Он с радостью ухватился за это предложение, оно позволяло на время уйти от неприятного разговора. Залпом осушив стакан французской минеральной воды, чиновный поклонник женской красоты и свежести бросил себе в рот дольку лимона.
Слегка охладившись и успокоившись, он снова перешел в атаку:
— Оксана, я могу обеспечить твое будущее. Деньги у меня есть…
— А как же чувства? — Она глянула на него поверх очков.
— Ты не уверена в моих чувствах? Да я… Да я все, что хочешь!
— Так уж и все? — Чем тебе это доказать? Нужны деньги? Я могу…
— Я вам не содержанка, — резко оборвала она любвеобильного папика.
Он почувствовал, что переборщил, и, заерзав на пластиковом стуле, достал изо рта кусочек застрявшей между зубами лимонной кожуры. В руках у него появились пачка сигарет и зажигалка.
— Этот твой легендарный… поклонник… — затягиваясь ароматным дымом и вытирая со лба капельки пота, начал чиновник. — Как его, кстати, зовут?
— Не важно.
— Ну, не важно так не важно. Что он может тебе предложить? Какую стабильность? Тоже небось женат.
Она выразительно посмотрела в сторону парковки, где стояла новенькая, редкого бирюзового цвета спортивная «Тойота».
— Намек понял, — с вызовом горделиво сказал он. — Женщины вообще любят все блестящее и дорогое. Так мы тоже не лыком шиты.
— Рэм Степанович, у вас в роду купцов не было?
— Нет, — насторожился он. — А что?
— Ведете себя временами, как купчина — громких слов много…
— Почему только слов? Ты мне не веришь? — Он достал из заднего кармана брюк толстый бумажник, выдернул пачку «зелени» и возбужденно произнес:
— Вот, возьми. Это тебе.
— Низко же вы меня цените, Рэм Степанович. Как будто на Охотном подцепили.
Он с готовностью убрал деньги назад в бумажник и пожал плечами.
— Ты сама знаешь, чего хочешь? — Он фамильярно махнул рукой. — Ох уж эта мне женская логика…
— Да, знаю, — с неожиданной твердостью сказала она, — я люблю камни.
Помните сакраментальную фразу — бриллианты вечны? Камни лучше всего другого подтверждают подлинность настоящих чувств, дорогой Рэм Степанович.
— Не вопрос, — кивнул тот, обрадовавшись хоть какой-то определенности.
— Завтра будут тебе драгоценные камни.
— Не завтра, а сейчас. Мы знакомы уже месяц, и ничего, кроме горячих уверений и пылких слов… Ну, Рэм Степанович… — Она аккуратно убрала его руку со своего колена, с укоризненным добродушием глянув ему в глаза.
— Эх, черт побери! — нервно вскинулся он. — Официантка, коньяку!
Блондинка повернула голову и, заметив обращенный на нее взгляд молодого швейцара, чуть-чуть растянула губы в улыбке. Парень понимающе хмыкнул. За недолгое время работы в ресторане он уже успел насмотреться на подобные сцены.
Небольшой пузатый графинчик опустел в считанные минуты. Дожевывая овощной салат, Рэм Степанович Сердюков, ответственный работник Минтопэнерго, резко встал из-за стола.
— Поехали! — ухарски махнул он рукой. — Поехали куда скажешь, весь мир будет у твоих ног!
Спустя еще несколько минут черная министерская «Волга» пристроилась в хвост юркой, резвой «Тойоте». Машины направились в сторону центра.
Влажные, поблескивающие глазки Рэма Сердюкова шарили по гладкой загорелой коже Оксаны. Она вела машину спокойно и уверенно, держа одну руку на руле, другую — на рычаге переключения передач. На одном из поворотов, который Оксана проходила на высокой скорости, как заправский, автогонщик, Сердюков припал к ее плечу и стал покрывать жадными поцелуями нежную, тонкую шею девушки.
Она почувствовала отвращение, когда слюнявые губы чиновника оставили на ее коже холодящее влажное пятно.
— Рэм Степанович, держите себя в руках. Не отвлекайте водителя во время движения, — произнесла она, не поворачивая головы.
— Оксана… — не в силах прервать очередную серию поцелуев, прорычал Сердюков.
Наконец машина, провизжав покрышками по асфальту, остановилась у ювелирного салона «Поле чудес».
— Приехали, — широко улыбаясь, сообщила блондинка.
Вежливый, галантный администратор в белой рубашке с короткими рукавами, при галстуке встретил их у прилавка.
— Вы желаете приобрести для дамы эксклюзивный товар? — уверенно обратился он к Сердюкову. — Могу предложить…
— Я думаю, мы предоставим право выбора ей самой, — хамовато оборвал его Сердюков, удачно избавляясь от необходимости демонстрировать свои весьма скромные познания в ювелирном деле.
Администратор спокойно повернулся к Оксане:
— Что вас интересует? Колье, броши, серьги?
— Меня бы вполне устроило маленькое колечко с камнем.
— Я так понимаю, вас интересуют только натуральные камни, — полуутвердительно сказал администратор.
— Естественно, — встрял в разговор Сердюков.
— Что ж, вы не ошиблись, обратившись именно к нам. Мы располагаем прекрасной коллекцией колец с бриллиантами всемирно известной фирмы «Ван Клифф и Арпельс».
Сердюков согласно закивал.
В свете неоновых ламп умопомрачительно полыхали бриллианты.
— Как вы понимаете, цена изделия зависит от каратности, — напомнил администратор. — На чем остановимся? «Ван Клифф и Арпельс» предлагают на ваш выбор разнообразные камни. Самый маленький, конечно, в одну десятую карата, вот две десятых, четверть, половина…
— Да не пудри нам мозги своими десятыми! — снова прервал администратора Сердюков. — Я люблю ровный счет.
— Прекрасно, — бодро ответил администратор. — Вот кольца с бриллиантами в один карат. Но учтите, цена…
— Что ты все долдонишь про эту цену. Цена меня не волнует, — вальяжно произнес Сердюков.
Едва заметная улыбка тронула лицо администратора.
— Попрошу ручку дамы. У вас восемнадцатый, — навскидку определил он.
— Семнадцать с половиной, — уточнила она.
— Вот прекрасное колечко из белого золота с платиновой вставкой, с бриллиантом чистоты ай-эф.
— Чего-чего? — насупил брови Сердюков.
— Чистота камня безупречная, — терпеливо объяснил администратор. — Даже при десятикратном увеличении под лупой вы не увидите ни единого изъяна.
После этих слов он надел кольцо Оксане на палец.
— Тебе нравится? — спросил чиновник. Вместо ответа девушка блаженно закатила глаза.
— Мне тоже нравится, — уверенно кивнул Сердюков. — Сколько стоит эта побрякушка?
— Извините, я должен заглянуть в каталог.
— А где ценники? — недовольно поинтересовался Сердюков.
Администратор стал еще более многословен:
— Вы понимаете, в салонах нашего класса своя политика работы с клиентами. Дешевыми вещами мы не торгуем, наши покупатели…
— Короче!
— Двести тысяч, — сказал администратор, полистав каталог.
— «Зеленых»? — округлил глаза Сердюков.
— Нет, что вы, — поспешно произнес администратор. — Мы указываем цены в российских рублях.
— А сколько это в американских «рублях»? — наморщил лоб Сердюков. После коньяка его мыслительная деятельность была сильно затруднена.
— Ровно восемь тысяч условных единиц. Берете?
Оксана испытующе посмотрела на Сердюкова. На его лице появились признаки сомнений, но, встретившись со взглядом блондинки, он махнул рукой и смело заявил:
— А! Однова живем… Заворачивай.
— Как будете платить? Мы принимаем кредитные карточки «Виза», «Мастер кард», «Америкэн экспресс».
Сердюков почесал затылок и, понизив голос, заговорщицки обратился к администратору:
— А налом берете? В «зеленых».
Администратор опустил глаза.
— Вы меня ставите в неудобное положение. Может быть, вы воспользуетесь услугами обменного пункта? Здесь недалеко. К сожалению, свой мы еще не открыли.
— Да успокойся, парень, здесь все свои. Не бросать же мне даму.
— Ну хорошо, — не без колебаний согласился администратор. — Желание клиента для нас — закон. Я потом сам поменяю.
— Отлично! — обрадовался Сердюков и полез за бумажником…
Выходя из магазина, девушка рассматривала при дневном свете сверкающий бриллиант. Она сладко улыбнулась и чмокнула Сердюкова в щеку.
— Спасибо, Рэмушка. Это — царский подарок. Ты не пожалеешь.
Его лицо расплылось в самодовольной улыбке.
— Ну так… Оксана, это дело надо отметить.
— Непременно, — с готовностью согласилась она. — Вечером идем в ресторан.
— А потом?
— По полной программе, Рэмушка, — заверила его блондинка. — Ты это заслужил, но не забывай: ты — занятой человек.
— Да-да, мне еще надо показаться на работе.
— Вот и прекрасно, заезжай за мной вечером. Надеюсь, адрес помнишь?
— А как же…
— Тогда до вечера, дорогой.
Она обвила его шею длинными тонкими руками и теперь уже страстно поцеловала в губы.
Оставив обалдевшего от счастья, помеченного яркой помадой и окутанного облаком французских духов чиновника стоять на тротуаре, блондинка легко порхнула к своей машине, села за руль и, сделав на прощание ручкой, рванула с места.
