зароем топор войны. Ни к чему хорошему ненависть нас не привела.
– Не я начала!
– Знаю. Но сделай скидку на возраст. Я тогда маленькая еще была, ревновала, считала, что тебя любят намного больше. Все тебе, все! А мне что? «Не трогай апельсины, они для сестрички». «Красивую куклу под елкой не бери, она не для тебя». «Тебе от Деда Мороза раскраска».
Послышался смех, и тот же голос задал вопрос:
– Тебе поведение родителей не кажется странным? Одному ребенку все, а другому ничего!
– А я при чем? Отец и мать – да и ты тоже – жили на деньги, которые зарабатывались в прямом смысле моей кровью. Я, совсем крошка, радовалась подаркам, но не выпрашивала их, не требовала. Не могу отвечать за действия старших членов семьи. Тебе следовало родителей гнобить, а не меня.
– Прости.
– И в том, что ты удрала из дома, я не виновата. Ты сама решила так поступить.
– Да. Пришла на вокзал. Убежать-то убежала, а куда идти, не подумала! Болталась в зале ожидания. Вдруг женщина меня окликнула, назвалась Екатериной Владимировной, спросила: «Из дома удрала? Что натворила? Отвечай честно, тогда помогу!» Рассказала ей все как есть: «Учусь не очень хорошо, если откровенно, то совсем плохо, в институт не поступлю. Делать руками ничего не умею. Родители велят стать медсестрой, но мне такое лишь в страшном сне присниться способно. Отец и мать меня ненавидят, они обожают младшую сестру, потому что та болеет. С ней возятся, все ей, все для нее! А мне фига!» И Екатерина Владимировна не обманула – поселила меня в своей большой квартире, сделала новые документы. Я стала Светланой Федоровой.
– Это кто такая? – поинтересовалось меццо.
– Девка моих лет, которая погибла в аварии, – объяснило сопрано. – Катя – так спасительница велела ее звать – сказала, что у нее родных нет, проблем не будет. Но один раз, уже после ее смерти, ко мне пристал парень, у которого с этой Светланой что-то было. Мне удалось его отшить… Когда Екатерина скончалась, я осталась жить в квартире, которая теперь принадлежала ее родственнице Эвелине. Эвелину оказалось легко обмануть, я соврала ей, что квадратные метры теперь мои. Она поверила, проверять не стала. С нами обитали еще две девчонки… Я очень хотела стать актрисой, но Екатерина объяснила, что следует забыть об этой профессии, говорила: «Увы, актерки зависимы. Писатель создал пьесу, сценарий, режиссер сделал постановку, снял кино. Нет литератора? Нет и текста! Тот, кто пишет, незаменим, потому что в его голове рождается сюжет, вот прозаика на руках и носят. И режиссера талантливого трудно найти, если такого отрыли, беречь станут. А что с актрисульками? Да их – как блох на собаке! И не в таланте дело. Существуют прямо гениальные актрисы, но они никому не нужны, потому что есть плохие лицедейки, которые вышли замуж или просто живут со сценаристом или режиссером. Или у них супруг готов стать спонсором съемок. И великая актриса с могучим даром сидит без ролей, а девушка, которая фальшиво смеется в кадре, везде мелькает. Несправедливо? Так она спит с режиссером! Но не завидуй ей – когда мадемуазель надоест постановщику, он ее на другую, свеженькую девицу поменяет. Путь на экран лежит через диван!» Пришлось отказаться от своей мечты. Не спрашивай, чем я занималась! Честно не расскажу, а врать тебе не хочу! Вот ты преуспела, владеешь сетью кафе.
– Скажешь тоже! Сеть! Несколько крохотных заведений.
– Зато свое дело!.. Давай подружимся! Мы же сестры!
– Ты пришла сейчас, потому что не нашла то, что спрятал отец? – неожиданно спросило меццо.
– Не понимаю, о чем говоришь! – воскликнуло сопрано.
Раздался тихий смех.
– Глянь на фото.
– Чемодан! Как он к тебе попал?
– Хочешь услышать правду?
Повисло молчание.
– Надеюсь, понятно, кто с кем беседует? – осведомился Димон.
– В доме наша клиентка Вера Васильевна Холодова, она спряталась в этой деревне, – тихо произнесла я. – Компанию ей, скорее всего, составляет старшая сестра, не пойми куда девшаяся Наталья.
– Думаю, ты давно хотела мне отомстить, но в первую очередь желала забрать сокровище, – продолжила Холодова. – С Башмаковым я, вроде, случайно познакомилась, он на меня в магазине натолкнулся. В одной руке телефон, в другой стакан с кофе. Идет, разговаривает, ничего и никого вокруг не замечает. А я стояла у витрины, платье рассматривала. И вдруг! Что-то на спину полилось! Понятное дело, испугалась, шарахнулась в сторону. Увидела дядьку, тот давай извиняться, что на меня напиток опрокинул. Завязался роман. Ухаживал он красиво, мы и поженились. Быстро все случилось. И вскоре супруга как подменили, другим стал. А потом… я заметила, что сей господин шарится в моих вещах. Аккуратно действует, но я внимательная зануда, всегда отмечу, если в шкафу порядок, но слегка… не мой. Поставила камеру, спрятала ее в плюшевую игрушку. Много всего интересного увидела. Следовало нам развестись, да не успела объявить мужчине о своем решении – умер он! Утром в душ пошел, я тоже в офис собиралась. Башмаков все не выходит. Начала в дверь ванной стучать, никто не отвечает. Пришлось вызвать людей, замок взломать. И оказалось, что у Виктора случился инфаркт! Ну надо же! Зря он за завтраком кофе пил, ох зря!
Опять стало тихо.
– Мне кажется, или Холодова только что сообщила, как она убила мужа, когда поняла, что его наняли найти нечто в ее доме? – спросил Егор. – Да, прямо не призналась, но ведь понятно: «Зря он кофе пил, ох зря!»
Вера тем временем продолжила:
– Отец с матерью – барсуки жадные, только о деньгах думали. Папаша все копил, копил, копил!.. Пять жизней жить собирался. Деньги он нести в банк боялся, покупал старинные драгоценности, прятал их. Где? В супружеской спальне папенька сделал схоронку! Под кроватью! В полу проделал углубление, запихнул в него чемодан с казной. Знаешь, кто его нашел? Пусик! Он очень маленький, везде пролезет. Я в тот день дома одна была, лежала в кровати, листала интернет. Вдруг слышу плач под кроватью! Встала, заглянула под роскошное ложе, которое еще наш отец купил, поняла, что под него влез бедняга, а вылезти не может. Побежала к дворнику, тот пришел, глянул, принес гидравлический домкрат, достал Пусика, сказал мне: «Гляньте, у вас там под кроватью что-то типа крышкой прикрыто. Мне чужие тайны не интересны, меньше знаешь – крепче спишь, пойду к себе. Кровать с легкостью сами опустите. Вот сюда нажмите – и готово. Домкрат завтра отдадите».
Послышался тихий смех.
– Осталась опять одна дома. Стала изучать пол, поняла, что дворник прав.
