— Они молодцы, сумели отыскать проводницу, с помощью которой наша клиентка и покинула столицу в известном тебе направлении… — произнес задумчиво адвокат. — Зовут ее Христина Ивановна Лучко… Бабенка ни в жисть бы не раскололась, кабы не ее напарница Лыпко Екатерина Юрьевна… Она, видать, позавидовала этой Христине из-за такого везения, как левый приработок, и Гродневу по снимку опознала моментально в присутствии Лучко. Той, конечно, ничего другого не оставалось, как только ответить на все вопросы… Рисковый мужик Денис, конечно! Я его спрашивал, какие документы они этой Христине предъявили, — хохочет и молчит… Значит, далее. Бабенка клянется и божится, что на тот момент никто больше девушкой не интересовался? Как думаешь, Сань, не врет?
— Видишь ли, — вмешался Вячеслав Иванович, — за Сопеловым, по словам Дениса, ведется круглосуточное наблюдение. После приезда из Ижевска он как засел на своей «даче», так по сей момент носа оттуда и не высунул… Складывается впечатление, что он решил дождаться, когда Гроднева сама выйдет с ним на связь и предъявит свои требования… Думаю, если учесть, что девчонка от страха рванула так далеко, ждать Соплу придется не меньше недели.
— На связь с Сопеловым она, безусловно, выйдет, — произнес адвокат. — Шантажистка хренова… Выйдет после того, как придумает способ, по ее мнению, безопасный… Но навряд ли ей это удастся: думаю, Жорка этот, судя по всему, тоже не дурак и наверняка уже позаботился о том, чтобы, если она позвонит — а ничего иного, кроме звонка, ей не придумать, — проследить, откуда именно этот звонок раздался… А дальше и того проще: если не он, то человек, который его крышует, допетрит, куда девчонка сделала ноги. Как ты понимаешь, про своих «сотрудниц» Сопло знает все, что нужно. А с Украины у него, кроме покойной Сорокиной, еще всего-то две девицы. Обе молоденькие и обе куда ниже классом, чем Диана: это нам Кротов сведения предоставил… Источник, само собой, не называется…
— То есть с Гродневой незнакомые?
— Ну почему же? Дело не в этом, а в том, что вип-девочки с теми, кто классом пониже их, стараются не общаться… Своеобразная профессиональная спесь… Наша Диана — не исключение. Насколько нам известно, в «Техасе» Гроднева провела три года… Ну, чуть-чуть больше… И за это время теснее всех сошлась только с двоими: Сорокиной и Фроловой. Почему с Сорокиной — понятно, а вот насчет Фроловой — дело в том, что та однажды в прямом смысле слова спасла Гродневу от клиента-садиста… Случилось это как раз в клубе, девушка шла мимо кабинета, в котором Диана… э-э-э… «работала». Услышала вопли Гродневой и вызвала охрану. Тип был из вип-персон, так что скандал погасили прямо на месте, хотя Гроднева после этого вынуждена была отлеживаться целую неделю.
— Откуда ты это знаешь? — Турецкий подозрительно уставился на адвоката.
Юрий Петрович усмехнулся и, немного поколебавшись, вынул из своего портфеля общую тетрадку, полученную от Лины.
— Вот… Передаю тебе для ознакомления — на случай, если в результате наших с Денисом трудов дело по этому «Техасу» будет возбуждено!.. Вряд ли, правда, данные записки можно назвать документом — особенно если учесть, до какой степени вы оба оберегаете ее отца. Если хоть одна запись отсюда прозвучит на возможном суде, все эти заботы накроются медным тазом… Кроме того, ничего существенного по самому делу в ее дневнике нет. Так, эмоции одни и… Я бы сказал — внутренний мир, который миром, да еще и внутренним, назвать трудно… Тетрадку мне дала их домработница Лина… Одного я только не понимаю: все твердят, что Кирилл Александрович Гроднев — гений и умница. Но скажите мне в таком случае, как, будучи «умницей», можно не заметить, что собственная твоя дочь, живущая, между прочим, под твоей крышей, занята столь непотребным делом?! В конце концов, у нее же постоянно появлялись дорогие тряпки, денег на которые он ей не давал… Дома не ночевала частенько. Наконец, эскортные поездки: я выяснял, два раза только за последний год нашу «девочку» заказывали для своего употребления весьма важные персоны — в общей сложности на несколько недель… Этот ваш гений, он что, слепоглухонемой?!
— В определенном смысле — да, — вмешался Вячеслав Иванович. — Но тут есть и свои подробности: Кирилл Александрович уверен, что его Диана вполне невинно работает на одной из фирм, связанных «телефоном доверия»… Слышал небось о таких?.. А заодно готовится поступать на психологический факультет… Что — в дневнике об этом ни слова?
Изумленная физиономия адвоката лучше любых слов ответила на этот вопрос.
— Что касается денег на покупки, ночных отлучек и ее «командировок», так Гроднев, понимая, что на такой работе много не получишь, деньги дочери давал, на мой взгляд, совсем немалые. Ну а насчет дороговизны ее вещей — тут он, извини, полный профан! Это мы с тобой профессиональным глазом поневоле отличаем фирменную тряпку от рыночной…
— Если он такой доверчивый болван, — буркнул адвокат, — то насчет ночных походов и без тебя ясно — «телефоны доверия» предполагают ночные дежурства… Черт, ну и девка — надо же до такого додуматься?! Ну а насчет поездок, вероятно, каждый раз выдумывала что-нибудь по случаю… Кстати, к психологическому портрету нашей непростой девочки, если это вас интересует, могу добавить еще одну деталь: «древняя профессия» девушке нравилась… Судя по тому, с какими подробностями она описывает некоторые свои свидания!
— Тьфу! — Турецкий не выдержал и сплюнул. — Бедный Гроднев — мало ему супруги-алкоголички, так еще и доченька… Я, Слав, понимаю, почему ты не хочешь посвящать его в детали: любой отец тебя поймет…
И Гордеев, который ничьим отцом не был, перехватил очередной неодобрительный взгляд Александра Борисовича, брошенный в его сторону.
— Ну, ладно, — произнес он примирительно. — Сдается мне, мы отвлеклись… Жалко, что я не успею до отлета пообщаться с этой проводницей… Как ее — Христина?
— Еще как успеешь, — заверил его Вячеслав Иванович. — Дело в том, Юра, что на ближайшие четыре дня погодка у нас нелетная: Москва-то, возможно, и выпустит через пару суток, а вот в Прикарпатье, куда ты держишь свой путь, прогноз совсем неутешительный… Так что вы с Демидовым отправитесь тем же поездом и даже тем же вагоном и с той же сменой, что и Гроднева. Дорога займет около двух суток, так что в любом случае авиавариант теряет смысл.
— То есть как это — с Демидовым, почему вы так думаете?
— Потому, Юра, — встрял Турецкий, — что никаких гарантий в том, что за тобой не увяжется «хвост», тебе никто не даст! Коля — мужик опытный, вот Слава и присоветовал Денису отправить его вместе с тобой. Тем более что Палиха после разговора с Кристиной отпала автоматически, сам говорил…
— Отлично… Значит, еще к тому же и поездом!.. И, возможно, с «хвостом»… Кто мне клялся-божился, что до Нового года это «простенькое дельце» разрешится само собой?!
— Послушай… — смущенно прервал его Вячеслав Иванович, справедливо принявший данный упрек в свой адрес. — Ты же все равно поссорился с этой твоей… Ну, дамой… Кроме того, каникулы большие, а настоящий Новый год на самом деле вовсе не тридцать первого, а тринадцатого января!.. Еще и Рождество есть…
— С каких это пор ты начал отсчитывать время по церковному календарю? — съязвил Гордеев и внезапно успокоился. — Ладно, если и там что-нибудь пойдет наперекосяк, встретить ночь под Рождество на Украине сам Бог велел… Надо будет взять в дорогу Гоголя, как считаете?.. — Он насмешливо поглядел на своих друзей. — Что поделаешь — такая, видать, у меня судьба, сплошные трудовые будни. Ладно, спасибо за добрые советы, но мне, однако, пора! Еще неизвестно, на какое число удастся достать билеты.
— Погоди, Юра, — притормозил его Турецкий. — Нашего брата москаля там не шибко любят… По-украински ни ты, ни Демидыч, конечно, ни бельмеса не смыслите…
— Ну, не то чтобы и вовсе ни бельмеса… — усмехнулся Гордеев. — И что ты предлагаешь? Оружие, которое через границу все равно не провезти?.. Или у тебя не только в Испании[4], но и на Украине свои агенты по этой части имеются?..
— Оружие — ерунда! — отмахнулся Турецкий. — К твоему сведению, провезти его через границу с Украиной просто как дважды два: пересекает ее поезд глухой ночью, тамошние пограничники осматривают все исключительно с целью вычислить богатеньких пассажиров и срубить бабки, все остальное — поверхностно и формально… Кстати, оденься попроще. — Турецкий неодобрительно оглядел костюм Гордеева. — Да… Так о чем я хотел сказать?
— Ты уже сказал, что оружие можно везти в собственном портфеле.
— Ничего подобного я не говорил! Какое еще оружие? Зачем тебе оружие?! Тебе легенда нужна, а не пистоль!
— Ну и ну… — Гордеев покрутил головой и уселся вновь на стул. — И что ты предлагаешь?
