С дорожной сумкой в руках я стояла у двери кукольно красивого коттеджа. Раннее утро дышало свежестью. Знаменитый английский газон ярко зеленел, пестрели весенние цветы. Я прощалась со своей лучшей подругой…
Мы с Олей молча смотрели друг другу в глаза. Подъехавший таксист некоторое время постоял, ожидая, потом нетерпеливо посигналил. Он, конечно, не понимал, что происходит. Я прощалась со своей лучшей подругой навсегда.
Мы молча обнялись.
– Ты можешь рассчитывать на мою помощь. В любое время.
– Прости. Я всегда буду любить тебя, как сестру. Прощай.
Машина ехала по пустым улицам маленького городка. Я смахнула набежавшие слезы.
Дорога домой всегда короче, чем из дому, не в первый раз замечаю. В три часа дня я уже поглядывала на улицы Тарасова из окна такси.
Тревожные мысли о судьбе подруги не покидали меня ни на миг. Вероятно, будет громкий судебный процесс. Обязательно нужно будет позвонить мистеру Смиту. Во-первых, я уехала не простившись. Во-вторых, я хочу убедить его выступить на суде и во время следствия экспертом, свидетельствовать в пользу Ольги. Если найти хорошего адвоката, можно добиться не слишком сурового наказания. На территории Великобритании Ольгу могут судить только за убийство свекрови. Думаю, с Майком подруга разведется как можно быстрее.
В какой организации служили убитые агенты, сейчас не важно. Вероятно, начальник, который и отправил своих людей на задание, постарается замять их гибель. Для правоохранительных органов будет озвучена официальная версия, чтобы никто не стал раскапывать загадочные смерти и не мог связать их с англичанкой, миссис Ландри.
* * *
Тетя Мила еще не вернулась с отдыха. В квартире было непривычно тихо, на мебели красовался толстый слой пыли. Я швырнула сумку в угол комнаты – разберу потом. Приняла душ и отправилась спать.
Некоторое время вертелась в постели, тишина давила на уши, в голову лезли невеселые мысли, сон не шел. Но затем усталость прошедших дней навалилась тяжелым грузом, я крепко уснула.
Проснулась я раньше, чем обычно. Стала собираться на пробежку. Потом подумала немного, включила компьютер, проверить почту.
Три дня назад пришло письмо от бывшего коллеги из Японии. Генка Петров набросал пару строк: «Подруга, дай знать, когда появишься в Тарасове. Пригоню твой “фольк”».
И пришло письмо из Англии, от Ольги. Отправлено оно было вчера, сразу после моего отъезда из Саутгемптона.
«Дорогая Женя, – писала подруга. – В моей разрушенной жизни осталось слишком мало родных людей. Если быть точной, это ты и дети: Аника с Алексом. Расставаясь с тобой, я испытала всю боль, на какую еще способно мое разбитое сердце. Ведь прощаемся мы навсегда. Я буду помнить и любить тебя до конца своих дней. И прошу только об одном: прости меня и не суди строго. Прости за то, что втянула тебя в эту странную историю, и прости за обман. Я не могу бросить своих детей. Не хочу, чтобы они росли без матери, да еще с клеймом «дети уголовницы». В Великобритании и многих других странах с таким пятном в анкете невозможно получить приличное образование или построить карьеру. А я не хочу лишать их будущего. Поэтому забираю деток и пускаюсь в бега. Благодаря нашему общему приятелю у меня есть документы, которые сойдут на первое время. Денег, как ты знаешь, у меня достаточно, сегодня, как только откроются банки, я обналичу все счета. Помнишь название тарасовского банка, в котором я снимала наличные? На твое имя там открыт счет, нужно только предъявить паспорт или права. К оговоренной сумме, за услуги, я добавила немного сверх, это для нашего приятеля. Отблагодари его от моего имени.
Да, из любопытства я заглянула в тайник Майка, что у камина. Оказалось, он хранил там оружие и внушительную сумму наличности. А я терзалась, что имею тайны от мужа, как иронично.
После размышлений и принятия этого трудного решения я осознаю, что представляю угрозу для окружающих. Но теперь я знаю об этом и постараюсь держать все под контролем. В конечном счете львиная доля вины за мои поступки лежит на тех, кто превратил добрую, мягкую девочку в страшное оружие.
Прощай, дорогая подруга. Твоя Оля».
Это письмо вызвало бурю противоречивых чувств в моей душе. Сначала я растерялась, разозлилась, потом испытала облегчение и тревогу одновременно. Подруга приняла решение, ничего нельзя изменить. Но, пускаясь в бега, она отказалась от лечения, ведь помочь ей сможет далеко не каждый врач. И если Оля когда-нибудь причинит вред человеку, это будет моя вина, потому что я могла ее остановить, но не стала.
Некоторое время я, размышляя, металась по квартире, потом решительно набрала номер мистера Смита.
– Генри, добрый день, это Охотникова.
– Эжени, куда вы пропали?! – Голос доктора был взволнованным и напряженным.
– Я дома, в Тарасове. Миссис Ландри прервала контракт и отказалась от моих услуг. Скажите, она связывалась с вами?
– Нет, Эжени. После того как вы не явились в назначенное время, я сам звонил Ольге, она не отвечала. А сейчас, буквально несколько минут назад, я услышал страшную новость по телевизору.
– Что случилось? – напряглась я в предчувствии беды.
– Все каналы передают. Жестокое нападение грабителей в тихом городке. Майка Ландри нашли мертвым в подвале. Он был привязан к стулу, шея оказалась сломана. По предварительным выводам коронера, мужчину могли пытать. Миссис Ландри с детьми исчезли в неизвестном направлении. Няня, работавшая в семье, находится в больнице. У нее сотрясение головного мозга и ссадина чуть выше виска от удара. Она в сознании и дала показания о нападении двух неизвестных мужчин. Серебристый «Бентли», принадлежащий Майку Ландри, исчез из гаража. Буквально полчаса назад его нашли брошенным в Лондоне на подземной парковке около крупного торгового центра.
– Держу пари, что с этой парковки вчера была угнана неприметная машина средней цены, – пробормотала я.
– Что? Не расслышал вас, Эжени.
– Значит, полиция склонна считать происшедшее ограблением с похищением?
– Да. Но у меня есть сомнения. Я получил конверт по почте, в нем сумма, оговоренная с миссис Ландри за мои услуги, плюс премия. И еще запись сеанса гипноза Ольги исчезла. Ее удалили с диктофона, а копии я не делал. Секретарь уверяет, что офис утром был закрыт, охрана посторонних не наблюдала.
– Думаю, Оля позаботилась, чтобы ваши сомнения остались только при вас.
– Согласен.
– Хочу попросить у вас прощения, Генри.
– За что?
– За то, что уехала не попрощавшись и вообще втянула вас в эту историю.
– Вы не виноваты, Эжени. Если будете в Лондоне, всегда рад вас видеть.
– Спасибо. До свидания, Генри.
Я отключилась, но некоторое время продолжала сжимать трубку в руке. Потом отправилась на пробежку. Занятия спортом уже много лет для меня – не только способ поддерживать тело в должной форме, но и возможность прояснить мысли, успокоить нервы. Сегодня я посвятила тренировке рекордное количество времени.
Дома меня ожидал сюрприз. Пришло письмо от хакера. Он писал, что перерыл множество документов, рассмотрел и отсеял массу вариантов. Остановился именно на этом, потому что нашел два весьма любопытных документа. Первый, датированный тысяча девятьсот четырнадцатым годом, – договор купли-продажи. Петр Талимин, помощник купца второй гильдии Семиплярова, покупал дом в Петербурге. Второй документ – фотокопия докладной записки, что написал офицер НКВД своему начальнику. Датирована октябрем тысяча девятьсот восемнадцатого года. Некто Мартынов В. П. рекомендует отложить расстрел купца Семиплярова Ивана и применить к нему и его жене Татьяне на допросе пытки, так как поступила информация о существовании клада в золотых монетах и камнях, которые этот купец утаил от народной власти.
Видимо, пишет хакер, Семипляров и есть искомый купец. Совпадают фамилии с именами жены и зятя. Похоже, что купца с женой и старшим сыном Сергеем расстреляли в феврале того же, восемнадцатого года. Судьбу второго сына, Дмитрия, точно проследить не удалось, он пропал без вести годом ранее.
Я поблагодарила молодого человека за работу, попросила сбросить на мою почту копии обоих документов и обещала выслать гонорар в ближайшие дни.
Вот кое-что и прояснилось, жаль, что поздно. Видимо, предок Ольги так и не выдал местонахождение клада. Все офицеры, которые читали докладную записку, знали о существовании ценностей. И в первую очередь следователь Мартынов. Он вполне мог вести личное расследование, выйти на дочь купца, Галину Талимину. И даже узнать некоторые подробности о вещице, что послужит ключом, то есть о брошке с опалом. Не желая делиться с государством, он предпочел выждать, последить, понаблюдать, в надежде, что Галина с мужем выведут его на клад. А потом мог рассказать все своим детям или даже внукам. Вот и получилось, что Олину семью преследовали десятилетиями.
