит-стоп, — сказала она.
Детина молча дал проститутке ключи, и она, открыв двери, влезла вместе с клиентом в салон.
— А что это — пит-стоп? — спросил Юрий у Ангелины.
Она объяснила. Сутенер опять захрюкал смехом, а Гордеев почувствовал, как у него загорелись уши.
Зазвонил мобильный. Юрий приложил к горячему уху холодную трубку.
— Здравствуй, Юра, ты где? — услышал он голос Коли.
— Встретил одного знакомого на Невском.
— Ты нашел ее?
— Да.
— Хорошо. Поторопись, мы скоро начинаем.
— Ладно, увидимся. — Гордеев отключил телефон. — Я согласен на вашу цену.
А девица с клиентом уже вылезли из машины. На лице парня была блаженная улыбка. Шлюха же, прополоскав рот минеральной водой, сплюнула на землю и отдала ключи сутенеру.
Гордеев достал бумажник, чтобы расплатиться.
— Про какого знакомого ты по трубе вякал? — подозрительно протянул сутенер. — Мне это что-то не нравится.
— Это подруга жены звонила. Спрашивала, где я, — соврал Гордеев и посмотрел на часы.
— Ты с мужиком говорил. Я слышал. Ну-ка, Геля, отойди в сторонку. Никуда ты с этим гадом не пойдешь.
Гордеев набрал в грудь побольше воздуха, припомнил все свои встречи с братками и все нюансы их сложного лексикона. И выдал такую длинную, заковыристую и чудовищную по содержанию тираду, что сутенер только сопел в своей кабине, а когда Юрий закончил, он прокашлялся и удивленно произнес:
— Ну ты даешь, братан. Я такой музыки давно не слыхал. Бери девку.
Юрий облегченно вздохнул и достал из бумажника сотенную купюру.
Через полчаса Юрий и Ангелина вошли в съемную комнату.
— Я думала, ты меня в квартиру приведешь, — разочарованно протянула Ангелина, оглядывая убогую обстановку.
— Ага. и с женой познакомлю. — Гордеев сел на кровать и незаметно включил диктофон.
Ангелина поняла этот маневр по-своему, и не успел адвокат глазом моргнуть, как она уже стояла перед ним в самом пикантном виде.
— Не слишком резко? — хрипло сказал Юрий, стараясь не смотреть на черно-чулочную наготу.
— Ну что ты, мой золотой. — Ангелина обхватила плечи руками. — Холодно.
И, моментально забравшись в кровать, укрылась одеялом.
— Свет будем выключать или хочешь так?
— Пусть горит, — сказал Гордеев, глядя в распутные глаза девушки.
Он уже готов был поддаться искушению. И чтобы этого не произошло, пересел с кровати на стул, на котором висела одежда Ангелины.
— Тебя зовут Ангелина Толстых, так?
Девушка кивнула и тревожно приподнялась на локте.
— Не бойся. Я тебя по телевизору видел. Тебя какой-то богатенький дядя в поезде изнасиловал.
— Да. Было такое. — Ангелина с тоской посмотрела на дверь, потом на стул, на котором сидел Гордеев. Юрий, вспомнив, с какой невиданной скоростью раздевается девушка, похвалил себя за правильно выбранную позицию. Он навалился на тряпки Ангелины всем телом и продолжал:
— Интересно, он что, даром хотел или вы в цене не сошлись?
— Чего тебе надо? Ты что, мент? — перешла в наступление Ангелина.
— Не кричи, пожалуйста. Я не мент. Просто любопытно пообщаться с изнасилованной путаной.
— Любопытный какой! Сейчас вот перебужу всех в этой сраной коммуналке, сам у меня по статье пойдешь!
— Это вряд ли. Я одет, а ты голая да в моей постели. Не получится у тебя ничего.
— Слушай, ну чего прицепился, а? — заныла проститутка, видимо решив изменить тактику.
— Хочу узнать, как было дело. Заводит меня общение с голой телезвездой.
— Ну это шутка такая была.
— Ничего себе шуточки! Человеку срок светит, — искренне удивился Гордеев.
— Ну да. Но я ж не думала, что все так выйдет. И про телевидение не знала. Он сказал, попугаем друга одного, потом отмажем.
— Кто сказал? — Гордеев напрягся.
— Да папик один, красномордый такой, с белыми волосами. На тачке суперской с водилой. Попугаем, говорит, друга…
— Он сам тебя снял?
— Нет, двое из ларца. Слушай, давай делом займемся, а? — Ангелина пустила в ход свое излюбленное оружие: откинула одеяло и приняла самую откровенную позу.
— Что за двое из ларца? — Гордеев перевел взгляд в угол комнаты.
— Ну близнецы. Совершенно одинаковые, везде, — томно молвила Ангелина и потянулась.
«Вот черт!» — Гордеев невольно посмотрел на девушку и залюбовался ее фигурой.
В дверь постучали. Юрий пошел открывать. На пороге стояла Анна Ивановна. Она была в халате, с бигуди на голове. В руке она держала фонарь, которым освещала, из экономии, свой путь.
— Что у вас тут за шум? — возмутилась она.
— Ничего особенного. Все в порядке, — поспешил успокоить ее Гордеев.
— Если будете вдвоем ночевать, придется доплатить. — Старушка пыталась заглянуть за плечо Гордеева.
— Доплачу, Анна Ивановна, доплачу, не беспокойтесь.
Бабка помялась и, бормоча что-то про себя, направилась в глубь квартиры.
Гордеев обернулся и тут же получил сильный удар под колено. Острая боль пронзила ногу. Юрий осел на пол.
— Извращенец долбаный! — Ангелина попыталась ударить адвоката ногой в лицо. Он едва успел закрыться рукой, но пинок отбросил его к шкафу. Дорога к двери была открыта, и Ангелина рванулась туда. Выскочила, загрохотала чем-то в прихожей. Хлопнула входной дверью.
