Ознакомительная версия.
Что, между прочим, послужило одним из весомых аргументов в пользу выбора именно этого места. Если бы рассказы о творящихся в заброшенном пансионе непонятках были не более чем пустой болтовней, вряд ли местные стражи правопорядка стали озадачиваться охраной этого места. И местная пресса не установила бы режим тотальной тишины в отношении столь сенсационного объекта.
Но она, пресса, установила. После серии репортажей тогда, семь лет назад, когда произошел основной кошмар с убийствами и самоубийством, больше о пансионе не писали. Вся информация, собранная нами, была из Интернета.
Где, кстати, сообщалось, что за первые годы после закрытия школы в ее окрестностях бесследно исчезли несколько человек: двое местных и пять туристов. Не одновременно, конечно, но и этого хватило, чтобы начать патрулирование загадочного места.
Потому что дурная слава благополучному Глиону, в котором и помимо закрытой школы хватало учебных заведений для отпрысков состоятельных семей, была совсем не нужна.
И вряд ли местные власти обрадовало бы известие о том, что к ним заявился русский стрингер, чтобы сфотографировать тщательно скрываемый от всего мира ужастик.
Поэтому мы и решили в первый день ознакомиться, так сказать, с местом боевых действий, а потом уже составлять план этих самых действий.
Ага, ознакомились. Ноги стерли почти до колена, обошли весь этот городишко три раза вдоль и поперек, но злополучную школу так и не нашли. Ни намека, ни указателя, ни-че-го. Хорошо потрудились местные власти, ничего не скажешь. Постарались стереть любое упоминание о школе мадам Леклер.
Хотя к любому другому учебному заведению, расположенному в этом симпатичном городке, попасть можно было без проблем: указатели висели практически на каждом доме и столбе.
И дорогу ведь не спросишь!
В общем, в отель мы приволоклись вечером, усталые и злые. И если бы Олежке вздумалось сейчас еще и пойти поразвлечься, прибила бы гулену тапкой. Но то ли у братца был хорошо развит инстинкт самосохранения, то ли ему тоже успел осточертеть этот милый, но скрытный городишко, во всяком случае, никуда Олег после ужина не пошел.
Мы сидели у него в номере и уныло цедили вино. Почему у него? Потому что его люкс за то время, пока мы шлялись по Глиону, стал гораздо люксее моего: цветы, хорошее вино в баре, изящные безделушки и прочие мелочи, делающие безликий номер домашним. Ох уж эта мадам Гранье!
Олег только что закончил разговор с Пименовым, сообщив ему… Вот именно, что сообщать было нечего! И хотя Мартин совершенно не напрягся по этому поводу – всего сутки прошли, как мы здесь, – все равно было тоскливо.
Потому что и у Пименова особо радужных новостей не было – Сашенька упорно молчала. Во всяком случае, вытащить из нее признание в том, что подставу организовал Кругликов, пока не удалось. А показания Наташи ничего не стоят – оклеветала, мерзавка, хозяина за то, что выгнал.
Кстати, обещание свое Мартин выполнил – вчера к вечеру семья Наташи в полном составе была доставлена в Москву и размещена в одном из загородных домов Пименова. Сама Наташа тоже живет теперь там.
Странная такая глыба льда по имени Мартин.
– Ну, и что делать будем? – Олег поднялся с кресла и подошел к окну. – Темень-то какая! Словно и не в центре Европы находимся! Где огни ночной жизни?
– С другой стороны отеля, – проворчала я. – Кое-кто, похоже, забыл, что заведение трепетной Жозефины прильнуло к широкой груди горы, и окна твоего номера как раз и выходят на эту самую грудь. А вот мои – на шумную улицу. Может, поменяемся комнатухами, а?
– Не-етушки, – с хрустом потянулся Олежка. – У тебя такого вкусного винчика нет, и цветы убогие, и вообще – мне тут нравится.
– Смотри, как бы мадам Гранье не решила потребовать ответных услуг.
– Варвара, до чего же ты цинична! Матушка Жозефина видит во мне сына, так что твои инсинуации беспочвенны.
– Почему же во мне она дочь не видит? Я ведь твоя сестра, пусть и меня побалует вином и цветами. Ох, смотри, Олежка, – хихикнула я, – вот уйду я сейчас к себе, а через часок дверь твоего номера распахнется, а на пороге – кокетка Жози в полупрозрачной ночнушке до пола.
– Чего это дверь распахнется? – поежился брат. – Я имею хорошую привычку запираться на ночь.
– Так у Жози ведь ключи от всех номеров есть, она же хозяйка, забыл?
– Типун тебе на язык, да побольше! Ты бы лучше, чем ерунду всякую нести, подумала, что мы завтра делать будем? Опять тягаться по Глиону и окрестностям?
– Ну зачем же тягаться, пора и мозги подключать к ногам.
– Как это? Головоногими стать, что ли? Так у тебя на них аллергия.
– У меня на твой искрометный юмор аллергия. Я завтра пойду в местную библиотеку, возьму подшивку газет за тот период, когда началась вся эта байда, и внимательнейшим образом проштудирую ее, а ты…
– А я буду сидеть рядом.
– Нет, ты постараешься разговорить какую-нибудь местную дамочку…
– А вот и фигвам, национальная индейская изба такая!
– Это еще почему?
– Потому что одна курица, по непонятной причине возомнившая себя самой умной, забыла одну малюю-ю-юсенькую деталь.
– Какую?
– Такую. Ты что, умеешь читать по-французски?
– Уел.
– Так что я иду в библиотеку, а ты – разговаривать с местными парнишками.
– Нет уж, пойдем вместе, знаю я, какой ты внимательный!
– Ладно, вместе так вместе.
– У меня уже глаза стали, словно у зайца! – снова занудил Олежка, жалобно глядя на меня снизу вверх. Нет, я вовсе не стала вдруг выше своего брата, просто я сидела за столом нормально, а он – распластавшись по поверхности, словно камбала. – Сколько можно пялиться в монитор, все равно ничего нового там не увидим! Пошли в отель, а? Я проголодался. Мы уже больше трех часов пылью дышим, пора признать, что больше мы ничего не найдем. Придется разбалтывать местных.
– Они тебе что – яйца для омлета, что ли? Не надо никого разбалтывать, – пробормотала я, снова и снова прогоняя на мониторе все, что нам удалось нарыть в местной библиотеке по тому делу.
Хорошо, что интересующие файлы можно искать самостоятельно, иначе столь ненужное внимание обязательно прилипло бы к нам. Впрочем, отчасти оно, внимание, и так прилипло, но не к нам, а к Олегу. Компьютерным отделом библиотеки заведовала совсем молодая, не больше двадцати пяти лет, мадемуазель. А может, и мадам, кто ж ее знает, но вела рыженькая пухленькая Фло себя как мадемуазель. Во всяком случае, по отношению к Олегу. За три часа, проведенные нами у компьютера, Фло успела пять раз прижаться к плечу месье Ярцефф левой грудью, шесть – правой и три раза навалиться обеими, жарко дыша красавчику в ухо.
Очень заботливые дамы в Глионе, очень. А в данном конкретном случае – слишком, потому жаждущая помочь толстушка не могла не обратить внимания на то, что именно мы ищем. Но пока ничего по этому поводу не сказала, увлеченная стрельбой глазами по мишени.
Ну вот, опять она к нам направляется!
– Знаешь что, похититель девичьих и не только сердец, – прошипела я, мило улыбаясь приближающейся рыжухе, – иди-ка ты…
– В сад?
– Да куда угодно! Главное, чтобы этот страстный бегемотик прекратил пялиться в наш монитор. Ты же ныл, что проголодался? Вот и пригласи милашку Фло на обед, заодно и попытайся привести в действие план В.
– Это какой же?
– Сбор информации с помощью личного обаяния.
– Ну что же, – мужественно дрогнул голосом братец, – придется в очередной раз бросаться грудью на амбразуру, жертвовать собой, рисковать…
– Зайди в аптеку, купи презервативы, вот и не придется рисковать.
– Фу, какая же ты циничная, Варвара! А как же трепетное касание руки, мимолетный румянец смущения, взволнованное дыхание, дрожь в голосе?
– Мне кажется, ей понравятся кондомы со вкусом апельсина, под цвет волос.
– И это моя сестра!
– Которая, между прочим, останется здесь и продолжит глотать пыль вместо салата.
– А смысл? Мы ведь уже все просмотрели, и не один раз. Ты сама говорила, что запомнила текст наизусть. Что еще ты надеешься найти?
– Не знаю. Но что-то цепляет, что-то скребется в подсознании, а что именно – пока не пойму. Иди, разведчик, жертвуй собой. Но чтобы к вечеру был в отеле!
– Слушаюсь, мамуля!
Кривляка.
Олег поднялся из-за стола, нарочито медленно потянулся, причем сделал это так, что тонкий джемпер услужливо продемонстрировал тренированное тело, и грациозно двинулся навстречу окончательно разомлевшей Фло. Склонившись над все более разгоравшейся алым пампушей, он что-то промурлыкал ей на ухо, та быстро-быстро закивала, и парочка направилась к выходу из библиотеки.
Да, чувствуется профессионализм, дева даже о работе забыла, а ведь, кроме меня, в зале сидят еще три человека.
А с другой стороны – что тут красть? Мониторы с процессорами пытаться в сумочку запихнуть?
Все, Варька, за работу, хватит отвлекаться! Давай-ка еще раз медленно, не спеша просмотрим все материалы по делу.
Ознакомительная версия.
