Ознакомительная версия.
– Сергей Петрович, а чего это у вас? – разглядывая прижатую к груди потрепанную пару домашней обуви, спросил криминалист.
– Улика! – от неожиданности брякнул Анин, слишком громко и слишком взволнованно.
– А-а… – задумчиво протянул Левченко, но, к счастью, уточнять ничего не стал и затолкал Анина обратно в кабинет. – Вот, – усадив майора на стул, многозначительно сообщил Георгий и сунул под нос следователю бумагу. – От баллистиков тебе привет. Короче – сюрпрайз, блин. Во-первых, по трем убийствам все подтвердилось. Но это пока цветочки. Пистолетик, найденный в номере у Крюгера, проходит еще по одному делу!
– Еще один труп? – испугался Анин. – Четвертый?
– Да, но ты не пугайся так, все гораздо хуже, чем ты можешь себе представить.
– Спасибо, утешил, – с издевкой поблагодарил Сергей Петрович и сунул тапки под стол.
– Не за что, – улыбнулся Жора. – Короче, рассказываю. В 1987 году, то бишь, хрен знает сколько лет назад, из этого пистолета грохнули одного криминального товарища, дело так и не раскрыли. Придется тебе в прошлом основательно поковыряться и выяснить, каким образом пистолетик ТТ, засвеченный много лет назад, всплыл в настоящем. Желаю удачи и отчаливаю – работы полно. Кстати, кофейку не одолжишь? Пить очень хочется.
– Водички хлебни, она лучше жажду утоляет, – буркнул следователь и, потеряв интерес к криминалисту, погрузился в изучение составленных экспертами заключений.
Имя убитого сразу всплыло в памяти, и Сергей Петрович округлил глаза. Николай Иванович Савельев по кличке Сова, личность по-своему легендарная, оставившая серьезный след в истории криминального мира и в его собственной жизни. Память вернула Анина на много лет назад, в то время, когда, будучи еще молодым и неопытным опером убойного отдела, он возомнил себя всемогущим сыщиком и, воспылав желанием распутать задвинутое начальством темное дело об убийстве одной почтенной дамы, директрисы ювелирного магазина, повешенной у себя в квартире, чуть было не лишился головы, слишком поздно сообразив, во что ввязался. После выписки из больницы, куда его доставили из собственного подъезда с диагнозом: перелом четырех ребер и открытая черепно-мозговая травма, в кабинете начальника ему популярно объяснили, чтобы он не совал свой нос туда, куда не следует. Дело списали на самоубийство и перевели Анина в другой отдел. Ситуация изменилась спустя пару лет, незадолго до убийства Савельева: на Колю Сову была организована настоящая охота, с кресел слетели высокие чины милицейского начальства, уличенные в коррупции, которые активно способствовали и прикрывали криминальный бизнес Николая, но Савельева так и не удалось прижать к стене. Операции проводились под грифом «Совершенно секретно», и Анин узнал об этой истории случайно, спустя много лет, копаясь в архивах по другому делу. Теперь же ему предстояло вновь совершить экскурс в прошлое и, по странному стечению обстоятельств, взяться за расследование убийства человека, который когда-то давно круто изменил его жизнь и развеял иллюзии о неподкупности правосудия и закона. Естественно, по прошествии длительного промежутка времени найти человека, лишившего жизни Колю Савельева, было практически невозможно, но в деле должны были быть подозреваемые и свидетели, имена которых могли промелькнуть по последним трем убийствам. Именно на это Сергей Петрович и рассчитывал, полагая, что недавние трагические события имеют с прошлым тесную связь. Ведь не просто же так пистолет, из которого застрелили Колю Сову, всплыл вновь в руках исполнителя новых кровавых преступлений! Где и у кого хранился он все эти годы? Почему им воспользовались только сейчас? Анину предстояла серьезная аналитическая работа, и, чтобы не терять драгоценных минут, он не стал запрашивать дело, а сам поехал в архив.
К величайшему разочарованию следователя, архив был закрыт по техническим причинам. Приклеенная к двери скотчем бумажная записка сообщала также, что тяжелые двери систематизированного прошлого откроются перед Аниным только спустя два часа. Разозлившись на себя, что не удосужился предварительно позвонить, Сергей Петрович потоптался у запертых дверей, послонялся вокруг здания, забрел в какой-то парк, огороженный металлическим забором, и уселся на заснеженную лавочку, подсунув под себя кожаную папку с протоколами и прочими документами, которую везде таскал с собой. Грусть и печаль охватили майора: в архиве работала его приятельница, тучная и щедрая, она всегда подкармливала Анина домашними котлетами и румяными пирожками с капустой. Сказать по-честному, именно на это он и рассчитывал, когда ехал в архив. И что теперь? Теперь он умрет с голоду, потому что с утра ничего не ел, а вокруг столько аппетитных, чарующих запахов, сводящих с ума и приводящих желудок в боевую готовность! Анин повел носом, учуял запах курицы-гриль и нервно сглотнул слюну. От голода кружилась голова, пить хотелось тоже. Майор сгреб с лавочки немного снега и, опасливо оглянувшись по сторонам, сунул его себе в рот.
– Желтый снег есть нельзя, – хихикнули позади него, он резко обернулся и покраснел. За его спиной стояла молоденькая девушка в кроличьем полушубке, из-под которого выглядывал подол медицинского халата, и ехидно улыбалась. Анин смущенно покосился на нее и пришел к выводу, что девушка, которая застукала его на месте преступления, – медсестра, и вышла она из подъезда трехэтажного кирпичного здания, вероятно, медицинского учреждения, с потертой блеклой табличкой над входом. – Вы что же, товарищ, совсем одичали? – уже без улыбки упрекнула его медсестричка. – Тянете в рот всякую гадость, как ребенок, в самом деле. Вы ж не в горах, кругом микробы. Собачки, опять же, любят здесь прогуляться, больные. Елки-палки, сидит рядом с ветлечебницей и снег жрет! Это ж надо!
– Пить хотел, а отойти не мог, на службе я, – выдавил из себя майор, ощутив во рту неприятный привкус собачьей мочи, а в животе – шевеление тучи вредных микроорганизмов. К горлу подкатила тошнота, Анин сглотнул набежавшую слюну и сделал два глубоких вздоха, чтобы не опозориться в очередной раз.
– На службе? – удивленно приподняла аккуратные бровки девушка. На ее симпатичном личике отразилось искреннее любопытство, смешанное с легким недоверием.
– Да, на службе. Выслеживаю опасного преступника, убивающего беззащитных больных животных. По имеющимся у меня данным, живодер может появиться здесь, чтобы незаконно проникнуть в это здание и совершить гнусное преступление. Как вас зовут?
– Оксана, – пропищала девушка.
– Так вот, Оксана. Исключительную ненависть преступник испытывает к кошкам. Пачками их изводит. Собаками тоже не брезгует. А особенно люто расправляется с морскими свинками и хомяками. Только вы должны понимать, что информация, которую я вам сообщил только что, не должна распространиться, иначе это спугнет преступника, – объяснил Анин сурово и для убедительности продемонстрировал девушке служебное удостоверение.
– Ой, – испугалась девушка и побледнела.
– Вот тебе и ой, – с издевкой хмыкнул Анин. – Я, можно сказать, о безопасности несчастных зверюшек пекусь, а вы накинулись на меня, как фурия, и нотации читаете. Продрог весь, кофейку некогда попить, жрать хочется так, что зубы сводит, – но я не вправе покинуть свой пост. А все почему? Потому что ради братьев наших меньших готов на все! – Последнюю фразу Анин произнес с особым чувством. В ее интонации слышалось такое бескорыстие и самопожертвование ради блага четвероногих, что девушка окончательно расчувствовалась, и ее небесно-голубые глаза увлажнились.
– Простите, простите меня, я сейчас, – залепетала она взволнованно, смахнула набежавшую слезу и бросилась к дверям клиники. Спустя несколько минут Анин с наслаждением пил необыкновенно вкусный горячий сладкий кофе и, с аппетитом причмокивая, поглощал бутерброды с ветчиной и сыром в количестве четырех штук. Завершала трапезу свежая булочка с маком, обсыпанная сахарной пудрой.
– Еще кофейку? – льстиво спросила девушка, забирая у довольного Сергея Петровича пустые чашку и термос.
– Спасибо, не нужно, – милостиво отказался следователь, сыто икнул и покосился на здание клиники – из окон на него смотрело множество взволнованных глаз. Похоже, девушка успела растрепать о происшествии всем, кому только можно. Анин мельком взглянул на часы: архив должен был открыться с минуты на минуту, пора было двигаться в путь. – Так, – нахмурился майор, – сегодня уже совершенно точно негодяй здесь не появится. Он работает исключительно до трех часов дня и совершает нападения только в период полной луны. Посему в ближайший месяц вашим пациентам опасность не угрожает. Я ухожу, но оставляю свою визитку. Будьте бдительны и позвоните мне, если будут проблемы.
– Хорошо, – закивала девушка. – Но скажите, как он хоть выглядит?
– Высокий, под два метра, рыжий, угрюмый, непривлекательный, носит собачью шубу…
Ознакомительная версия.
