Ознакомительная версия.
В зеркале отражалось уже немолодое, смугловатое, но еще сохранившееся лицо с яркими красивыми чертами. Анзират была в той печальной для каждой женщины поре, когда ее уже покинули свежесть, молодость и пришла зрелость: подкрались морщинки, растолстели руки, наметился второй подбородок...
В комнате хлопотала старая тетушка Саодат. Бесшумно ступая мягкими туфлями, она обходила расставленные по углам стулья и стирала с них пыль. Это было ее обычное занятие, когда Анзират оказывалась дома и тетушке хотелось поговорить с племянницей.
- От Джалила опять ничего нет? - спросила она как бы невзначай.
- Да, ни строчки... Я уже начинаю беспокоиться.
- Вот и напрасно. Что с ним станется? В горах тихо...
- А сами, тетушка, вы каждый день напоминаете об этом.
- Правильно, напоминаю. Сын не должен забывать родителей. Он должен писать каждую неделю.
Стук в дверь прервал разговор.
- Никак кто-то пришел? - оживилась тетушка Саодат. - Может, почтальон? - и она мелкими шажками вышла из спальной.
Анзират посмотрела на стенные часы: половина десятого. Городская библиотека уже открылась. Надо сходить и обменять прочитанные книги. Но какой же книгой интересовался Саттар? Конечно, забыла. А ведь он говорил вчера и сегодня, уходя на работу, напомнил, просил даже записать фамилию автора и название книги. И вот забыла. Понадеялась на память. Придется позвонить Саттару на службу.
В столовой послышались шаги и тихий разговор.
- Доченька! К нам пришли, - через дверь окликнула племянницу старушка.
Анзират быстро встала, и тяжелые серьги в ее ушах закачались. Она еще раз оглядела себя в зеркало и прошла в столовую.
Там ее ждала стройная девушка лет двадцати двух-трех, высокая и крепко сложенная.
- Здравствуйте, - сказала она, широко улыбаясь.
- Здравствуйте, - ответила Анзират, с любопытством разглядывая неожиданную гостью.
Девушка была одета отнюдь не для визита: на ней была спортивная майка и спортивные из черного сатина просторные шаровары. На ногах - теннисные туфли, окаймленные широкой лентой коричневой резины. В руке - видавший виды чемодан.
- Простите, что я в таком виде, - смущенно пробормотала она. - Я приехала семичасовым поездом.
- А, собственно, по какому делу вы ко мне? - поинтересовалась Анзират.
- Мне сказали, что вы сдаете комнату одиноким, а я совсем одна... Я пробуду в Токанде не больше...
- Кто же вам сказал, что у нас свободная комната? - не очень приязненно осведомилась Анзират.
- Ваши соседи...
- Это какие же соседи? - недоверчиво переспросила Анзират.
- А вот что рядом с вами. Такая полная женщина, Наталия Петровна. Мне дали ее адрес, сказали, что комнату сдает она. Но я опоздала, она уже сдала месяца два назад студентам-практикантам. Вот я и спросила, нет ли где поблизости, мне очень ваш дом понравился - уютный такой с виду. Она посоветовала обратиться к вам. Правда, предупредила, что вы собираетесь сдавать комнату знакомым людям. Но я рискнула зайти...
Закончив эту длинную речь, девушка вынула из кармана шаровар крошечный кружевной платочек и вытерла лоб, как после трудной работы.
- А как вас зовут? - спросила Анзират, все еще не приглашая гостью садиться.
- Людмила Николаевна. Можно просто - Люда... - и девушка мило улыбнулась.
Анзират сердито блеснула глазами на тетушку Саодат, которая делала вид, будто ничего не слышит.
- Скажите, откуда вы приехали? - поинтересовалась Анзират.
Девушка с готовностью сообщила, что из Ташкента, что она инструктор физкультуры и командирована сюда на отборочные соревнования к республиканской спортивной олимпиаде.
- Родители мои в Чкалове живут, а в Ташкенте я тоже комнату снимала с подругой... - закончила она.
Анзират выслушала все это рассеянно, будто думая о чем-то своем.
- Ну, что же... - сказала она нерешительно. - Комнату мы, правда, сдавали, но очень близким знакомым. Знаете ли, когда сын уехал учиться, пусто в доме стало. И вот моя тетушка Саодат затеяла эти дела с комнатой; пустим и пустим кого-нибудь из молодежи, дом без молодого - могила. Затеяла разговоры на эту тему с соседками. Но мы еще не решили окончательно... Право, не знаю как...
На лице девушки появилось растерянное, огорченное выражение. Она неловко, просительно улыбнулась.
В дело решительно вмешалась тетушка Саодат. Она ласково взглянула на девушку и шумно захлопотала.
- Да что же ты стоишь, доченька, садись, отдохни. Ведь с дороги, прямо с поезда. Мать-то, наверное, беспокоится, все думает: "Хоть бы нашла моя Люда угол у хороших людей". Ах, как трудно теперь с молодежью: разъезжают себе по городам, по чужим людям живут, без материнского присмотра. Садись, садись, сейчас чай будем пить...
Анзират весело рассмеялась, глядя на засуетившуюся тетушку, и примирительно сказала:
- Ну, наша тетушка, кажется, уже решила. Давайте, правда, чай пить. А пока - посмотрим комнату, может, она вам и не понравится, - и она еще раз внимательно, по-женски, взглянула на гостью.
Продолговатые, тревожно мерцающие зеленоватые глаза девушки оживились. Порозовели чуть выдающиеся скулы. Она облегченно опустила тонкие брови с изломом. Ее нельзя было назвать хорошенькой, но она определенно была недурна, несмотря на по-мужски крепкие руки и слишком широкие плечи. Даже крепкий, чуть подвижной подбородок не лишал эту девушку с высокой грудью женственности и своеобразного очарования.
Анзират провела ее в комнату сына, пустовавшую уже долгое время. Людмила Николаевна поставила на пол чемодан, обвела комнату быстрым взглядом, посмотрела в окно, выходившее в сад, и воскликнула:
- Чудесно! А чья это кровать?
- Сына... А теперь ничья.
- Чудесно! - хлопнула в ладоши Людмила Николаевна, стала пробовать рукой сетку кровати, а потом уселась на нее.
Тетушка Саодат стояла у порога и, улыбаясь, наблюдала за Людмилой Николаевной.
Анзират, между тем, думала: "Сейчас попросит показать ей остальные комнаты и заинтересуется клинком. Непременно".
Но девушка пока не проявляла этого желания.
- Нравится комната? - спросила у нее Анзират.
- Очень.
- Но я должна предупредить вас, - сказала Анзират. - Комната имеет свои неудобства. Чтобы не проходить через наши комнаты, сын обычно пользовался вот этим ходом с улицы. И во двор можно ходить с улицы, а не через наши комнаты.
- Это пустяки. Мне же не век здесь жить. А можно мне посмотреть двор?
- Почему же? Пожалуйста. Тетушка, проводите Людмилу Николаевну.
Когда гостья в сопровождении тетушки удалилась, Анзират быстро прошла в комнату мужа и бросилась к телефону.
Услышав в трубке голос мужа, Анзират скороговоркой выпалила всего пять слов:
- Это я. Немедленно приходи... Квартирантка...
Не ожидая ответа, она положила трубку, и из ее груди вырвался облегченный вздох: так лучше. Пусть Саттар сам ее увидит и договорится.
Тетушка с Людмилой Николаевной вернулись.
- У вас чудный сад, - восхищенно затараторила девушка. - В нем так хорошо, что я, кажется, согласилась бы жить в саду. Вы, наверное, много внимания уделяете саду. Я буду вам помогать.
Анзират закивала головой и пригласила гостью в столовую. Ее надо было удержать до прихода мужа во что бы то ни стало. Тетушка Саодат вышла хлопотать насчет чая.
В поведении Людмилы Николаевны чувствовалась ненаигранная скромность, а в движениях какая-то порывистость. Она часто встряхивала своими густыми, коротко остриженными, отливающими золотинкой кудрями. Ломким голосом, смущаясь, она спросила:
- А сколько мне придется платить за эту комнату?
- Двадцать семь рублей.
- Что?
Анзират повторила и сдержала улыбку. Непосредственность девушки начинала нравиться ей.
- Почему так мало? - спросила удивленная Людмила Николаевна. - Мне даже по командировке полагается пять рублей в сутки квартирных.
- Мы берем за нее столько, во сколько она нам обходится.
Девушка недоверчиво покачала головой:
- Редкий случай в наше время. Вы не шутите?
Теперь и Анзират наконец улыбнулась,
- Конечно, не шучу. Дом жактовский, и зарабатывать на коммунальной жилплощади мы не намерены. И к тому же комната сдается временно, до возвращения сына.
- Прямо не верится, неудобно как-то... - повторила Людмила Николаевна. - Я в Ташкенте плачу за комнату двести рублей, но она вдвое меньше вашей, да к тому же еще проходная. Мне тут будет очень хорошо. Полы мыть я умею, стирать тоже. Питаться буду в столовой у нефтяников.
- А вы в Токанде впервые? - полюбопытствовала Анзират.
- Первый раз. А вообще-то я много путешествовала.
Людмила Николаевна рассказала, что ей довелось побывать и на севере, и на юге, что она легко привыкает к любому климату: с семи лет ничем не болела, а все потому, что регулярно занимается спортом. Она любит коньки, лыжи, волейбол и плавание. Но больше всего - снарядную гимнастику. По гимнастике она имеет второй всесоюзный разряд.
Ознакомительная версия.
