— Сокровище? — переспросил отец Иеремия. — Не то ли, что чужаки ищут?
— Может и то. Да только бред этой кривой коровы, если хотите мое мнение знать. У меня и Феликс про то спрашивал, я ему сказал: прежде чем искать что-то, историю изучать надо. Торговый тракт по той стороне реки шел, это уж потом село на этот берег переехало. Не то в двенадцатом, не то в тринадцатом веке…
Отец Иеремия только покачал головой. Затем подпер рукой подбородок и о чем-то задумался. Думал он долго, и все это время в комнате стояла мертвая тишина. Наконец священник поднял глаза на учителя и спросил:
— А леснику вы это говорили?
— Да ничего я этому увальню не говорил… Он обиделся, забрал бумаги. У меня остался только листок с копией. Феликс его, как увидел, так и не отстал, пока я не отдал ему. А лесник… он спросил к кому еще обратиться может, я в ответ плечами пожал. Не к вам же в самом деле отправлять? С языческой-то легендой.
— Лучше бы, наверное, ко мне… — задумчиво проговорил священник. И тут в дверь кто-то громко постучал.
III
Отцы говорят нам:
Слушайте и запоминайте, а после расскажите своим детям, чтобы запомнили и они.
Последний раз послала Мать Ворона свою Тень [к людям]. Скрылось за ней Солнце посреди дня, и в Тени родился мальчик, имя которому Стерга — Избранный. Шесть пальцев было у него на руке; и сказал вождь Иунай, что народу его осталось шесть лет.
И в первый год был в Священной тисовой роще пожар, и выгорело много деревьев. В тот же год отправил вождь молодого Гамму из рода Рохсона на юг.
Во второй год умер вождь Иунай. Восстал род Рэнгу и попытался захватить власть, как это было в древности. В темную ночь они выкрали Стерга, унесли на другой берег и хотели бросить в колодец, из которого ушла вода. Поднялись в ночное небо вороны и подняли такой шум, что проснулись… [далее неразборчиво]
… а Рэнгу стал приходить каждую безлунную ночь, поднимаясь из колодца. Охотился он за воронами, и была его месть так велика, что не находили люди их голов, только тело.
В третий год вернулся Гамма и принес плохие вести. Людей с козлиными головами стало много, и завоевали они весь мир. Остались свободными земли таги и те, что на север до бескрайнего Холодного моря, где обитают большие черные птицы с огромными костяными клыками, умеющие только ползать.
Спрашивали Гамму, что это за народ, которому покорился весь мир и почему у людей головы козлов. Отвечал Гамма, что головы у них обычные, а прозваны они так за то, что произошли от бога, вскормленного козой по имени Амотея. Был у этой козы волшебный рог, из которого сыпались несметные сокровища. Выкрал Гамма много золотых украшений у козлоголовых и привез своему народу. Сложили те украшения возле Сокровища, и никто не смел прикоснуться к ним, ибо это был дар Матери Вороне. Рассказывал Гамма, что живут козлоголовые в больших каменных домах, а воинов у них столько, что не хватит всех рук всего народа таги, чтобы пересчитать их по пальцам. Для своего бога построили они огромный жертвенник, где устраивают бои между захваченными пленниками и бои между пленниками и диковинными зверями, которых привозят из-за края земли. Видел Гамма лошадей с длинными шеями, и доставали они до самого неба. Видел Гамма ужасных зверей с длинными носами, и срывали они носами плоды и клали себе в рот. Видел Гамма людей столь необычных, что невозможно поверить [в это]. Кожа у них темная, и живут они у самого Солнца. И видел людей, которых считали не людьми, а говорящими вещами. Понял Гамма, что козлоголовые придут и к его народу, и отберут у него [все], а таги превратят в говорящие вещи.
Долго обсуждали рассказ Гаммы. Долго ходили и смотрели на золото. Но не поверили ему, сказали, что выдумал он людей солнца и диковинных лошадей с длинными шеями, и длинноносых пожирателей плодов выдумал. И взял тогда Гамма четверых [добровольцев] и отправился снова на юг. Из них не вернулся ни один.
В тот год обмелела река и стала по пояс.
В год четвертый была засуха. Но говорил маленький Стерга с воронами, и те отвечали ему. А после пошли дожди и напоили землю.
В год пятый была засуха. Снова говорил Стерга с воронами, но те не ответили ему, лишь ходили вокруг камня черными тенями. А ночью приходил Рэнгу, и нашли ворон мертвыми. Не было дождей в тот год, и не было урожая.
А в шестой год пришли люди с козлиными головами.
Видели их [приближение] охотники и рассказали о том. И часть народа решила уйти на север, а часть умереть на своей земле. Отцы рассказали нам, где спрятано сокровище от козлоголовых, а вы расскажите своим детям. На великом торговом пути у самого высокого холма есть знак, похожий на ворону, от него иди на юг и среди трех холмов выбери самый западный. На нем будет оперенная стрела, которая укажет путь дальнейший и количество шагов. На холме следующем будет знак в виде двух сросшихся тисов и луны над ними, а также стрела и количество шагов до… [неразборчиво]
…найдешь знак следующего холма и пойдешь к нему. Это последний холм перед [неразборчиво] … и с него будет стрела на холм Матери Вороны. Нет на том священном холме никаких знаков, но скрыт под ним тайный ход, где лежит древнее сокровище. О том рассказано прадедом нашим Стергом и добавлено им, что это это суетное, пустое сокровище. Истинное ждет нас на небе.
— Кто там? — сердито закричал учитель. Он оглянулся на отца Иеремию и сообщил: — Дети молочников меня просто со свету сживают, адские отродья! Не знаю, что из этих сорванцов вырастет, каждое утро что-нибудь да вытворят. И что я им такого сделал? — он открыл дверь и тотчас отшатнулся — за порогом стояла с лукавой ухмылкой на физиономии Мария. Девчонка тут же попыталась проскользнуть в комнату, но Рудольф быстро опомнился, загородил проход и схватил ее за ухо. — Ну что, на этот раз придумали, чертенята, признавайся?
— Я и не к вам вовсе! Не к вам! — заверещала Мария, сделав вид, что испугалась, а сама при этом лукаво подмигнула Иоганну. — Меня к святому отцу послали! Я уже всю деревню избегала, пока его искала.
У отца Иеремии упало сердце.
— Что еще случилось? — спросил он с испугом. — Все, надеюсь, живы?
— Да всё в порядке! — затараторила девчонка. — Следователь из города приехал. Вас видеть желает. Велел разыскать поскорее и сказать, чтобы вы шли к кутузке. С ним двое помощников приехали. Один молоденький и такой красавчик! — она быстро посмотрела Иоганну прямо в глаза, словно подначивая его. Но юноша ничего не сказал, только смутился и покраснел.
— Очень хорошо, — обрадовался отец Иеремия. — Господь нам дал ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы найти убийцу и собрать все нужные доказательства. Слава Богу, что всё именно так получилось. Пойдемте. И вы, Рудольф, тоже, пожалуйста, отправляйтесь с нами.
— А я? — выскочила вперед Мария.
— И ты, и ты тоже, обязательно! Без тебя никак, — ответил священник. — Пойдемте!
— Я вас догоню, — сообщил учитель. — Мне надо запереть дверь и закрыть окна. Я боюсь оставлять дом открытым, когда вокруг бегает эта шайка сорванцов. Идите вперед, святой отец.
Иоганн и Мария переглянулись и помчались на улицу. Иоганну не терпелось, как можно быстрее услышать, как дядюшка станет разоблачать убийцу. В настоящем детективе всегда так происходит: сыщик соберет в конце истории всех подозреваемых вокруг себя и внезапно называет имя преступника. Все только рты раскрывают от удивления. А убийца или выпрыгивает в окошко или пытается напасть на сыщика, но его быстро хватают и сажают в тюрьму. Ах, как жаль, что сейчас не получится столь неожиданное разоблачение! Ведь всем уже известно, что убийца — мадьяр.
— Дядя… — Иоганну очень хотелось поторопить отца Иеремию. Юноша готов был лететь вперед, как на крыльях А тот, как назло, плелся медленно, о чем-то задумавшись.
— Да-да?
— А когда мадьяра посадят, что будет с остальными чужаками?
— Я надеюсь, что они вернутся в лоно матери-Церкви, — ответил священник. — Мне кажется, мы с тобой нашли ответы на все вопросы. Не думаю, что чужакам и дальше захочется заниматься своими розысками. Каждый человек может оступиться, заблудиться, запутаться. Главное, чтобы он потом вновь нашел дорогу, ведущую к Богу.
Из-за угла, навстречу идущим в сторону кутузки спутникам, вылетел Франц.
— Отец Иеремия! Заждались вас там. — воскликнул он. — Приехал следователь. Очень толковый мужчина. Сразу всё понимает. Схватывает на лету. Он уже успел сходить к господину Бауэру, а теперь допрашивает чужака. Он со своими людьми приехал, так что я свободен.
— Франц, вы ведь быстро можете на велосипеде проехать по деревне? — полувопросительно-полуутвердительно заметил священник.
— Ну да, не разговор, в один момент.
— Тогда вас не затруднит попросить придти к кутузке… всех тех, кто оказался замешан в этой истории и так или иначе стал подозреваемым. Мне хотелось бы увидеть вашу невесту Лауру, доктора Филиппа (он, наверное, у господина Вальтера), мельничиху Марту, Нину и Йоахима, Генриха и Себастьяна, а у них, я думаю, сейчас Анна, она была на исповеди и обещала, что до приезда следователя подождет в кузнице, еще мне нужен Альфонс Габриэль, он там же, думаю, что вряд ли куда ушел… Мадьяр и так в кутузке, а остальные чужаки… Вот Ганс и Мартин привезли Анну, пока она здесь, значит, они тоже где-то в деревне, возможно, в лавке, хорошо бы их найти. И… наверное, всё. Рудольф обещал подойти вслед за нами.
