Иванов пробежал холл. Еще одна дверь. Дверь спальни.
Она тоже была закрыта. Но теперь Иванов не размышлял, теперь не до размышлений. Он с ходу навалился на дверь, и замок не выдержал...
Точно - спальня. Посредине большая кровать, на ней какие-то бугры...
Иванов подбежал к кровати, заметив, что бугры начали шевелиться. Буграми были прикрытые одеялом человеческие тела. Не одно тело, а два тела!
Иванов схватился левой рукой за край одеяла и с силой рванул его на себя. Ему нужно было убедиться, что перед ним объект.
На кровати были еще до конца не проснувшиеся объект и какая-то голая девица.
Иванов не стал ничего объяснять - не стал, как это показывают в кинофильмах, говорить, от кого он и за что придется ответить жертве. Если долго говорить, если вообще говорить, то можно нарваться на встречный выстрел. Или на истошный крик. Удар по двери там, на первом этаже, скорее всего слышали, но вряд ли идентифицировали. Сейчас они напряженно прислушиваются, и если услышат крик...
Иванов развернул дуло пистолета-пулемета в сторону объекта и дал короткую очередь.
Паф, паф, паф....
Все пули попали в цель - объект задергался под ударами и затих. По простыне и по подушке брызнула кровь. Но этого было мало. Даже если бы это было не три пули, а было десять пуль, все равно следовало убедиться, что работа сделана на совесть.
Иванов подошел к уже мертвому телу, приставил к голове ствол пистолета-пулемета и нажал на спусковой крючок.
Вот теперь точно сделана...
Голая женщина рядом раскрыла рот, чтобы крикнуть.
- Тихо, дура! - сказал Иванов. И не сильно, но точно ударил ее носком ботинка в висок.
Женщина упала на кровать, не издав ни звука.
Работа была закончена, пора было убираться.
Иванов выбежал из спальни, пересек холл, прихожую и выскочил в коридор. Там было пусто, но внизу, на первом этаже, звучали какие-то голоса. Похоже, там обсуждали, что происходит на втором этаже. Еще секунд десять-пятнадцать они будут болтать, а потом пойдут наверх. За эти пятнадцать секунд нужно успеть добраться до лестницы, чтобы занять удобную позицию.
Иванов побежал по коридору. Побежал, уже больше заботясь о скорости, чем о бесшумности шагов.
Лестница! Пустая лестница!
Он успел спуститься на два марша, когда в проеме, ведущем на первый этаж, возникла чья-то фигура. Он не стал разбираться, чья, некогда разбираться - он выстрелил!
Человек вскрикнул и рухнул на пол. Если он не один, если за ним кто-то идет, то он сейчас схватится за оружие.
Последние ступеньки Иванов преодолел одним прыжком.
Там дальше, на первом этаже, действительно был еще один охранник. И он действительно схватился за оружие. Но он не успел его поднять.
Паф, паф...
Охранник упал.
Теперь налево, там должен быть спуск в гараж.
Но до конца Иванов добежать не успел. Ему не дали! Откуда-то сбоку ударил выстрел, и пуля взвизгнула над самой его головой.
Он упал мгновенно, как подкошенный. И очень вовремя упал, потому что еще одна, пролетевшая ниже, на уровне его головы, пуля его не нашла.
Еще в падении он нажал на спусковой крючок. Длинная, потому что неприцельная очередь полетела в сторону, откуда прозвучали выстрелы.
Клацнул пустой затвор.
Иванов мгновенно сбросил пустую обойму и вогнал на ее место новую.
Но выстрелов больше не было, враг молчал.
Он вскочил на ноги и, петляя, побежал по коридору.
Тишину дома прорезала невероятно громкая сирена. Теперь все, кто еще не понял, что происходит, кто спал, вывалятся в коридор.
Если их не остановить, их придется убивать. И они тоже будут убивать.
Нет, ввязываться в бой нельзя - численное преимущество на их стороне. На его - только внезапность.
Вот она, дверь, ведущая в подземный гараж! Здесь их надо остановить...
Иванов рванул вверх клапан на одном из карманов жилета. Нащупал гладкий бок гранаты. Слезоточивой гранаты.
Вытащил, выдернул чеку и швырнул в конец коридора.
Хлопнул негромкий взрыв.
Теперь надо мотать отсюда!
Он быстро открыл и закрыл за собой дверь. Там, сзади, в коридоре, быстро расползалось ядовитое, бьющее по глазам, заставляющее заходиться в неудержимом кашле облако. Но его там уже не было.
Вниз, в подвал, уходила лестница.
Иванов побежал, перепрыгивая через три ступеньки.
Снова коридор. И какие-то тени в конце его. И тут выстрелы. Откуда они здесь взялись?!
Иванов ответил двумя короткими очередями. Но он не видел, в кого стрелял, а его, похоже, видели.
Пули застучали возле него по стене и полу. Одна ударила в пистолет-пулемет, вывернув его из рук.
- Бросай оружие! - крикнули издалека. - Убьем на хрен!
И в подтверждение угрозы под его ноги ударили выстрелы.
Автомат, кажется, "АКС"! Все - хана. Пистолет-пулемет не достать, они успеют нашпиговать его свинцом, прежде чем он успеет до него дотянуться. Кроме того, тот может быть разбит!
- Руки!!
Иванов потянул руки вверх. Оставался еще пистолет, но пистолет был на боку, его не достать!..
Из-за двери, в конце коридора, вывалились три охранника. Рукава их рубах были закатаны по локоть, руки черны, в руках автоматы и пистолеты. По-видимому, они что-то ремонтировали в гараже и, услышав выстрелы, а потом сирену, успели среагировать.
Не повезло, гараж должен был быть пустым! Но всего предусмотреть нельзя.
- Руки за голову! - гаркнули охранники.
А вот это зря. Зря что за голову. Эта команда устаревшая, теперь таких не дают! Видно, давно служили ребята.
Иванов заложил руки за затылок. И слегка приподнял плечи и немного, как будто испугавшись, втянул голову.
Комбинезон пополз вверх по телу.
- Не шевелись!
Задравшийся воротник коснулся больших пальцев сцепленных рук. Осторожно, стараясь прикрывать головой движение кистей рук, Иванов нащупал метательные ножи. Тихо потянул их вверх.
Охранники подходить близко не стали, остановились метрах в трех. Это было нехорошо, если бы они подошли вплотную, они бы не могли стрелять, мешая друг. другу.
- Повернись к нам!
- Иванов повернулся. Повернулся под свет закрепленного на потолке светильника.
- Оружие еще есть?
Иванов отрицательно покачал головой. Один из охранников внимательно вглядывался в его лицо. Так внимательно, что даже сделал шаг навстречу.
- Так это же... Это же... Это же Иванов! - ахнул он.
- Какой Иванов? - спросили его приятели.
- Тот самый Иванов! Киллер!
Охранники вздрогнули, инстинктивно отступили на шаг и вскинули приспущенное было оружие. Дальше тянуть было невозможно!
- Ой! - сказал Иванов. - Я не могу стоять. Меня ранили.
И стал заваливаться набок, чтобы прислониться к стене, и наклоняться вперед.
- Стоять!! - рявкнул один из охранников, хотя надо было не орать, надо было стрелять на поражение.
Но Иванов падал, и стрелять они не решились. Они попались на его уловку. Легко попались!
Резко выдернув ножи, Иванов метнул их во врагов. Две черные молнии мелькнули в воздухе и нашли цели. Нож, брошенный правой рукой, вошел охраннику с автоматом и потому самому опасному в глаз. Второй нож вонзился в грудь его соседу.
Но Иванов не смотрел, куда они попали и попали ли вообще, наблюдать результат своей работы, стоя перед стволами взведенного на тебя оружия, смертельная роскошь.
Он рухнул на пол, в падении прыгнув как можно дальше вперед, стараясь подкатиться под ноги врагов.
Он все сделал правильно, и сделал вовремя! Убитый наповал охранник с автоматом успел-таки нажать на спусковой крючок. Короткая очередь ударила в то место, где только что стоял Иванов. Но она была уже не опасна, потому что прошла выше него и потому что была последней. Настоящую угрозу представлял собой лишь третий - единственный живой и не раненый охранник. Но он, как видно, растерялся... И этого малого мгновения растерянности Иванову хватило...
Стрелять во врага из пистолета или метать нож он не мог - все равно бы не успел. Пока их нащупаешь, пока вытащишь... Палец, лежащий на спусковом крючке, совершит свое действие быстрее.
Здесь поздно искать оружие, здесь надо действовать тем, что есть. Действовать руками и ногами.
Не вставая с пола, Иванов резко выгнулся и выбросил вперед ноги. Каблук правого ботинка впечатался противнику в живот. И одновременно другой ногой Иванов ударил по руке с пистолетом, отбрасывая его в сторону.
Грохнул выстрел! Но пуля ушла мимо, ушла в стену.
Охранник охнул и согнулся. Но он все еще был опасен!
Иванов резко согнулся и ударил врага кулаком в лицо. Тот обмяк и обрушился на него всем телом.
Готов!
Три только что пытавшихся взять его в плен охранника были обезврежены. Один - мертв. Другой, с ножом в груди, еще шевелился и стонал. Последний лежал мешком - то ли умер, то ли просто потерял сознание. Разбираться с ними было некогда. И добивать некогда. Где-то там наверху, на первом этаже и на лестнице, ведущей в подвал, слышались неясные крики и топот.
