— Я чувствую себя странно… — признался Уваров. — Хочется быстрее вернуться к работе и не думать ни о чем таком.
— Многие телеканалы сейчас предлагают вам контракты, как вы это прокомментируете? — продолжала интервью ведущая.
— Без комментариев, — насупился Уваров.
— Ишь ты, — проворчала недовольно тетя. — Женя, а он тебе заплатил за работу, а то скажет, что не помнит тебя, и откажется платить.
— Он уже заплатил, и очень хорошо, дал большую премию и компенсировал все затраты, — успокоила я ее, засовывая пластиковую карту клиента в конверт вместе с написанным посланием. В письме говорилось, что такая и сякая, имя, естественно, вымышленное, нашла на улице пластиковую карточку и возжелала вернуть ее владельцу, адрес которого узнала на телевидении. Уваров, когда мы еще скрывались в общаге, дал свою банковскую пластиковую карточку и сообщил код, чтоб я пошла и сняла денег на первостепенные нужды, но тогда карточку светить было опасно. Теперь он забыл о нашем договоре и очень удивится, получив карточку по почте. Денег на ней будет, конечно, намного меньше, однако Уваров не будет знать, украли ли их, или он сам потратил, и в конце концов склонится к мнению — что сам. Ведь преступники не похищают часть денег и не подбрасывают карточку с приличной суммой обратно. А если меня все-таки вычислят, что очень сомнительно, то я предъявлю заключенный с Уваровым официальный договор. Так было лучше всего. Не переться же мне с договором к клиенту и не доказывать ему, что он меня действительно нанимал, но забыл. Запечатав конверт, я положила его перед собой, вздохнула и подумала: «Еще одно дело блестяще завершено».
Возможно, «блестяще» — слишком сильно сказано. Пару раз и я, и клиент оказывались на пороге смерти, однако в результате все-таки выжили и получили каждый то, что хотел. Я — неплохой гонорар. Он — увеличение рейтингов, скандальную известность и гонорары.
Так, что дальше? Преступники арестованы и предстанут перед судом. Вероятность того, что они как-то откупятся или сумеют по-другому увильнуть от ответственности, близка к нулю. И это благодаря личности моего клиента и тому, что происшествие прогремело на всю страну по телевидению. Процесс над ними будет публичным. Телевидение превратит его в одно из своих реалити-шоу с названием типа — «Преступление и наказание» либо «Звездный свидетель обвинения».
— А вы знаете, что в списке самых сексуальных людей планеты вы обошли Дмитрия Малышева, лесного магната Зубарева, Наоми Кемпбелл и даже Филиппа Киркорова? — сверившись с каким-то документом, произнесла ведущая в студии, обращаясь к моему клиенту.
— О, я не знал этого. Какая приятная неожиданность, — ответил зардевшийся от удовольствия Уваров.
— Вот засранец, — цокнула языком тетя, потом посмотрела на меня. — Жень, что ж ты таких мужиков-то упускаешь. Слышишь, что про него говорят. И еще богатый.
— Не знаю, кто составлял этот список, но он не в моем вкусе, — сердито проворчала я.
— Ох, Женя, Женя. — Тетя печально покачала головой. — Ты так и будешь всю жизнь бегать, стрелять и драться, и не дождусь я от тебя внуков, чтобы была возможность кого побаловать.
Я сделала вид, что не слышала ее, и с невинным видом спросила, переводя разговор на другую тему:
— Теть, а давай завтра устроим небольшой праздник. Ты испечешь свой знаменитый торт или шоколадные рулеты, приготовишь кролика в духовке.
— Знаешь, Женя, ты просто читаешь мои мысли, — призналась она радостно. — Устроим праздник, а я приглашу Софью Петровну из второго подъезда. У нее сын работает нейрохирургом в центральной больнице. Мы разговорились, и она мне показала его фотографии — красавец и холостой.
— Нет, — ужаснулась я, живо представив, как они нас будут сводить.
— Да, — жестоко усмехнулась тетя. — Я уже разработала план. По доброй воле он, конечно, к нам не явится. Поэтому Софья Петровна позвонит ему и скажет, что ей плохо с сердцем. Он примчится, увидит тебя, влюбится, и вы будете жить долго и счастливо.
— И умрем в один день от моей стряпни, — самокритично заметила я.
Зазвонивший телефон позволил мне вырваться из ловушки, которую для меня готовила тетя со своей подружкой. На связи был мой поставщик шпионской аппаратуры. Я заказывала у него парочку камер, микрофоны, передатчики и дешифратор сигнала. Заказ был оставлен минуту назад, как всегда, в ячейке камеры хранения на вокзале, и человек желал увидеть остальные деньги на своем счету, а для этого мне надо было убедиться в качестве товара.
— Куда ты собралась на ночь глядя? — насторожилась тетя.
— Ну, мне надо забрать аппаратуру, — уклончиво ответила я.
На ходу нацепила кобуру с револьвером. Прикрепила на лодыжке под брюками ножны с ножом. Затем выскочила из квартиры, ощупывая в кармане связку ключей от различных ячеек камер хранения: и на вокзале, и в аэропорту, и по одной из каждого супермаркета. Каждый ключ без бирки, но я их помнила наизусть, как таблицу умножения.
Вспомнив о своей безлошадности, на проспекте я стала ловить такси. Со стороны телецентра по проезжей части медленно и величаво плыл белый лимузин. Я торопливо опустила руку, чтоб меня не приняли за проститутку, напрашивающуюся в богатую машину. Лимузин проехал мимо, и в открытом окошке я увидела Уварова. Он тоже увидел меня. Метров через двадцать лимузин резко затормозил и дал задний ход.
«Неужели узнал?» — пронеслась у меня в голове мысль.
Оказалось, что нет. Когда лимузин остановился напротив меня, Уваров с важным видом посмотрел на меня, улыбнулся и великодушно предложил подвезти.
— Да я как-нибудь сама, — отвергла я его предложение.
Глаза Уварова расширились от удивления.
— Зря, девушка. Вы много теряете. Знаете, хоть я был и против, но меня признали одним из самых сексуальных людей планеты.
— Это видно, — бросила я, сохраняя на лице серьезное выражение, и оперлась на дверцу лимузина рукой, в которой держала конверт.
— В каком смысле видно? — насторожился Уваров, хватаясь за зеркало.
Пока он там любовался своим отражением, я растаяла в толпе гуляющих по проспекту. Конверт с пластиковой карточкой остался у Уварова в машине. Было видно издали, как лимузин тронулся дальше. Я еще немного прогулялась по проспекту, ощущая невероятный подъем сил. Теперь дело точно закончено. И на душе у меня было очень радостно от того, что с Уваровым меня ничто больше не связывает. Его закидоны по поводу своей персоны могли вывести из себя любого. Что ж, теперь отдохну немного — и за новое дело.
