Ознакомительная версия.
– Кому? – не вытерпела Аня через пять секунд. – Кому я расскажу?
Он не ответил, пожав широкими плечами.
Аня смотрела в окно: мимо проносились незнакомые улицы, старинные дома сменились обычными «панельками», похожими на московские окраины. Мелькали вывески магазинчиков, ресторанов, несколько бензоколонок, какие-то чахлые скверики, на скамейках сидели парни и девчонки, в основном темнокожие, в рэперских огромных штанах, черных кожаных куртках, некоторые – в намотанных на шею палестинских платках…
Потом домов стало меньше, они ехали мимо парка или леса, но очень ухоженного, с чистыми аллеями, ровной травой в просветах между деревьями.
Наконец автомобиль свернул направо и покатил сквозь колоннаду высоких деревьев. Через автоматические ворота въехал на большую лужайку, на краю которой стояла стильная вилла с огромными, прямо от земли, зеркальными окнами, большой боковой террасой. Справа от нее голубело зеркало большого бассейна, но зонты на его берегу были сложены, а шезлонги составлены в стопки.
– Выходи, приехали, – грубым басом сказал правый охранник.
Аню вытащили из машины и провели в холл, быстро запихнули в зеркальный лифт.
Через секунду его двери открылись прямо в огромном зале со стеклянной стеной, через которую была видна и лужайка, и бассейн с пиками свернутых зонтов. В зале стояло много низких белых диванов, перед ними полыхал ковер винного цвета. Повсюду расставлены какие-то металлические предметы необычных форм – скульп тура такая, наверное, подумала Аня. В углу одного из диванов она увидела скорчившуюся женскую фигуру. Женщина порывисто встала и быстро подошла к Ане и ее провожатым.
– Спасибо, Павел! – срывающимся голосом проговорила она. – Вы свободны. Скажите Сергею Петровичу, что мы здесь. Аня, простите, что так получилось, но мы не знали, где вас искать. – Женщина дотронулась до ее руки, Аня мгновенно отдернула ее.
– Кто это мы и почему вы должны меня искать? – независимо вскинула она подбородок. – Имейте в виду, мои друзья знают, где я и что со мной.
– Друзья? – Женщина устало улыбнулась. – Это замечательно, что у вас уже появились друзья в Париже. У меня вот их здесь нет. Но поверьте, и я вам не враг.
– Да? – Аня неуступчиво покачала головой. – Мне врали с самого начала, меня похитили, притащили сюда. Зачем? Где моя мама, отвечайте немедленно! Вы преступница, если это все ваших рук дело!
Женщина сжала худые пальцы. На одном снова блеснул крупный бриллиант, и Аня мгновенно вспомнила, как ночью она проснулась от светлячка, а это оказались блики от серьги этой странной женщины. Только тогда она была вся в черном, а сейчас на ней было какое-то необыкновенное одеяние из серого шелка – широкие легкие брюки и что-то вроде легкого пальто с мягким кожаным поясом.
– Анечка, вы присядьте, я сейчас все вам объясню… – Она подошла к диванам, села сама и жестом пригласила сесть Аню. – Хотите чай, кофе, может быть, колы?
– Ничего я не хочу, давайте рассказывайте, где моя мама, что с ней?
– Мама твоя дома, в Москве! – раздался за спиной резкий мужской голос. – С ней все в порядке, немного нездорова, но врачи сделают все как надо, не беспокойся.
Аня обернулась и настороженно смотрела на подошедшего к ним мужчину. Она узнала его: квадратная фигура, выбритый до блеска череп, прорезанное четкими морщинами лицо… Это он вывел из палаты женщину той ночью, а потом ругал Павла и его спутников. Он посылал их следить за ней, когда она вернулась за своей сумкой, открыв, что попала вовсе не в Турцию, а в Париж.
– Вы кто? – Голос у Ани дрожал, но она справилась. – Ведь это вы тут главный, да? Вы зачем меня похитили?
– Ты сядь, сядь! – Он властно усадил Аню, сам сел напротив. – Я уже сам жалею, надо было тебе все рассказать с самого начала, может, и не получилось бы так глупо…
Аня выжидательно посмотрела на женщину: та прижала к губам ладонь. Глаза ее горели страшным сухим огнем.
– Мадина, успокойся! – Мужчина дотронулся до ее плеча. – Я сам все расскажу.
Она мелко закивала, не произнося ни слова.
– Аня, прости меня, я виноват, очень виноват и перед тобой, и перед твоей матерью… – Мужчина покрутил бритой головой. – В общем… я твой отец… Ну вот так получилось…
– К-какой отец? – Аня во все глаза смотрела на дядьку, ей казалось, что она внезапно заснула, и ей снится какая-то чушь, как перед экзаменом. – Во-первых, у меня нет отца, а во-вторых… мама говорила, вы погибли. И я видела некролог в газете, она показывала…
– Ну да, некролог… – Он встал, походил по красному ковру. – Так получилось. У меня был большой бизнес. Ну, и большие враги, конечно. Моя служба безопасности выяснила, что готовится… ну, в общем, меня хотят убить. Пришлось инсценировать автокатастрофу, ну и… Бежать, в общем.
– А кого же убили вместо вас? – растерянно спросила Аня.
– Да никого не убили, – досадливо махнул он рукой. – Труп бесхозный купили в морге, одели-обули и в мою машину сунули… В общем, никто не пострадал, кроме трупа месячной давности… Но я не об этом хотел…
– А-а-а… как вас зовут? – спросила Аня.
– Сергей Петрович Терновой меня зовут. Разве мать не говорила? – Он остановился перед Аней, покачался с носка на пятку.
– Говорила, кажется… – Аня отвела глаза. – Только мне это было без надобности. А вас и здесь так зовут?
– Здесь! Нет, здесь я гражданин Франции Серж Терно. А это моя жена, мадам Мадина Терно.
Аня перевела взгляд на женщину. Она по-прежнему молчала, черный огонь в глазах полыхал, но она даже не шелохнулась.
– У нас большая беда, Аня. – Сергей сел, широко расставив ноги. – У нас есть сын, Арсений. Год назад он заболел лейкемией. Сначала лечили химиопрепаратами. Потом сказали, что нужна пересадка костного мозга. Но наш с женой мозг ему не подходит. И донорского пока не нашли. И я вспомнил о тебе…
– Что? – Ане показалось, что она ослышалась. – Вы вспомнили обо мне только потому, что понадобился костный мозг для вашего сыночка?
– Н-ну… да. Прости, но врать я не буду. – Сергей опустил голову. – Я понимал, что твоя мама никогда не разрешит… Она давно еще все мне сказала… Она не хотела, чтобы я был в вашей жизни, как-то присутствовал…
– Вы врете! – Аня вскочила, отбежала от дивана. – Вы все врете! Вы ни разу, ни одного разу даже не попробовали присутствовать! Вы даже не хотели узнать, какая у вас есть… дочка, – тихо закончила она. – А теперь вспомнили, когда приспичило. И тогда решили меня украсть, да? Подлость, и больше ничего!
– Аня, Анечка! – Мадина вскочила с места, подбежала к Ане. – Простите его, простите нас! Мальчик умирает, и только вы… только вы… – Какой-то странный звук вырвался из ее горла, она пыталась еще что-то сказать, открывала рот, но не смогла больше произнести ни слова.
– Аня, да, я виноват, я действительно не пытался встретиться с тобой и твоей матерью, как-то все наладить. – Голос Сергея изменился, теперь в нем не было привычной властности, одна только усталость и мука. – Понимаешь, если бы она… Я был уверен, что она мне откажет, не позволит тебе приехать.
Он помолчал, исподлобья глядя на пустынную лужайку за окном.
– Последняя наша надежда на тебя… – Сергей повернулся к Ане. – Я сделаю все, чтобы загладить свою вину перед тобой, поверь. Ты ни в чем не будешь нуждаться, я сделаю все для вас с мамой… Только помоги, спаси нашего мальчика. Он у нас один, и больше детей не будет никогда.
– Он у вас один? – Анины глаза защипало от едких слез. – Один, да? Я у своей мамы тоже одна! А вы… вы…
– Аня, девочка, ну прости меня, я кругом виноват. – Ане послышалось или он на самом деле готов заплакать? – Понимаешь, твой костный мозг подходит Арсению идеально, мы это уже знаем. Но той порции, что у тебя взяли, оказалось недостаточно. Нужна повторная пересадка. Спаси его, ради бога, Аня… – Я на коленях, Анечка, на коленях… – Мадина и впрямь бухнулась на колени перед ней, схватила за руки.
– Да вы что? – Аня вырвала ладони, отскочила. – Вы с ума сошли?
Она отошла к окну, сердито вытерла глаза рукавом. Постояла минуту.
– Он где сейчас, этот ваш Арсений?
– Он в клинике, после пересадки ему еще долго надо в стерильном боксе находиться, – устало сказал Сергей.
– Я хочу его увидеть, – твердо сказала Аня. – Он же, получается, мне… брат?
– Аня… Мы… Сейчас я позвоню лечащему врачу, узнаю, можно ли… – Сергей вскочил, судорожно потянул из кармана сотовый.
25 августа 2008 года, понедельник, утро
Неделя начиналась с нескольких трудоемких встреч подряд. Вчера Илья даже подумал отменить парочку, перенести на завтра. Но сейчас он был даже рад, что день катился по своей железной колее, не оставляя свободной минуты.
И все равно даже в ходе самого напряженного разговора мысль уплывала, и он вновь и вновь прокручивал в голове вечерний разговор с Машей, подругой Ларисы.
Как она сказала? «Ларочка просила вас не приезжать и еще передать, что она в порядке». – «Почему не приезжать?» – переспросил он вполне по-дурацки. «Н-ну, она так просила». – Бодрый голос слегка дрогнул, самую малость, но Илья заметил, запаниковал. «Ей очень плохо, скажите правду?» Если бы она увернулась, он бы просил, умолял, кричал бы в трубку. Но она оказалась девушкой с понятием. «Да, – сказала, – ей так плохо, что она в таком виде не хочет вам показаться, понимаете?» Он понял. Он уже давно все понял. И все равно с упорством маньяка не верил своей годами отточенной интуиции.
Ознакомительная версия.
