«Закономерное предположение, — подумал следователь Идэ, выслушав эту версию. — Упав, он, видимо, получил сотрясение мозга и не смог больше двинуться с места. И холодный ветер ускорил наступление смерти от голода». Но в целом Идэ сейчас занимали более важные вещи, и он не стал сосредоточиваться на этой мысли.
Куда больше он был поглощён размышлениями о том, зачем надо было адвокату Сэнума забираться в горы.
— А что, Сэнума-сан занимался альпинизмом и часто гулял по горам?
— Нет, к этому занятию он был совершенно равнодушен, — ответил младший брат адвоката.
— Может, в этом районе у него что-то было? Скажем, жил какой-нибудь знакомый или ему просто приходилось бывать здесь раньше?
— Нет, ничего такого не было, — всё так же отрицал брат.
«Странно, — подумал следователь. — Не склонный к альпинизму адвокат Сэнума пять или шесть дней гуляет по горам, с которыми его ничто не связывает. Зачем?»
Следователь Идэ бы ещё молод и любил литературу. Размышляя о загадочной смерти Сэнума, он невольно вспомнил предисловие Хемингуэя к «Снегам Калиманджаро»:
«Калиманджаро — покрытый вечными снегами горный массив высотой в 19710 футов, как говорят, высшая точка Африки. Почти у самой вершины западного пика лежит мёрзлый труп леопарда. Что понадобилось леопарду на такой высоте, никто объяснить не может».
…Почему Сэнума совершил этот необъяснимый поступок — забрался в горы и умер там голодной смертью?
Но даже Идэ понимал, что адвокат Сэнума — это не одинокий леопард.
Адвоката похитили из Токио. Значит, и в Центральные Японские Альпы он попал не по своей воле. Надо думать, его насильно привезли сюда.
Идэ получил подробные результаты вскрытия. Их следует отправить в штаб. Кроме того, с помощью фукусимской полиции надо опросить людей в окрестностях места происшествия.
Но какие это окрестности? Это всего лишь несколько домов, разбросанных в горах вдоль тракта Оодайра. Они расположены на достаточном удалении от места происшествия.
Однако опрос населения дал неожиданный результат.
В полицию явилась кондукторша автобуса, курсирующего между городками Мидоно и Иида.
То, о чём она рассказала, произошло за пять дней до ненастья. В одиннадцать часов утра на станцию Мидоно пришёл поезд из Нагоя, и автобус отправился вторым рейсом на Иида. Девушка заметила среди пассажиров человека, похожего на Сэнума. Когда её спросили, почему она так решила, девушка ответила, что запомнила, поскольку он был одет в зеленоватую рубашку.
— Это он? — спросил следователь Идэ, показывая фотографию Сэнума.
Но кондукторша ответила, что лица хорошенько не запомнила.
— Он был не один, — сказала кондукторша. — С ним были ещё человек пять.
— А, значит, он ехал с приятелями! Ну и какого они были возраста?
— Молодые люди. В общем, лет до тридцати. Но лиц их я не запомнила.
— Как они себя вели в автобусе?
— Все болтали. В основном про горы, а что именно — я не помню.
— А человек в зелёной рубашке тоже принимал участие в разговоре?
— Нет. Он бы единственный, кто совсем не разговаривал. И сидел как-то отдельно от всех.
— Вот как? И где же они вышли?
— Возле туннеля под перевалом Кисо. Их было пятеро или шестеро. И человек в зеленоватой рубашке тоже был с ними.
— А затем?
— Они пошли в горы, образовав цепочку. Там ведь тропинка узкая.
— А где шёл человек в зеленоватой рубашке? Впереди или сзади?
— Так, так… Он шёл в середине.
Следователь задумался. Раз в середине, значит, его окружали спереди и сзади. Коли так, понятно, что его насильно затащили в горы те, кто совершил похищение.
Нашли водителя грузовика-лесовоза, который проезжал навстречу в тот момент, когда все они выходили из автобуса. Водитель грузовика подтвердил показания кондукторши.
Следователь задумался. Почему адвокат, которого тащила эта шайка, ни разу — ни в поезде, ни в автобусе — не завопил о помощи? Крикни он — и все бы поняли. Значит, он не мог даже крикнуть.
Но зачем им надо было вытаскивать Сэнума в такое место? Это было непонятно. Для того чтобы он умер от голода, шайка должна была бросить его там.
Кроме того, неужели эти горы — такое глухое и безлюдное место, где можно умереть от голода? Следователь Идэ засомневался в этом, но один сыщик из местных, хорошо знакомый с географией, ответил:
— Там в горах почти нет ничего похожего на дороги. К тому же там бывают густые туманы и очень изменчивая погода. Думаешь, что будет ясно, и вдруг сразу набегают тучи. Так что даже люди, привыкшие к горам, здесь чувствуют себя неуверенно, ну а тем более человек, не имеющий опыта лазания по горам. Потеряв ориентацию, он мог только всё дальше и дальше уходить от человеческого жилья, да ещё в таком густом девственном лесу!
Когда следователь Идэ вернулся в Токио, в штабе сразу созвали совещание, как будто только и ждали его появления.
Идэ подробно всё доложил. Начальник первого следственного отдела Сатомура и руководитель следствия Ягути слушали его с большим вниманием и делали записи по ходу рассказа.
Особое их внимание привлекло вскрытие.
— Смерть от голода за четыре-пять дней? — подняв голову, спросил руководитель следствия.
Всё-таки было сомнительно, что это смерть от голода.
Тут Идэ, ссылаясь на производившего вскрытие главного врача фукусимской больницы, сказал, какие обстоятельства могут привести к ускорению смерти от голода. Тогда руководитель следствия молча вскочил со своего места, явно намереваясь позвонить профессору Код-зима, специалисту по судебной медицине, к помощи которого всегда прибегали в сомнительных случаях. Но этот звонок потребовал бы много времени, и руководитель следствия снова с задумчивым видом вернулся на своё место.
— Итак, подведём итоги: что же мы всё-таки знаем об адвокате Сэнума? — заявил руководитель следствия. — Итак, во-первых, Сэнума сел на станции Токио в поезд и поехал по железнодорожной линии Токайдо, очевидно, в сторону Нагоя.
Во-вторых, Сэнума сел в автобус на станции Мидоно (это железнодорожная линия Тюосэн). Тут он появился впервые после своего исчезновения из Токио, и к этому моменту шайка уже довольно долго держала Сэнума под арестом. Но вот где?
В-третьих, первый поезд шёл в сторону Нагоя. Теперь же Сэнума сел в автобус, сойдя на станции Мидоно. Значит, его держали под арестом где-то в районе от Нагоя до Мидоно вдоль железнодорожной линии Тюосэн.
В-четвёртых, зачем шайка притащила Сэнума в горы? Была ли у них с самого начала цель умертвить его голодом?
В-пятых, когда Сэнума оставили в горах одного? Короче, если их целью было умертвить его голодом, то он, безусловно, потерял ориентацию и несколько дней скитался один. Но если это так, то члены шайки должны были оставаться там же, чтобы удостовериться в его гибели. Ведь если бы Сэнума удалось вырваться, это обернулось бы для них провалом.
В-шестых, почему они избрали такой способ убийства? Если уж им надо было расправиться с Сэнума, существуют ведь более простые, обычные способы убийства. Зачем понадобился именно такой?
Совещание принялось за обсуждение поставленных проблем. Стали высказываться различные точки зрения.
Руководитель следствия, дымя сигаретой, внимательно выслушивал всех, но всё-таки не мог примириться с тем, что это смерть от голода. Было тут что-то нелогичное…
И всё-таки оставалось фактом, что Сэнума пошёл в горы и умер. С этим ничего не поделаешь.
Тут до руководителя следствия долетели странные слова, сказанные одним из сыщиков:
— На основании вскрытия установлено, что мочи обнаружено мало и во всех органах отмечен недостаток воды.
Почему же Сэнума не пил воды до тех пор, пока не оказался в таком состоянии?
Два дня подряд токийские газеты публиковали большие статьи под заголовком: «УБИЙСТВО В СИНДЗЮКУ».
В первой из них говорилось о том, что полиция обнаружила, откуда взялись носилки и пистолет, а также установила подлинное имя преступника.
На следующий день была опубликована статья, рассказывающая о смерти адвоката Сэнума.
Хакидзаки Тацуо прочитал эти две статьи у себя в пансионе. Прошло уже три месяца с тех пор, как он вернулся из своей поездки на станцию Мидзунами в префектуре Гифу. Всё это время он не сидел сложа руки, но реальных результатов не достиг.
Неделю назад Тацуо позвонил в редакцию и попросил к телефону Тамура, чтобы спросить его, не удалось ли что-нибудь выяснить.
— Тамура-сан в командировке, — сообщила телефонистка.
— В командировке? Где?
— На Кюсю, — последовал ответ.
