Кэролл бросила трубку.
В комнате наступила тишина. Так как представление было закончено, Якоби вернулся к своему учебнику.
Лепски, уставившись в пустоту, думал, как, вернувшись домой, найти место, куда их спрятать, чтобы убедить Кэролл, что она обвиняла его напрасно.
Потом зазвонил телефон на столе Якоби.
— Якоби, — ответил он быстро.
Хриплый мужской голос произнес:
— Я не буду повторять дважды, курица, собери остатки своих мозгов и внимательно слушай.
— Кто у телефона? — спросил Якоби, ожесточаясь.
— Я тебе сказал слушать! Есть труп для тебя. В Педлер Крике. Первый кустарник на спуске к пляжу.
Трубку повесили.
Изумленный Якоби посмотрел на Лепски и передал содержание разговора.
— Возможно, это шутка, — заключил он.
Лепски, как всегда полный амбиции, взял трубку и вызвал службу связи.
— Гарри! Кто у нас патрулирует в секторе Педлер Крик?
— Шестая машина. Стив и Джо.
— Скажи им порыскать в первом кустарнике на спуске в Педлер Крик, и побыстрей.
— Что они должны найти?
— Труп, — ответил Лепски. — Может быть, это шутка, но пусть поищут.
Он положил трубку, зажег сигарету, потом поднялся.
— Составь рапорт, Макс, — сказал он. — Я надеюсь, что Стив позвонит, прежде чем предупредить шефа.
Пока Якоби отбивал рапорт на пишущей машинке, Лепски кружил по комнате. Он был похож на охотничью собаку на поводке.
Через двадцать минут телефон зазвонил снова.
— Это Стив. Грязное дело: девушка, выпотрошенная. Явное убийство.
— Оставайся на месте, Стив, я беру дело в свои руки.
В 21.15 четыре полицейские машины мчались по направлению к Педлер Крику. Шеф полиции Террелл, сержант Джо Бейглер, сержант Ферд Хесс из уголовной бригады, Лепски и три других инспектора прибыли первыми.
Затем появился доктор Ловис, полицейский врач, и два санитара со скорой помощью. Полицейский фотограф с отвращением сделал снимки, затем бросился в кусты, чтобы вырвать.
После совещания труп наконец увезли.
Террелл подошел к доктору.
— Что вы думаете об этом, док? — спросил он.
— Ее оглушили, раздели, и выпотрошили. Это произошло не более двух часов назад. Точнее скажу после вскрытия.
Террелл, коренастый седой мужчина с волевой челюстью, произнес:
— Присылайте заключение как можно быстрее.
Он вернулся к Хессу, маленькому толстяку.
— Ладно, Фред, занимайся этим. Я возвращаюсь в комиссариат. Постарайся узнать, кто она.
Потом Террелл сделал знак Бейглеру и вернулся к машине.
Хесс обратился к Лепски:
— Бери Дасти и иди поговори с хиппи. Постарайся узнать, из их ли она компании. Терри даст фото. Попроси у него.
Лепски отправился на поиски Терри Дауна, полицейского фотографа. Он нашел его сидящим на песке. Тот держал голову в руках и стонал.
Даун, прекрасный фотограф, несмотря на молодость, работал в полиции только шесть месяцев. Дрожащей рукой он протянул Лепски три фото лица девушки.
— Боже! Какой ужас…
— Ты не видел худшего, — ответил ему Лепски.
При свете луны он рассмотрел фотографию. Девушка не была красивой: худое лицо, жесткий рот. Девушка, которая многое видела, решил он, и прошла все.
Подошел Дасти Лукас, инспектор третьего класса. Ему было примерно лет двадцать пять, внушительная фигура, расплющенное лицо боксера, каковым он и был: лучший тяжеловес в команде полиции.
— Пошли, Дасти, — сказал Лепски, усаживаясь в машину.
Дасти сел рядом с ним. Они ехали по твердому белому песку, пока не заметили огней лагеря. Он остановился.
— Дальше пойдем пешком.
Раздавались слабые звуки гитары. Кто-то пел.
Я думаю, чего ожидает мэр Жэдли и не осободит город от этого сброда, — пробурчал Лепски.
— Нужно же им где-то жить, — здраво заметил Дасти. — Лучше здесь, чем в городе.
Лепски презрительно хмыкнул. Он быстро подошел к группе из человек пятидесяти, сидящих на песке вокруг большого костра. Им было от шестнадцати до двадцати пяти лет. Большая часть мужчин были бородатыми, некоторые имели волосы до плеч. Девушки также были похожи друг на друга: почти все в джинсах, в майках, с грязными длинными лохмами.
Пел высокий худой мужчина. Борода и волосы практически закрывали лицо, так что трудно было сказать, красив он или нет. Он заметил инспекторов почти сразу же, как они появились из темноты, и прекратил пение.
Он сидел на ящике из-под апельсинов. Так как он медленно поднимался, сотня глаз повернулась к Лепски. Где-то в темноте голос произнес:
— Фараоны!
После долгой паузы высокий положил гитару, обошел сидящих хиппи и остановился перед Лепски.
— Я руковожу этим лагерем. Меня зовут Чет Мисколо, — заявил он. — Что-нибудь не в порядке?
— В некотором роде. — сказал Лепски. — Инспектор Лепски, а это инспектор Лукас.
Мисколо кивнул головой. Дасти ответил тем же.
— В чем дело?
Лепски протянул ему три фото.
— Ты ее знаешь?
Мисколо взглянул на фото, потом на Лепски.
— Конечно. Это Дженни Бендлер. Похоже, она мертва.
По группе хиппи прошел шорох. Они все поднялись.
— Точно, — сказал Лепски. — Убита и выпотрошена.
Новый вздох прошел по толпе. Мисколо вернул фото.
— Она прибыла вчера вечером, — объяснил он. — Сказала, что останется на несколько дней. Ее ждала работа в Маймами. — Он потер рот ладонью — Жаль. Она казалась хорошей девушкой.
В его голосе чувствовалось сожаление, и наблюдавший за ним Лепски почувствовал, что он искренен.
— Расскажи все, что ты о ней знаешь, Чет.
Чувствуя возникшее напряжение в группе, Лепски уселся на песок. Дасти последовал за ним и, устроившись неподалеку от лампы, вытащил блокнот. Это и нужно было сделать. Группа колебалась, затем села.
Запах жареных сосисок несколько смутил инспекторов.
— Не хотите сосиску? — спросил Мисколо, садясь рядом с Лепски.
— Давайте, — ответил Лепски.
Толстая девушка наколола две сосиски со стоящей на огне сковороды, завернула в бумагу и протянула их Лепски.
— Ему не надо, — сказал Лепски, показывая на Дасти, так как не хотел, чтобы его блокнот был в пятнах от жира. — Он и так слишком толст.
Хиппи рассмеялись, и напряжение спало.
Дасти сделал гримасу. Лепски откусил кусок сосиски и принялся жевать.
— Хорошо. Неплохо живете, парни.
— Выкручиваемся, — ответил Мисколо. — Кто ее убил?
Лепски доел сосиску. Он подумал, что нужно рассказать Кэролл, как нужно жарить сосиски. Его жена была неважной кухаркой. Она была новатором, непрерывным потоком готовила очень сложные, но несъедобные блюда. Катастрофа.
— Это мы пытаемся узнать, — ответил Лепски. — Она появилась вчера и сказала, что ее ждет работа в Майами… Это так?
— Именно это я и сказал.
— Она сказала, какая именно работа?
— Мне нет. — Мисколо посмотрел на группу. — Кому-нибудь из вас она об этом говорила?
Толстая девушка, которая подала Лепски сосиски, заявила:
— Мы жили в одном бунгало, Она мне сказала, что у нее есть работа в яхт-клубе в Майами. Я ей не поверила. По её виду я предположила, что она проститутка.
Лепски подумал, что это более чем вероятно.
— Как вас зовут?
— Кэтти Вайт.
— Кэтти здесь постоянно, — объяснил Мисколо, — Она занимается на кухне.
Неудивительно, что она такая толстая, подумал Лепски.
— У нее были вещи?
— У нее был рюкзак. Он в бунгало.
— Он мне понадобится. — Лепски замолчал, потом продолжил: — Что было сегодня вечером?
— Она сказала, что пойдет прогуляться, — ответила Кэтти. — Так как она была мне антипатична, мне было совершенно наплевать.
— Почему она вам не понравилась?
— Она была слишком жесткой. Я пыталась поговорить с ней, но из ее рта выходили только ругательства.
— В котором часу она ушла?
— Около семи часов.
— Кто-нибудь ее еще видел?
Они ответили «нет» хором.
— Значит, она пошла прогуляться, нашла неприятности, ее прихлопнули и она оказалась рядом со своими потрохами.
Тишина.
— Послушайте, вы, возможно, потрошитель где-то здесь, — спокойно и серьезно продолжал Лепски. — Поэтому мой совет, не ходите ночью гулять поодиночке.
Снова молчание, потом Лепски спросил:
— Кто-нибудь из вас знает кого-либо, способного на такое? Какого-нибудь сумасшедшего?
— Ищите не здесь, — категорически заявил Мисколо. — Мы все одна семья. Среди нас нет сумасшедших.
Лепски задумался, потом добавил:
— А среди новых? Есть кто-нибудь, появившийся менее четырех часов назад?
— Есть парень, который прибыл примерно два часа назад, — ответил Мисколо. — Его зовут Лу Бун. У него есть деньги, и он нанял бунгало для себя одного. Я ничего не знаю о нем.
