Он припарковался, подошел – это оказался карточный столик с набором разрозненных тарелок, пластиковых кружек для кофе и прочей белиберды: все по двадцать пять центов. Также на продажу были выставлены кое-какая мебель, спущенный водяной матрас, тренажер для укрепления бедер, коробка видеокассет с упражнениями Синди Кроуфорд. Возле каждого предмета торчала табличка: «Лучшая цена».
Валентайн сунул голову в открытую нараспашку входную дверь и спросил:
– Есть кто дома?
Чей-то резкий голос пригласил его войти – .он вряд ли принадлежал той женщине, которую Валентайн видел и слышал в офисе Ника.
– Шерри Соломон здесь живет? – спросил он.
– Я же сказала: входите!
Закрыв за собой дверь, Валентайн шагнул вперед и сразу же наткнулся на маленькую собачонку с розовым бантом. Это был карликовый пудель, который оскалился совсем как настоящий пес. Валентайн отпихнул собачонку ногой:
– Пошел вон!
Шерри болтала в гостиной по телефону. На ней были тесные велосипедные штанишки и майка без рукавов с надписью «Университет Лас-Вегаса». Загорелая кожа просто сияла в лучах беспрепятственно лившегося сквозь окна солнца: штор на них не было.
– Вы из агентства недвижимости?
– Тони Валентайн, – представился он. – Мы встречались у Ника в офисе.
– А, да… Чем могу быть полезна?
– Я помогаю полиции в розысках Нолы, – соврал он.
– Мне надо бежать, – сказала Шерри своему собеседнику и повесила трубку. Затем подозрительно глянула на Валентайна: – Помогаете полиции? А я думала, что вы работаете на Ника.
Валентайн сглотнул. Да, соврал он неудачно: Шерри достаточно позвонить Лонго, и его песенка спета. Словно в ответ на его молитвы, в гостиной появился пудель. Он шатался словно пьяный матрос и написал на ковер лососевого цвета.
– Ой, Господи ты Боже мой! – завопила Шерри и помчалась в кухню за рулоном бумажных полотенец. Промокая лужу, она сказала: – Послушайте, Тони, я не знаю, что вы там затеяли, да это меня и не интересует. Лично мне глубоко плевать на то, что случилось с Нолой. У нее был шанс схватить судьбу за хвост, а она его просрала.
Схватить судьбу за хвост? Да, над этим стоило подумать…
– А как вы думаете, где она могла бы скрываться?
– В объятиях Фрэнка Фонтэйна, вот где.
– Почему вы так считаете? В полиции полагают, что на самом деле она ни в чем не виновата, да и Сэмми Манн так думает.
– Да все они идиоты – что полицейские, что Сэмми. Она его подельница.
Пудель снова пустил струю. Шерри снова промокнула лужу, а потом сунула намокшую бумагу пуделю под нос:
– Видел, маленькая сволочь? Сделаешь еще раз, и я тебя в приют сдам!
– Может, у него проблемы с мочевым пузырем, – предположил Валентайн: а вдруг, отпихивая, он что-нибудь повредил песику?
– Да у него вечно то одна проблема, то другая, – сказала Шерри без капли жалости. – Слушайте, мне бежать надо.
– Только один вопрос, – сказал он.
– Господи, да вы настоящая заноза в заднице, вам об этом говорили?
Кем только его в жизни не называли, но с такой явной и мерзкой гадючкой, как эта Шерри, он, по правде говоря, еще не сталкивался. Намеренно ровным тоном Валентайн произнес:
– Когда у Нолы был роман с Ником, вы с ней проживали вместе, не так ли?
– Да, а что?
– Вы рассказывали, что в ту ночь, когда Ник занимался с Нолой сексом на мостках над залом, Нола, как она позже вам поведала, увидела внизу, в зале, что-то, что показалось ей упущением в работе службы безопасности.
– Ну да. Как она сказала, там была драка или что-то вроде.
– Драка?
– Какая-то пьяная сучка принялась приставать к дилеру, ну тут и началось. Сучкин муж взбесился, принялся махать кулаками – а он был то ли профессиональным борцом, то ли кем-то в этом роде.
– И во время заварухи Нола и заметила это упущение.
– Полагаю, да.
– И она никому об этом не рассказала?
– Она только сказала мне, что при желании могла бы Ника попросту разорить. Я пыталась у нее вызнать, о чем речь, но она молчала. Наверное, ей была приятна сама мысль, что она держит Ника за яйца.
Пудель – теперь он выглядел куда лучше – принялся царапать ей ногу, Шерри подхватила его и позволила лизнуть себя в лицо.
– Вот какой у нас мальчик славный, – ворковала она, целуя собаку в нос. – Плохой дядька нас расстроил, правда? Приходит сюда, огорчает мамочку. Но мы больше такого не потерпим, правда?
Повернувшись к посетителю, она рявкнула:
– Ну что еще?
– Вы переезжаете к Нику? – спросил Валентайн.
– А вам какое дело?
– Просто интересно.
– Да, я переезжаю к Нику.
– Он об этом знает, или вы собираетесь устроить ему сюрприз?
Шерри буквально вытолкала его из дома. Валентайн увидел грузную даму, которая волокла по улице тренажер для бедер – на карточном столике лежали оставленные ею три доллара.
– Позволите дать вам совет? – спросил он у Шерри.
– Проваливай, – и Шерри хлопнула дверью.
– Не спешите продавать дом, – тем не менее посоветовал он и затрусил к своей чуть не добела раскалившейся машине.
На обратном пути Валентайн остановился у офиса Билла Хиггинса на Кларк-стрит и уговорил друга выпить с ним чашечку кофе. Хиггинс выбрал не отличавшееся опрятностью кафе в «Золотоносной жиле» – комплексе развлекательных заведений, которые когда-то составляли самый центр Лас-Вегаса. «Жила» была своего рода исторической достопримечательностью: именно там предавались пороку покорители Дикого Запада. Да и сейчас еще здесь хватало мелких казино и гостиниц, пребывавших, несмотря на неоновые огни и прочие сверкающие атрибуты, в различных стадиях запустения.
– Кофе здесь хороший, но еду, если опасаешься за жизнь, лучше не заказывать, – предупредил Билл, когда к ним подошла унылого вида официантка. – Я сам как-то раз видел здесь парня, который чуть не помер, потому как подавился пончиком с вареньем.
– Спасибо за предупреждение.
Официантка приняла заказ и, еле-еле волоча ноги, отправилась его выполнять. Хиггинс показал на полуразрушенные здания на другой стороне улицы:
– Видишь, вот там, на втором этаже, находится спортзал. Так вот, в свое время в нем тренировались самые крутые парни Вегаса – для них бокс был способом выбиться из гетто. Здесь и Марвин Хэглер – до того, как побить Томми Хернса[33] – тренировался. Тогда таких, как он, тренироваться в «Цезарь» не пускали, а ведь там был кондиционер и все такое прочее.
Валентайн вспомнил тот бой – девять минут истинного героизма, и поднятую рефери руку Хэглера, и Хернса, лежавшего на ринге в глубоком нокауте. Хернс был моложе, выше да и технически сильнее, но у Хэглера была душа победителя.
– А ты видел, как Хэглер тренируется?
– Как-то раз зашел посмотреть. В зале было жарко, как у черта в пекле. Я выдержал минут двадцать, не больше.
– И сколько ж времени Хэглер там провел?
– Три недели.
Принесли их кофе – ведьмино варево, которое Хиггинс попытался усмирить с помощью двух порций сливок и сахара. Валентайн пил черный.
– Ну и как, Нолу нашел? – спросил Хиггинс.
– Пока нет. А у тебя как дела двигаются?
– Да никак. Мы сейчас по уши заняты – из-за этого боя Холифилда в город понаехало игроков по-крупному.
– Слушай, а не мог Фонтэйн, например, съездить в аэропорт и вернуться с толпой туристов?
Хиггинс поставил чашку.
– Интересная идея. Неужели он мог воспользоваться такой наглой уловкой?
– Однажды он такое в Атлантик-Сити уже провернул, – сказал Валентайн. – Поэтому мы за ним не уследили.
– Ты думаешь, Нола при нем?
– Вполне вероятно. Естественно, в гриме, может, в парике – наверняка постаралась изменить внешность.
– И где ж он тогда поселился?
– Трудно сказать. Должен бы выбрать что-то большое, где полно народа, но недалеко от «Акрополя». И пока мы тут с тобой разговариваем, проверяет новые меры безопасности.
– А кем он сейчас может представляться?
– Да кем-то незатейливым, вроде торговца электрическими лампочками из Миннесоты со среднестатистическими 2, 4 детишками и преданной супругой. Выкрасил волосы, надел ботинки на толстой подошве, может, бородку отрастил, одет как чучело.
– Ох, как ты его хорошо знаешь!
– Но недостаточно хорошо, чтобы схватить.
– И когда, по-твоему, он снова атакует Ника?
– Скоро. Только дождется, когда в казино будет полно народа – наверное, на следующий день после боя Холифилда. Тогда туда набьется уйма возбужденных людей.
– Есть идеи, как ему это удастся?
– Нет. Но наверняка ему будет помогать кто-то из работников казино.
Хиггинс скривился, словно кто-то двинул ему в солнечное сплетение. Проверять всех служащих казино? Это просто немыслимо. И если кто-то из них вовлечен в заговор, убытки составят миллионы долларов.
– Ты решил меня до могилы довести, да, Тони?
– У нас еще есть время, – сказал Валентайн.
