Ознакомительная версия.
– Считаешь, она сама не догадывается?
– Думаю, что у нее насчет Игоря еще очень много иллюзий.
Полина совсем не обрадовалась, увидев на своем пороге сыщиц. Наверное, она бы их совсем не впустила в дом, но получилось так, что, когда они подходили к ее квартире, из нее как раз выходил Натан. Захлопнуть дверь прямо перед носом подруг постеснялась даже Полина. И поэтому, проводив Натана, она сухо им кивнула:
– Заходите.
– Спасибо тебе и на этом.
Но Полина и ухом не повела, будто бы и не услышала сарказма в словах Инги. Она сразу же предупредила подруг:
– Мы с сыном только что с поезда, очень устали.
Подразумевалось, что сыщицы тут же вежливо перед ней извинятся за причиненное беспокойство, попрощаются и уйдут. Правила хорошего тона требовали, чтобы Алена с Ингой так и поступили. Но правила расследования диктовали совсем другое.
И Алена сказала как отрезала:
– Никто не заставлял вас с Игорем ехать поездом.
– Ему вообще давно надо было быть у следователя, а не дома отлеживаться!
Полина слегка оторопела, а потом нахмурилась еще больше:
– Зачем вы пришли?
– Побеседовать с твоим сыном хотим.
– Игорь очень устал. Он не может говорить с вами.
– Он у тебя вечно то больной, то уставший. Ни разу не помню, чтобы ты похвасталась какими-то особенными успехами сына.
– Разве что когда он на бюджетное место поступил, – справедливости ради вставила реплику Инга.
Но Полина что-то не сильно обрадовалась ее поддержке.
– Да, мой Игорек не такой, как все дети! – с вызовом произнесла она. – И все равно я люблю его больше всех на свете!
– Сейчас мы откроем тебе глаза на твоего Игорька.
– Не хочу я, чтобы вы мне там что-то открывали, – энергично запротестовала Полина. – Я знаю своего сына. Он не способен ни на что дурное! А вы обе, начиная с самых Великих Лук, ведете себя так, словно подозреваете его черт-те в чем!
– Мы сейчас тебе точно скажем, что натворил твой дорогой сыночек!
– Вот! Опять вы его обвиняете!
– Твой Игорь участвовал в шантаже! Знаешь, что такое шантаж? Это уголовное преступление!
Полина побледнела.
– Шантаж? Кого же шантажировал Игорь?
– Не прикидывайся идиоткой! Он сам признался, что помогал Миле шантажировать ее мать!
– Он всего лишь завел знакомство с Гербарией, – сопротивлялась Полина. – Это не противозаконно.
– Сначала он втерся в доверие к этой женщине. Прикинулся лапочкой и пушистой овечкой. А потом планировал вдвоем с Милой вымогать у женщины деньги, угрожая рассказать об их романе ее мужу!
– Это все Мила затеяла.
– А твой сын осознанно ей помогал! А когда Мила умерла, он взял фотокамеру со снимками и решил получить деньги сам.
– Нет, это невозможно, – лепетала Полина.
– Твой сын дурак! Или даже не знаю, как назвать человека, который даже на ошибках других ничему не учится. По-моему, ему наглядно показали, что может быть с шантажистками вроде Милы! Ее смерть – это плата за то, что она придумала!
Полина схватилась за голову, отступив на два шага назад от подруг. Она явно соображала, что тут можно сказать в защиту Игоря. Но в этот момент за ее спиной раздался голос самого парня:
– Мама, это все ложь! Мы с Милой никаких денег даже получить не успели!
Полина тут же повеселела, радостно развернулась к подругам и закричала на них:
– Вот видите! Игорь никаких денег не получил.
– Потому что не успел! Но он собирался!
– И что? Я тоже свою норковую куртку уже который месяц собираюсь отдать в химчистку. И что? До сих пор не собралась, а куртка где висела, там и висит. Нельзя судить человека только за его намерения.
– Если эти намерения преступны и привели к смерти двух человек, то можно! Игорь, ты уже взрослый парень, должен понимать, что шантаж – это не шуточки.
– Где камера, Игорь?
– Я не знаю. У меня ее нет!
– Не ври! Ты ее взял! Мы видели коробку от этой фотокамеры в мастерской отчима Танюши. Это ты принес ее туда!
– Ну да, – признался Игорь. – Принес. Но камеры в коробке не было!
– А куда же она делась?
– Я сам думал, что она там, Милка всегда ее там держала. Но когда открыл коробку в мастерской, камеры в ней не обнаружил.
– Что же, ты прихватил из дома Милы пустую коробку и даже не заметил разницы? Даже по весу?
– Туда куча всякой хрени была засунута, – с досадой произнес Игорь. – Какие-то диски с установочными драйверами, провода… Но камеры в коробке точно не было. Я сам обалдел, когда это обнаружил.
Каясь в своем поступке, Игорь выглядел очень убедительно. Толстый, рыхлый, неуклюжий. Прихватил пустую коробку, даже не посмотрел, внутри ценная камера или нет. Господи, как же не повезло Полинке с сыном!
– Выходит, камеру кто-то другой прихватил, – бубнил Игорь себе под нос. – Только кто? Я спал, ничего не помню. Может быть, Настя ее украла?
Вряд ли Настя с ее повышенным чувством осторожности решилась бы прикоснуться к злополучной фотокамере. Хотя девушка держалась так возбужденно и нервозно, возможно, как раз потому, что камера была теперь у нее?
– А снимки? – спросила Алена у Игоря. – Они где-то продублированы были? На флешке или другом каком-то носителе?
– Нет. Милка ничего такого делать не умела и мне не позволяла. Боялась, что я случайно снимки удалю. Сказала, что фотки в памяти камеры сохранены, этого достаточно. Мамаша за свою репутацию страшно боится. Мигом кучу денег ей отвалит.
– Значит, Мила сообщила Гербарии о том, что на нее имеется компромат?
– Да. Тем же вечером и сообщила. Мне Гербария на следующее утро несколько раз звонила. Спрашивала, дескать, не знаю ли я, кто это мог нас фотографировать. Когда я из мастерской Таниного отчима уходил, она мне снова позвонила.
Так вот с кем разговаривал Игорь!
– Надоела она мне своими звонками, а что сказать, я не знал. Как ни крути, а доверие своего мужа она из-за меня потеряла. Ну, и еще из-за Милы.
– Почему ты не рассказал ей правды?
– Что я, по-вашему, совсем дурак? Не сказал я ей ничего. Только сдается, Гербария и сама догадывалась, кто это может быть.
Сыщицы переглянулись между собой.
– Гербария убила Милу, чтобы не допустить своего позора?
– А потом не выдержала угрызений совести и сама наложила на себя руки?
– Или это все-таки господин Федосеев постарался? И от любовницы-предательницы избавился, и от супруги-изменщицы.
Но как бы то ни было, а оставался нерешенный вопрос о том, каким образом в руки преступника попала конфискованная паленая водка.
– Вероятно, Попонкин ошибается. Паленой водки был не один ящик, а больше. Что-то попало на полицейский склад и было впоследствии уничтожено. Но несколько бутылок все же просочились в продажу и были приобретены злодеем.
Но в таком случае опять возникал вопрос, знал ли этот человек о свойствах налитого в бутылку зелья? Знал, что несет отраву, или полагал, что там хорошая и качественная водка, от умеренного употребления которой вреда не будет, а одна только польза и удовольствие? Это было крайне важно понять. Но этот вопрос оставался открытым для сыщиц совсем недолго.
Внезапно в Полинину дверь раздался звонок.
– Кто там еще? – озабоченно произнесла хозяйка. – Наверное, Натан что-то забыл и вернулся. Он у меня такой растяпа. Вечно что-нибудь забывает.
В голосе Полины прозвучала та самая забота, которая прежде вся целиком и полностью доставалась Игорю. Сыщицы взглянули на парня и увидели в его глазах ревность и злобу. Игорь был сильно недоволен тем, с какой скоростью бросилась его мать открывать дверь его нелюбимому отчиму.
Но в дверях стоял вовсе не Натан. Там стоял следователь Попонкин, еще двое полицейских, а впереди всех – широкоплечий мужчина, который смущенно улыбался.
– Привет, Полина, – произнес он. – Слушай, а Натан дома?
– Нету его.
– Нету? Жаль. А скоро вернется?
– Через несколько часов. Он в издательство поехал.
– Да? Жаль.
Мужчина мялся, но не уходил. Время от времени он косился глаза в сторону Попонкина, вздыхал, но не решался ничего спросить.
– А что ты хотел, Витя?
– Полина… слушай… А где та водка, которую я Натану приносил?
Услышав про водку, подруги насторожились. Полина тоже недоуменно развела руками:
– Какая водка, Витя? У нас в холодильнике всего поллитровка начатая, но и ту я сама в магазине покупала. Натан любит рюмочку за ужином выпить. Говорит, для пищеварения хорошо.
– Нет, та водка дорогущая, в таких бутылках, как щупальца осьминога. Я вам ее привозил, показывал.
– Не помню такого.
– Полина, вспомни! Я у вас эти бутылки забыл.
– Не было такого.
– Полина, ты же меня губишь! – взвыл мужик. – Я у вас эту проклятую водку оставил, больше негде.
– Я не видела, – стояла на своем Полина. – Натан вернется – с ним разбирайся. А я никакой водки в осьминогах не видала никогда. Даже не понимаю, о чем ты говоришь!
Ознакомительная версия.
