аукционе в Нью-Йорке за пятьсот тысяч долларов. Пятьсот тысяч долларов за одну картину! А у нас их две. Половину получим мы, половину — вдова, она, разумеется, согласна. Мошенничество? Да. Но, во-первых, у меня нет выхода, мне нужны деньги. А во-вторых, я — только косвенная участница, всю процедуру берет на себя моя помощница.
В десять часов я вернулась с совещания у председателя Совмина и попросила Дину, так зовут мою помощницу, зайти ко мне:
— Когда приедет оценщик картин?
— Со дня на день.
— Кто он?
— Член Академии художеств.
— Что о нем известно?
— Любит девочек. Особенно молоденьких. Когда он появится, я отвезу его в школу олимпийского резерва к пловчихам, эти не подведут. Но если удастся наш второй проект, нам не нужны будут никакие оценщики.
Второй проект. Зимой нам в министерство прислали фотографии актеров народного театра из Полтавы. Этот театр должен был участвовать в проводимом у нас фестивале народных коллективов. И там Дина увидела фотографию молодой женщины, которая показалась ей знакомой. Она долго не могла вспомнить, кто это, но потом, когда пошла в бухгалтерию сдавать оставшуюся после заграничной поездки иностранную валюту, догадалась, что девица из Полтавы как две капли воды похожа на даму, изображенную на банкноте. И дама эта была королевой той страны, где арестован мой брат.
Идея Дины была авантюрной. Если мы подготовим с десяток очень неприличных фотографий этой актрисы, можно будет попытаться их обменять на брата. Глупость, а вдруг…
Собственно говоря, профессиональной актрисой эта девица из Полтавы не была, она работала воспитательницей в детском саду. Дина пообещала ей, что познакомит с режиссером, который подготовит ее для поступления в театральный вуз, и она станет актрисой. Ну какая девица не мечтает стать актрисой! А пока мы перевезли ее к нам и поселили на вилле Ады Варме, вдовы художника Оскара Варме. Она должна была помогать Аде по хозяйству.
Когда я увидела ее в первый раз, сразу поняла, что найти партнера, который бесплатно снялся бы с ней на непристойных фото, будет нелегко. Очень уж она была непривлекательной. Когда я ее спросила, какую роль она должна была играть на конкурсе народных театров, она сказала, что была занята в пьесе для детей и должна была играть лимон. Я посмотрела на ее лицо, и с тех пор мы стали звать ее Лимоной. Ей это почему-то понравилось, и она охотно называла себя Лимоной. Работала она хорошо, добросовестно.
Для успеха дела Дине нужен был молодой парень, который бы беспрекословно исполнил роль партнера и потом держал язык за зубами.
— Найти партнера трудно, — сказала я Дине.
— Трудно, — согласилась она.
И вот вчера Дина мне сказала, что нашла такого парня.
— Кто такой?
— Пока толком не знаю. Он голым бегал по улице, и его забрали в милицию.
— Он идиот?
— Нет, просто у него в бане украли одежду. Я вам завтра покажу фотографии.
Сегодня она принесла папку с фотографиями.
Голый парень идет по улице. Недурен! Красив, отлично сложен, одним словом, Аполлон! Обнаженный Аполлон… Интересно, как он выглядит одетым.
— Что-нибудь удалось о нем узнать?
— Родился в Москве. Двадцать восемь лет. Окончил ГИТИС. Не женат. После института работал в Тамбове, в местном театре. Уволился по собственному желанию. Потом случайные заработки. Дед Мороз. Женская сборная по волейболу.
— Как вел себя после задержания?
— Спокойно.
— Его, разумеется, одели?
— В отделении милиции нашли какую-то одежонку…
— Как, по-твоему, он не очень глуп?
— Милиция — не то место, где проверяются умственные способности.
— Не скажи. Нам важно знать, как он поведет себя в стрессовой ситуации.
Дина была категорична:
— Думаю, не разочарует.
— Ты в этом уверена?
— Почти.
— Значит, все-таки почти.
— Он красивый.
— Это не отрицательное качество.
— Красота — эталон ненадежности…
— Этот парень — актер. Может быть, и герой романа Лимоны будет актером?
Дина замахала руками:
— Ни в коем случае. Наши недруги потом скажут, что мы приготовили спектакль с актерами. Лучше солдат. А что актер — хорошо, достоверно сыграет солдата. Я вас завтра с ним познакомлю. Есть еще какие-нибудь вопросы?
— Сегодня прилетает Григорий. Я попрошу его узнать поточнее об этом парне.
Григория я знаю уже лет десять. Он приехал в наш город на должность второго лица по линии пинкертонов. Я тогда была секретарем горкома. Потом он поднялся до второго лица в республике, а год назад его отозвали в Москву. Теперь он полковник.
— Я знаю, что он прилетает, — сказала Дина. — Я вчера послала ему по факсу фотографию и данные на этого парня, попросила разузнать.
— Ты правильно сделала.
— Я умею упреждать.
Дина взяла папку и вышла из кабинета. Я начала звонить адвокату.
4. Разбойников на переправе не меняют
Григорий шумно ворвался в кабинет.
— Привет руководителю культуры.
Поцеловал меня в щеку, уселся в кресло:
— Что нового? Как дела с адвокатом? По-прежнему ест деньги, как лошадь овес? Знаю я эту публику. Это у них профессиональное. Они все разбойники. Ты узнавала, у него хорошие рекомендации?
— Хорошие.
— Тогда понятно. Разбойники с хорошими рекомендациями всегда дороже разбойников с плохими рекомендациями. Может быть, поищешь другого?
— Да нет, пока буду работать с ним.
— И верно. Разбойников на переправе не меняют.
Он увидел на столе папку с фотографиями.
— Ого! У тебя обнаружилась страсть к голым мальчикам. Похвально.
— Это тот парень, о котором Дина просила тебя навести справки.
— Где ты его нашла? Дина написала, что в бане.
— Она недалека от истины.
— Вместе мылись? Никогда не рассматривал баню в качестве места, где можно знакомиться с женщинами.
— У него в бане украли одежду, и он вышел на улицу в чем мать родила. Его, естественно, арестовали. Я его выручила.
— Очень благородный поступок. Сработал материнский инстинкт. Или женский?
— Гражданский. Что удалось о нем узнать?
Он достал из кармана небольшую бумажку.
— Родился в Москве. Отец неизвестен. Мать учительница. Умерла три года назад. Сестер и братьев нет. Работал сначала в провинциальном театре, уволился по собственному желанию, потом в музее игрушек, потом в женской сборной по волейболу. На Новый год подрабатывал Дедом Морозом. В музее игрушек работал гидом, в женской сборной работал… никогда не догадаешься кем. Мужчиной. В день ответственных соревнований спортсменкам нужно расслабиться. Снять внутреннее напряжение. Словом, до старта женскому организму требуется интенсивное общение с мужчиной.
— Еще немного — и ты предложишь мне раздеться.
Он захохотал:
— А что!
— Не дождешься!
— Буду ждать. Теперь об ансамбле. Как дела?
Месяц назад он ввязал меня в одно, по сути, пустячное дело. Нужно было подобрать ансамбль
