Шесть предыдущих дней прошли быстро. Алекс Хаймс, коммерческий директор, навестил их. Кен тайно порадовался, когда Хаймс униженно спросил Карин, понравилась ли ей пишущая машинка и кондиционер. Карин явно обращалась с ним как со слугой и демонстративно продолжала печатать.
Ожидая воскресенья, Кен посетил магазины и лавочки на Севью Роуд, чтобы представиться и предложить страховки на случай пожара и несчастные случаи. Он не ждал ничего в деловом плане, так как все уже были охвачены другими компаньонами, а просто хотел завязать контакты и установить хорошие отношения. Его принимали хорошо. Многие владельцы магазинов ему сказали, что им будет практичнее застраховаться в Парадиз, когда истечет срок действующих полисов, и они ему об этом сообщат.
Кен совсем не видел Карин, которая занималась приведением дел в порядок, печатанием писем, ответами на запросы и вопросы, которые задавали посетители. В некотором смысле он сожалел, что не находится в тесном контакте с ней, но в глубине души не мог удержаться по отношению к ней, особенно ночью, от эротических мыслей.
Закрыв контору в пятницу вечером, субботу он посвятил работе в саду, потом они с Бетти вечером сходили в кино и закончили вечер ужином в ресторане.
Его постоянно сверлила мысль: чем занимается Карин. Она сказала ему, что проведет вторую половину дня в субботу на яхте отца. «Такая скука! Друзья отца пустомели. Может быть, удастся найти повод…»
Он проводил Бетти в воскресенье утром. Она снова настаивала, чтобы он приехал в Форт Лаудердаль сразу же, как только освободится. Он уверил ее, что так и сделает.
Сейчас, после собрания, он с разочарованием констатировал, что может быть там вовремя. Это означало, что ему придется общаться со своими родственничками до полуночи.
Карин вдруг спросила его:
— Вы свободны?
Он удивленно посмотрел на нее.
— Да, конечно. А почему вы спрашиваете?
— Я просто спросила. Мне кажется, что у вас назначена встреча. Вы не спешите?
Сердце Кена забилось изо всех сил.
— Я не спешу. У меня действительно встреча, но в восемь часов. Я могу быть вас полезным?
— Я только что обставила себе домик на пляже, и нужно повесть гардины. Вы способны сделать это?
— В этом плане мне нет равных. Бунгало? У вас есть бунгало на пляже?
— Специально для уик-эндов. Там я провожу ночь после того, как отделываюсь от папы и его приятелей. Там замечательно, но нужно подниматься наверх.
Они посмотрели друг на друга. Кен колебался. В голове замигал красный свет. Он думал о Бетти и о том, что следует найти предлог и отправиться на это унылое сборище, но в голову ничего не приходило. Карин смотрела на него и явно предлагала себя с провокационной улыбкой на полных губах.
— Вы, может быть, хотите зайти как-нибудь в другой раз? — спросила она.
Огонек стал зеленым.
— Я буду счастлив помочь вам, — сказал он охрипшим голосом. — А инструменты? Может, мне заехать домой, чтобы…
— У меня есть все что нужно, — ответила она. — Поехали.
Они сели в машину Кена.
— Какое свинство, — сказала она, усаживаясь рядом с ним. — На последней неделе меня в третий раз остановили за превышение скорости, и флики отобрали у меня права на месяц. Вчера вечером я была вынуждена взять такси, чтобы доехать до бунгало.
— Флики здесь суровые, — сказал Кен, включая зажигание. — Куда едем?
— Педлерс Крик. Знаете?
Кен удивился.
— Но это колония хиппи.
— Да. Мое бунгало примерно в восьмистах метрах от них. Когда-мне скучно, я хожу к ним, или они приходят ко мне. — Она засмеялась. — Они мне нравятся.
— Опасное место.
— Прекрасно.
Кен остановился у выезда на шоссе и влился в поток машин. Он не прекращал себя упрекать. Он должен ехать в Форт Лаудердадь, но, когда наступил решающий момент, он повернул в противоположную сторону.
От сознания того, что Карин рядом с ним, он не находил слов. Сердце билось изо всех сил, руки на руле стали влажными.
Карин, расслабляясь, не шевелилась. Скрестив длинные ноги, она вполголоса напевала. Мили через полторы она сказала:
— Следующий поворот налево.
Кен притормозил, включая указатель поворота, и свернул на узкую песчаную дорогу, которая вела к морю.
— Поставьте машину там, — сказала она.
— Дальше пойдем пешком. Это недалеко.
Он поставил машину в тени под деревьями, и они оба вышли из нее. Послеполуденное солнце еще палило. Пока он закрывал машину, Карин по узенькой песчаной тропинке пошла в кусты. Мгновение он колебался, глядя на покачивание ее полных бедер. Карин его действительно его возбуждала.
Невдалеке были слышны крики, звуки гитары и удары барабана. Колония хиппи самовыражалась. Эта часть песчаного пляжа была пустынна. Жители Парадиз-Сити держались подальше от этого места.
Кен пошел за ней. Некоторое время она шла через густой кустарник и цветущие растения. Он чувствовал, как сердце учащенно бьется, и отбросил всякую осторожность. Он знал, что изменит Бетти. Никакая другая женщина не сможет ее заменить, но шагающая впереди девушка невероятно его возбуждала. Бетти никогда об этом не узнает.
Они вышли на полянку, на которой стояло маленькое бунгало с крылечком.
— Вот оно, — сказала она.
Он поднялся за ней по трем ступенькам, она достала из сумочки ключ и открыла дверь. Они вместе вошли в большую комнату. Она закрыла дверь.
Кондиционер работал. Шторы были опущены, в комнате был полумрак и приятная прохлада.
Он стоял рядом с ней и осматривался. Комната была меблирована просто и комфортабельно: большое канапе, три клубных кресла, телевизор, овальный стол, четыре стула и в углу гигантская кровать.
Кен неуверенно сказал:
— Неплохо… Хорошо, за работу. Что вы хотите, чтобы я сделал…
Она захохотала.
— Ладно, Кен! Вы, так же как и я, прекрасно знаете, что никакой работы нет.
Она расстегнула змейку платья и сбросила его к ногам. На ней были только маленькие. — беленькие трусики. Она протянула к нему руки.
Кен проснулся сразу же, разбуженный угрызениями совести. Было темно. Некоторое время он не соображал, где находится. Думал, дома, в постели с Бетти, потом вспомнил.
Уже темно!
Он ощупью нашел выключатель у изголовья и зажег свет. Голая Карин лежала рядом. Ее длинные ноги были широко расставлены, а руки лежали на груди. Она открыла глаза в тот момент, когда Кен уже спускал ноги с постели и намеревался встать.
Он посмотрел на часы. Было 20.20.
Карин полностью его опустошила. Даже в самых безумных эротических мечтах он никогда не представлял, что женщина может делать с ним то, что сделала Карин. Желание обладать ею совершенно исчезло. Он смотрел на часы и думал только о том, как объяснить опоздание Бетти.
— Смотри, который час! — воскликнул он. — Мне нужно уходить.
— Не кипятись, — сказала она нежно и лениво. — Было хорошо?
Кен неловко одевался.
Он сошел с ума. Ведь Карин, лежащая на кровати, внушала отвращение. Она стоит не больше, чем низкопробная шлюха.
Нужно успеть в Форт Лаудердаль до начала этого дурацкого фейерверка!
— Мне нужно идти! Меня ждет жена!
Она принялась смеяться, откинув голову назад.
— Ладно, иди!
Кен оделся. Он испытывал к ней отвращение. Он направился к двери.
— Кен!
Сухой тон ее голоса остановил его.
— Ты не сказал мне до свидания.
Он посмотрел на нее.
— Я не должен был этого делать. Мы потеряли голову!
Она выскользнула из постели и подошла к нему. Ее нагота нисколько не действовала на него.
— Никогда не следует сожалеть, Кен, — сказала она. — Нужно не упускать никакой возможности и ни о чем не сожалеть.
Он ее почти не слушал. Единственной мыслью было добраться до Форт Лаудердаля.
— Я должен идти!
— Темно. Ты думаешь, найдешь машину? Подожди.
Она прошла по комнате и вытащила из шкафа мощный электрический фонарь.
— Тебе он понадобится.
Отдав фонарь, она пальцами поласкала его.
— Ты замечательный любовник.
Он не обратил на это внимания. Схватив фонарь, он выскочил из бунгало и побежал по тропинке через кусты. Его единственной мыслью было попасть в Форт Лаудердаль.
На полдороге к машине он вдруг почувствовал трупный запах. Он мгновенно остановился и скривился. Вначале он подумал о сдохшем животном. Осветив дорожку светом фонаря, он медленно продолжил путь. Запах усиливался. Он почувствовал тошноту.
Он замедлил шаги. В свете фонаря появилось тело, распростертое на тропинке. Сердце застучало, желчь поднялась в рот. Он широко раскрыл глаза и в ужасе остановился.
Девушка была голая. Она была выпотрошена. Рядом с ней лежали ее внутренности в луже крови.
Кен закрыл глаза и повернул назад, потом ужас стал сильнее. Он остановился, и его вырвало. Некоторое время он стоял неподвижно, по лицу тек пот, потом он медленно, шатаясь, вернулся к бунгало.
