– Андрюш, скажи, пожалуйста, что там с моей машинкой? – жалобно заныла я, когда Мельников немного смягчился.
– А машинка твоя пока побудет у нас для проведения следственных действий, – сурово сообщил Андрей. – Характер повреждений, соскоб краски… Да что тебе объяснять, ты и сама все это знаешь не хуже меня. Кстати, часть номера, что ты запомнила, я пробил. Такой внедорожник ни на кого из частных владельцев не зарегистрирован. Ты уверена, что правильно запомнила? Все-таки в таком состоянии…
– Да, я уверена, – твердо сказала я.
Закрыв глаза, я мысленно воспроизвела момент, как прямо на меня неотвратимо надвигается черная махина. Ошибиться я не могла, именно эти две буквы и последняя цифра номера были на переднем бампере.
– Хм… Заменили номера? – предположил Мельников. – Хотя я пока просмотрел только частников. Есть еще организации и каршеринг. Ну, и еще насчет твоего авто. Ты ведь понимаешь, что ему досталось куда больше, чем тебе. Это все-таки лучше, чем наоборот. Так что после следственных действий машинка отправится прямиком в наш автосервис.
Как ни странно, эта информация подействовала на меня успокаивающе. Раз уж Мельников взялся за это дело, он обязательно найдет черный внедорожник, водитель которого пытался разделаться со мной на пустой загородной дороге.
– Спасибо, Андрюш, – искренне поблагодарила я. – И извини, что так вышло с шашлычками. В следующий раз я приглашаю. Обещаю, обойдется без эксцессов.
– Да уж постарайся, – ехидно отозвался Мельников. – А если честно, напугала ты нас всех, хорошо хоть, все обошлось. Ладно, Танюш, ты поправляйся поскорее, и, будь добра, без глупостей. Если почувствуешь себя плохо – сразу к врачу. Договорились?
Я пообещала, и мы попрощались.
Ощутив наконец в полной мере, что я дома, а не в унылой больничной обстановке, я уютно расположилась на диване и, прикрыв глаза, начала размышлять. Собственно, именно в этом занятии и заключалась львиная доля моей работы.
Итак, кто же мог желать моей гибели, обставив ее как несчастный случай на дороге? Вопрос был задуман как риторический. Ведь сама я еще со вчерашнего вечера не сомневалась, что это дело рук Варфоломеева. А я-то еще удивлялась, что мне так легко позволили покинуть территорию «Комодо-Брайт».
По всем законам жанра меня просто обязаны были передать сотрудникам службы безопасности фирмы, чтобы те вытрясли из меня, кто я такая и, что еще важнее, на кого работаю. То есть получить ответы на вопросы, которые Варфоломеев, в сущности, и задал мне в конце нашей беседы, закончившейся самым неприятным образом.
Впрочем, возможно, в этом не было особой необходимости. Ведь сумели же сотрудники этой самой службы оперативно выяснить, что я не та, за кого себя выдаю. И эту информацию они немедленно довели до сведения своего шефа. Варфоломеев же предпочел просто выставить меня, чем немало меня удивил. Наверняка он отдал распоряжение продолжать доискиваться, кто я такая. Причем очень велика вероятность, что его информаторы все же раскопали информацию, что я вовсе не журналистка, а частный детектив. Не так уж это и сложно, если за дело возьмутся профессионалы. Но тогда Варфоломееву наверняка доложили, и кто именно меня нанял.
Варфоломеев сообразил, что я вот-вот докопаюсь до истины, и отдал распоряжение устранить меня физически. Вот только исполнителя он выбрал никудышного, тот ведь даже сотрясение мозга не сумел обеспечить, не говоря уже о чем-то большем.
Что же вы так оплошали, Анатолий Владиславович?
Только теперь я вспомнила, что так и не успела переговорить с Мельниковым насчет того, кто из команды Варфоломеева мог интересоваться ходом следствия.
Я вновь было потянулась к телефону, но тотчас же передумала. Беспокоить сейчас Мельникова не лучшая идея. Он ведь и так пытается найти владельца авто, атаковавшего меня вчера вечером. К тому же особой необходимости выяснять эту подробность уже не было, сейчас главное – установить, кому принадлежит черный внедорожник.
Скажите мне, чей это внедорожник, и я скажу вам, кто убийца. Хотя придется еще доказать взаимосвязь между ним и Варфоломеевым, но это уже технический вопрос. Пока надо сосредоточиться на поисках внедорожника, и тут я всецело полагалась на Мельникова. А после начнется самое сложное – попытаться подловить Варфоломеева, поскольку вступать с ним в открытое противостояние крайне опасно и, что еще хуже, почти бесперспективно. Я уже испытала это на собственной шкуре, причем в прямом смысле слова, как бы грубо это ни звучало.
Однако был здесь и обнадеживающий момент – Марианна Варфоломеева не откажется быть моей союзницей в борьбе против своего влиятельного папочки, явно утратившего связь с реальностью.
До сих пор он считал, что может распоряжаться судьбами обеих дочерей по собственному усмотрению. Что ж, это его дело. Если, конечно, дочери не найдут в себе сил отказаться от благ, которые им обеспечит покорность отцовской воле.
Но кто дал господину Варфоломееву право играть жизнями людей? Первым поплатился жизнью Виталий Евстафьев, и все из-за того, что рискнул попытаться войти в круг избранных, к коим причислял себя Варфоломеев. На следующий день Кирилл Златогорский оказался за решеткой, причем фактически по той же причине. Теперь вот меня потребовалось пустить в расход, чтобы не совала свой любопытный нос, куда не просят. Варфоломеева не остановило даже то, что я моложе его старшей дочери, да еще к тому же и очаровательна, как он сам же подметил со свойственной ему наблюдательностью.
Внезапно я осознала, что свирепо сжимаю кулаки, а затылок вновь предательски заныл.
Ладно, от любых бед у меня есть проверенное средство.
Я переместилась на кухню и принялась варить кофе.
Когда в кухне воцарился мой любимый аромат, а кофе начал подниматься густой темной шапкой, телефон вновь зазвонил.
Поскорее выключив кофе, я схватила мобильник.
Номер был незнакомым, но меня это не смутило, мне ведь часто звонят с незнакомых номеров, которые позже перекочевывают в список контактов.
– Татьяна Александровна? – Женский голос, в отличие от номера, показался мне знакомым, но с ходу я не смогла припомнить, кому он может принадлежать. Впрочем, долго гадать мне не пришлось.
– Это Карина, официантка из кафе «Велеслав». Помните, вы у нас блинчики заказывали?
– Конечно, помню, – отозвалась я, немедленно обратившись в слух. – Блинчики очень вкусные, спасибо.
В трубке послышался
