Войдя в азарт, Паскаль даже потер руки.
– Но никаких предсказанных преступлений не последовало – тела всех, кто умер за этот год, подтвергались тщательной экспертизе с общим выводом: все эти люди умерли сами по себе, без какой-либо помощи извне. Так что в конце концов о том деле позабыли, как о чем-то давнем, не совсем реальном и не имеющем предсказанного мрачного продолжения. И вот спустя год продолжение все-таки последовало! И странная жертва – русский танцор, которого здесь никто толком не знал…
Паскаль печально покачал головой, в тот момент до смешного напомнив мне классическую добродушную бабульку.
– Да, это настоящая сенсация, и, боюсь, она затмит собой вечное искусство нашего новорожденного фестиваля…
Жизнерадостная Мари успокаивающе похлопала сына по плечу, одновременно поднимаясь.
– Искусство вечно, дорогой мой Паскаль, его не победят нелепые убийства. Вот увидишь: все будут помнить волшебные прыжки несчастного Савелия, но мало кто припомнит, кто и за что его убил… Собирайся! Мы отправляемся на субботний базарчик. Не желаете составить нам компанию, Ален?
Я желал, и с восторгом. По планам на сегодняшний день Соня, проснувшись и отведав свой кофе, отправится со мной на пару в Шильонский замок, где в два часа готовилось открытие ее персональной выставки. Стало быть, еще как минимум час она будет сладко спать. Ясное дело, что мне этот час стоило провести в компании все и вся знающих Мари и Паскаля – ознакомиться с базарчиком, его весенним ассортиментом и замечательными торговцами.
Я собрался за пять минут, спустился, получил из рук Мари сумку на колесиках, после чего мы дружно отправились за покупками.
Глава 4. Встречи на базарчике
Наш визит на зеленый базарчик прошел самым чудесным образом: мы прогулялись по всем рядам с лотками фермеров, заполненными первыми овощами из теплиц, всевозможной мясной продукцией и отменными домашними сырами. Мари торжественно представляла меня каждому из своих знакомцев-фермеров, и я каждому столь же торжественно пожимал руку. В итоге обе наши мини-тележки – одна у меня, другая – у Паскаля – были доверху нагружены наисвежайшей продукцией от производителей.
– Какое счастье, что славные фермеры пока не в курсе ночного убийства, – глубокомысленно произнес Паскаль, – не то наш базарный променад продлился бы вдвое дольше.
Мари энергично взмахнула рукой.
– Не говори глупостей, Паскаль! – Она выразительно усмехнулась. – Фермеров гораздо больше интересует урожай в теплицах, отел коров и прибавка веса у собственных хрюшек. А то, что в Монтре какие-то бездельники убили своего собрата, для них сродни анекдотам, не более того.
– Кстати, о бездельниках, – тут же подхватил Паскаль, кивая в направлении кафе в конце базара. – Один из них сейчас заказывает себе кофе с блинчиками. Предлагаю присоединиться к нему – Жак Мюре, главный организатор и меценат новорожденного фестиваля «Богема», мой бывший одноклассник, наш с мамой добрый друг и приятель, – Паскаль улыбкой словно спрашивал моего разрешения. – Не желаете ли познакомиться с ним, Ален?
Я – всегда обеими руками за все новые знакомства. Здесь же у меня был двойной интерес: возможность из первых уст узнать о том, как обустроился бедняга Савелий на швейцарской земле. Неужели и в самом деле талантливый парень ночевал под открытым небом?
С первых же минут нашего знакомства Жак Мюре, горячо пожав мне руку со словами «Жак, просто Жак…», напомнил мне знаменитого Жана Габена – то же добродушное, слегка одутловатое лицо, тот же хрипловатый раскатистый голос и точно такая же кепка на голове. Едва мы расселись за столиком, как Жак, эффектно откинувшись на спинку кресла и полуприкрыв блеклые глаза, сдвинул кепку на затылок, проговорив волнующим «габеновским» баритоном:
– Друзья мои, приятно встретить вас после первого, премьерного дня нашего фестиваля! Ведь вас можно смело назвать моими добрыми ангелами.
Тут он подмигнул мне.
– Знаете ли вы, Ален, что имя фестиваля – изобретение нашего друга Паскаля? Если бы не он…
Паскаль, который, стоит отметить, выглядел намного моложе своего одноклассника, в ответ немного смущенно рассмеялся, мгновенно порозовел, пальцем поправляя круглые очки.
– Спасибо за комплимент, Жак! Но на самом деле ты и сам вполне мог сделать правильный выбор, просто тебе было не до того. Ведь с первого дня на тебя навалилось столько хлопот и забот, шутка ли – подготовить проведение самого настоящего фестиваля искусств! А мой вклад – минимальный…
И все-таки было вполне очевидно, что Паскалю не терпится похвалиться своим скромным вкладом в дело фестиваля, потому я отставил чашку кофе в сторону и заинтересованно на него уставился.
– Послушайте, вы меня заинтриговали, Паскаль! Нельзя ли поподробнее узнать о вашем «минимальном» вкладе в «Богему»?
Душка Паскаль улыбнулся улыбкой абсолютно счастливого человека, немедленно приступив к рассказу:
– Мой вклад действительно минимальный! Все просто. Однажды вечером, в самый разгар подготовки фестиваля, мне позвонил Жак. Без лишних предисловий, в своей решительной манере, он спросил: «Дружище, как тебе название для нашего фестиваля – «Девять муз»?» – Паскаль хитро усмехнулся. – Что ж, название неплохое, звучит внушительно, но маленькая неувязочка…
Тут рассказчик многозначительно прищурился, откинувшись на спинку кресла и скрестив руки на груди.
– В школьные годы я много читал самой разнообразной литературы, а потому неплохо помню: семь муз, согласно греческой мифологии, это богини – покровительницы искусств. Но вот каких? Перечисляю по пальцам…
Паскаль, выпрямившись, торжественно продемонстрировал нам свою мягкую розовую ладошку.
– Итак: Каллиопа – муза эпической поэзии, Эвтерпа – лирической поэзии и музыки, Мельпомена – трагедии, Талия – комедии, Эрато – любовной поэзии, Полигимния – пантомимы и гимнов, Терпсихора – танцев, Клио – истории и, наконец, Урания – муза астрономии.
Он с победным видом откинулся на спинку стула, вновь торжественно скрестив руки на груди.
– Как видите, часть муз на нашем фестивале осталась бы без дела! В самом деле, ведь Жак не приглашал к участию в нем историков и астрономов. Зато художники вообще не вписались бы – нет такой музы в нашей девяточке! Вот почему я предложил Жаку простое до банальности, но полностью подходящее для нашего фестиваля название – «Богема». Ведь деятели искусств и есть настоящая богема общества. Согласны со мной?
– Вы абсолютно правы, Паскаль.
Между тем обсуждение списков полного перечня муз, по-видимому, немного наскучило Жаку, и он поспешил сменить тему: пару раз хлопнув в ладоши, внезапно «надел» на лицо маску трагедии, протяжно вздохнув.
– Полагаю, вы уже слышали про трагическую гибель малыша из России? Не хотел об этом говорить, чтобы не накликать на «Богему» новых несчастий, но, согласитесь: смерть в первый день – ужасное начало для фестиваля.
– Да, мы в курсе, – кивнул Паскаль, поворачивая голову в мою сторону. – А наши гости, в частности Ален, умудрились обнаружить тело.
Жак немедленно уставился на меня, вытаращив глаз.
– Как вам это удалось?.. Хотя, впрочем, все достаточно просто объяснить: вы решили прогуляться по набережной и вдруг увидели… Брр! Надеюсь, все это не слишком вас напугало?
Я бодро улыбнулся.
– Нас не так просто напугать, Жак. Тем более со мной была моя девушка – вместе мы выдержали этот удар. К тому же Савелий просто сидел с деревянным щелкунчиком в руках – вот и все.
– С деревянным щелкунчиком! – трагически изогнул брови Жак. – Бог мой, это ведь мой подарок! Я, признаться, с первого дня отметил несомненный талант парня, потому сразу же предложил именно ему выступить на открытии. А когда парень выступил, я первым встретил его за кулисами и торжественно вручил сувенир на память – настоящий щелкунчик, доставшийся мне в наследство от бабушки из Ношателя.
Сами понимаете, это был удобный момент, чтобы расспросить Жака относительного того, как решился вопрос с проживанием Савелия, и я не замедлил им воспользоваться.
– Вы знаете, Жак, мы с Соней познакомились с Савелием в дороге – ехали вместе в поезде из Женевы в Монтре. Парень рассказал нам о своем бедственном положении, у него совсем не было денег. Вы, случайно, не в курсе, где ночевал Савелий и куда собирался идти после открытия?
Жак нарочито громко вздохнул.
– Увы, наш славный Савелий не оплатил пребывание здесь во время фестиваля. И сразу по приезде он сообщил мне, как и вам, о своей проблеме: нет денег! Нет денег на оплату самого дешевого отеля, нет денег на питание, даже на чашечку кофе! Признаться, меня все это поразило. Да, я слышал, что в России много проблем, но чтобы талантливый танцор отправлялся на фестиваль без гроша в кармане…
Он печально покачал головой.
