- А кто вы? - пробурчал Антон.
- Друг твоего отца, - последовал краткий ответ.
Антон появился через пять минут - он справедливо рассудил, что личная встреча предпочтительнее расспросов по телефону. Завидев Слейда, он остановился. Англичанин подошел к нему.
- Не нужно меня бояться, - сказал Слейд. - Я в самом деле хочу помочь тебе.
- Помочь? - Антон отступил на шаг. - Разве мои беды ещё не позади?
- Возможно, не только твои. Давай прогуляемся по аллее, поговорим...
- На сей раз у вас нет с собой автомата? - съязвил Антон.
Слейд искренне рассмеялся.
- У меня его и тогда не было, пришлось отбирать... Знаешь, не очень хочется на кладбище.
- Знаю!
Они вышли и углубились в аллею.
- У вас нет сигарет? - спросил Антон.
Слейд протянул ему пачку "Питера Стивесанта".
- Спасибо. И, если можно, огня... - он закурил, смачно затянулся. - В палате не покуришь... Так кто же вы, друг отца, чего вы хотите?
- Моя фамилия Долтон, - сказал Слейд. - Я англичанин.
- Не может быть, - не поверил Антон.
- Почему?
- Акцент. У вас его нет.
- Так же свободно, как по-русски, я говорю на паре десятков языков, включая арабский, иврит, хинди...
Антон взглянул на собеседника ещё с большим недоверием.
- Я пришел потому, - продолжал Слейд, - что история не закончена. А мне очень хочется опустить занавес...
- Подождите, подождите, - Антон прищурился. - А может, вы агент британских спецслужб? Или ещё каких?
- А какая разница? Существенно не это, а то, что умирают люди, и мне это не нравится. Ты пострадал незначительно, а кто поручится, что в следующий раз...
- Хорошо, - перебил Антон. - Что от меня требуется?
- Ты запомнил молодого человека в очках? Того, что пришел вслед за нами и сказал, что разыскивает тебя...
- У которого вымогали какую-то дискету? Не представляю, что это может быть... Но его я запомнил. А что?
- А то, Антон, что тому молодому человеку, по-видимому, угрожает опасность. И тебе тоже.
- Да, но что я могу сделать?
- Зачем-то он искал тебя, - задумчиво произнес Слейд. - И скорее всего, Антон, он все же тебя найдет. И задаст тебе вопросы, пытаясь решить свою проблему, в чем бы она ни заключалась. Но и вдвоем вы ничего не решите.
- Значит, решите вы? - хмыкнул Антон.
- Постараюсь, - невозмутимо ответил Слейд. - По крайней мере, у меня больше возможностей. Так вот, когда он найдет тебя, убеди его, что он должен позвонить по этому телефону, - Слейд вынул записную книжку и ручку, написал номер, вырвал листок и вручил его Антону. - Мистеру Стэну Долтону. Я не рассчитываю, что он позвонит сразу. Он со мной не знаком, у него нет оснований доверять мне. Но он попал в скверную историю, и она будет становиться все хуже. В конце концов у него не останется иного выхода, кроме как позвонить мистеру Долтону. Это не идеальный выход, но лучший из существующих. Пожалуйста, передай ему это слово в слово.
Антон стоял, глядя на листок с телефонным номером.
- Мистер Долтон...
- Да?
- За этим парнем охотится мафия?
- Вероятно.
- И вы думаете, что они охотятся также и за мной? Но почему?
- Я не думаю, что они охотятся за тобой, - покачал головой Слейд. - Но ты близок к эпицентру... И попадаешь в радиус поражения.
- Тогда, может быть, мне скрыться... Бежать?
Слейд пожал плечами.
- Во-первых, куда и как? А во-вторых, бежать - значит привлечь к себе внимание и переместиться в самый центр мишени. Возвращайся домой, Антон. Поговори с тем парнем, когда он появится, попытайся его убедить. И не вздумай игнорировать мой совет. Со мной ты выиграешь, без меня проиграешь.
- Но скажите хотя бы, - взмолился Антон, - чего именно я должен остерегаться?
Ему показалось, что в долгом взгляде англичанина промелькнула тень печали.
- Не знаю, - сказал Слейд. - Не знаю.
15
Это был мир причудливых форм и очертаний, мир иллюзий и недоговоренности. Тут вздымались к небесам сотканные из паутины серебряные лестницы, хрустальные двери завлекали и обманывали, зеркальные лабиринты томили предчувствием разгадки. Но стоило заглянуть за последний поворот, как все начиналось сначала... Этот мир населяли добрые гномы в изумрудных одеждах, небывалые звери с огромными грустными глазами, смеющиеся феи, колдуны и волшебники. Здесь случалось то, чего не могло случиться нигде и никогда, и на недоуменные вопросы давались лукавые ответы. Здесь было весело и страшновато, и отсюда не хотелось уходить.
Борис Градов целый час бродил по выставке живописи Ольги Иллерецкой. В уголке обнаружилась пара-тройка обещанных теледикторшей "лаконичных пейзажей" и столько же этих, как их... "глубинных психологических портретов". Борис мысленно похвалил телевидение за правдивость, но если он надеялся встретить на выставке саму художницу, то пока надежды не оправдывались.
Подойдя к пожилой смотрительнице зала, Градов отрекомендовался репортером газеты "Российская культура" и спросил:
- Как бы мне повидаться с Иллерецкой? Редакция заказала интервью...
- Да вон она, - указала рукой старушка. - Беседует с Павловым, критиком...
- Как же я её не заметил, - пробормотал Борис.
- А она только что пришла...
Изящная девушка в джинсовом костюме, с короткими светлыми волосами стояла спиной к Борису и что-то увлеченно доказывала вальяжному дяде, который меланхолично кивал.
Градов отошел к дальней стене и тронул за плечо молодого человека, созерцавшего картину с мистико-космическим сюжетом.
- Видите того толстого дяденьку?
- Вижу, а что? - с недоумением отреагировал молодой человек.
- Это критик Павлов. Пожалуйста, скажите ему, что его срочно требуют в дирекцию, к телефону.
- А вы сами?
- А я ему коньяк должен, - подмигнул Борис.
Юноша улыбнулся.
- А если он спросит, кто просил передать?
- Ваша легенда? Ну, вы в дирекции были по делам. Когда уходили, кто-то вас и попросил - мол, загляните в зал, кликните скоренько оттуда Павлова и описали его в двух словах. Да не станет он выяснять!
- Сделаем...
Борис наблюдал, как молодой человек подходит к Павлову и что-то ему говорит, как тот разводит руками, извиняясь перед девушкой, и отчаливает. Иллерецкая оказалась в одиночестве, чем Градов тут же воспользовался. Он молча предстал перед ней, глядя в её синие глаза с мужественным ироничным прищуром - по меньшей мере, так он это задумывал.
Иллерецкая смотрела на Бориса в полнейшей растерянности. Потом она, видимо, решила, что следует применить против нахала его же оружие - иронию, но не молчаливую.
- Что вам угодно? - иронии в этой фразе уместилось хоть отбавляй.
Борис поразился её самообладанию. Ничто во взгляде девушки не подтверждало, что она узнала его, - а ведь несомненно узнала, не могла не узнать!
- Мне угодно... Гм... Получить ответы на некоторые вопросы...
- Вы журналист?
- Какой к черту журналист! - разозлился Борис. - Послушайте, я понимаю, что у вас могут быть свои секреты, свой скелет в шкафу. Но поймите и меня. Я попал в идиотское положение. Информация для меня - шанс выжить...
Изумление на лице Иллерецкой сменилось испугом.
- О чем вы?
- Ольга... Простите, не знаю отчества...
- Обойдетесь.
- Нет, это невозможно! - Борис сцепил руки, хрустнул пальцами. - Да это просто неблагодарность! Не хотелось напоминать, но я спас вам жизнь!
Иллерецкая неуверенно рассмеялась.
- Вот как? И где, когда?
- На даче Калужского, черт возьми! Или, по-вашему, не я застрелил бандюгу вот из этого пистолета?
Рука Бориса метнулась к карману, но он вовремя отдернул её. Иллерецкая же испугалась уже по-настоящему.
- Кто вы? Уходите... Я позову на помощь!
Градов колебался - страх в глазах девушки был неподдельным.
- Оля, не волнуйтесь... - Бориса пронзила догадка. - У вас есть сестра-близнец?
- Нет у меня никаких сестер.
- Нет?.. - и тут Градов увидел родинку на шее девушки. - Конечно, нет! Даже у близнецов не бывает одинаковых родинок! Это вы!
Вокруг них начинала кучковаться любопытствующая публика, в зале появился рассерженный глупым розыгрышем критик Павлов. Еще слово, подумал Борис, и разразится скандал, который вполне может закончиться в отделении милиции.
- Извините, - буркнул он. - Извините, обознался...
Растолкав любопытных, он ринулся к выходу. Никто не окликнул его.
Оказавшись на улице, Борис закурил, перебрался на противоположный тротуар. Итак, это без сомнения она, та девушка, которую он встретил при драматических обстоятельствах на даче профессора. И у неё могут быть тысячи причин, чтобы отказаться узнавать Градова... Что ж, у него не меньше причин следить за ней.
Ждать пришлось долго. Иллерецкая вышла часа через полтора. Она была одна, что обрадовало Бориса. Девушка направилась по Кузнецкому Мосту в сторону Петровки, свернула на Ждановскую. Она шла не оглядываясь, не быстро и не медленно, не прогулочным шагом, но и не шагом спешащего человека. Так что, уже забыла о происшествии на выставке? Или... Сердце Бориса подпрыгнуло. А вдруг она не хотела разговаривать с ним при свидетелях? А сейчас идет одна и не торопится именно для того, чтобы он догнал её?
