Первая пожарная машина прибыла на место через двадцать минут, ее синяя мигалка была незаметна на фоне буйствующего монстра, с которым она прибыла сражаться; машина остановилась на дороге, пожарные вылезли и раскрутили тяжелые шланги, поспешно присоединили их к гидранту.
Зашипела струя белой пены, испарилась в облаках пара, такая же бесполезная, как и проклятья Берта Тэннинга. Вой сирен, напоминающий завывания привидений-плакальщиц из Хоупа; подъехали еще две пожарные машины, остановились за первой; рядом с ними встала белая полицейская машина. В дыму двигались темные фигуры, словно марионетки на ниточках, которые дергали то в одну, то в другую сторону, но все без толку. Какое-то странное балаганное представление, ставшее неуправляемым.
Джоби не имел понятия о времени, не знал, сколько осталось до рассвета. Но из-за этого огромного пожарища не был виден дневной свет; черный дым заполнил небо и почти достиг города. Словно пригвожденный, Джоби стоял и смотрел слезящимися глазами, потому что ему некуда было идти; зритель, наблюдающий за яростной битвой между Человеком и отвратительным огненным чудищем из ада. Час за часом.
Пламя удалось остановить, сдержать. Но его не смогли победить до конца следующего дня, несмотря на подъезжающие каждый час новые пожарные машины, преодолевающие сопротивление преисподней, загнанного в угол дракона, злобно дышащего на них огнем, отказывающегося сдаться, раненного зверя, оказавшегося в безвыходном положении.
К вечеру пожар был потушен, от него остался толстый слой пепла, дремлющее пламя, которому нельзя позволить проснуться. Нужно убить его, пока оно не поднялось. Прибыла "скорая", уехала через несколько минут; один из пожарных пострадал, никто не знал, насколько серьезно, выживет он или умрет.
Салли Энн прислонилась всем телом к Джоби, закрыв глаза, она почти спала. Она не должна засыпать здесь, потому что зло, которое она попыталась сжечь в доме Джоби, шло следом за ней и за ним, жаждало отмщения. Она была совершенно измождена, потому что истратила все свои силы на то, чтобы разжечь пожар во сне, который не был сном. Без Джоби она бы погибла, лежала бы беспомощно в огне, охватившем магазин и соседнюю комнату, ее бы изжарило в аду того чудовища, от которого ей раньше удавалось спастись. Она снова спаслась, но даже теперь, когда пожар был потушен, это чудовище не уничтожено. Никто не в состоянии уничтожить Ад - ни Человек, ни машина.
Джоби увидел, что к ним направляется Тэннинг, почерневшая фигура, которую невозможно было бы узнать, если бы он был без трубки. Джоби показалось, что на Тэннинге все еще были теплые кальсоны, но он не был уверен, потому что одежда Тэннинга была лишь обожженной частью его тощего, сгорбленного тела.
- Ты видал, как начался пожар? - спросил Тэннинг почти обличительно.
- Нет. - Джоби помотал головой. - Мы... я спал.
- Кто эта девушка? - произнес хриплым голосом Тэннинг. Он пронзил Джоби взглядом, вытянув голову, глядя выпученными, воспаленными глазами, напоминая жабу.
- Моя подруга из Хоупа.
Тэннинг прищурился: ничего хорошего нельзя ожидать от Хоупа.
- Она была здесь, с тобой?
- Да. Вы ведь сами сказали, чтоб я завел птичку. Я вас поймал на слове. - Джоби затаил дыхание, подумав, что зашел слишком далеко.
- Выходит, что так. - Владелец гаража тяжело вздохнул. - Тем не менее, полиция захочет поговорить с вами обоими, так что не исчезайте.
- Нам некуда идти, - сказал Джоби. И работы у меня нет, и ночевать негде. - Мы никуда не уйдем, мистер Тэннинг.
Берт Тэннинг повернулся, пошел к пожарным, стоящим за тлеющими углями.
- Он почти подозревает, что это я устроил пожар, - сказал Джоби Салли Энн. Точно также, как все считают, будто я убил Харриэт Блейк.
- Я знаю, что это не ты.
- Но что-то явилось причиной. - Джоби пристально наблюдал за ней. - Я услышал шум огня, начал будить тебя. Это было нелегко. Ты что-то бормотала о... Ты снова подожгла мой дом!
- Я... мне, наверно, что-то приснилось. - Она вся напряглась, он почувствовал, как она выдернула руку. - Не знаю... Не помню. Какая разница!
- Разница есть. - Джоби почувствовал, как у него закололо в затылке. Дыхание участилось, в висках застучало. В тот день, о Боже, он не хотел думать об этом... Ты должен. С тобой что-то сделалось, тебя что-то заставило выронить нож. Пожар... Салли Энн говорила о пожаре во время своего медленного пробуждения, она так крепко спала, что ему пришлось потрясти ее, чтобы разбудить. Этому пожару может быть совершенно логическое объяснение. Или, может быть, его нет, Салли Энн молчала, отойдя в сторону, глядя на горы тлеющих развалин, на ее лице было почти довольное выражение. И внезапно стало очень холодно.
"Она - зло, Джоби". Голос Элли, очень слабый, приглушенный. "Ты не веришь мне, поэтому я больше не буду тебе это говорить!"
- Нас будут допрашивать в полиции, - сказал Джоби.
- Подумаешь, - сердито ответила она.
Ему пришла в голову еще одна страшная мысль, еще более ужасная, чем другие. Те смерти... он сам... Если что-то, какая-то сила о овладела им тогда, то и прошлой ночью могло случиться то же самое.
Джоби побледнел и сильно задрожал, когда двое полицейских в форме отделились от толпы пожарных и медленно направились к нему через то, что осталось от двора гаража.
Книга вторая
Зло
Глава 21
Лица людей, заполнивших небольшое помещение, расплывались перед глазами Джоби. Он чувствовал, как все присутствующие смотрят на него, следят за ним, слушают, что он скажет; это была какая-то пугающая несвобода, он не привык, к ней. Чувство опьянения, как во сне, когда взлетаешь под потолок и смотришь на всех сверху, зная, что они не могут до тебя дотронуться. Иногда на него накатывали волны головокружения, вновь отходили; он пытался преодолеть огромное желание убежать. Какой-то новый страх, который ему надо победить: страх перед сценой. Он повторял себе, что это всего лишь небольшой паб на окраине, что эти люди сами уговорили его спеть для них. А где-то сзади стояла Салли Энн, и она смотрела на него, как и все остальные. Если бы не она, его бы здесь не было.
- Песня, которую я написал недавно, - произнес он в потрескивающий микрофон, - и звучит она так...
Река неслась по порогам,
Вода уносилась вдаль,
Забрав мою боль и тревогу,
Все, что и мне не жаль...
В баре стихли разговоры, певец полностью овладел вниманием публики; забыта была выпивка, сигареты догорали в руках, пачкая пальцы. Воцарилась полная тишина.
Айви Стэнтон так и не вынула полотенце из стеклянной пивной кружки, которую вытирала пять минут назад. Кто-то заказал кружку "Гиннеса", но, кажется, забыл о своем заказе точно так же, как и она. Смятая купюра лежала на стойке бара, медленно распрямляясь.
Айви крепко сжимала кружку, так крепко, что стекло угрожало треснуть. Костяшки ее пальцев побелели. В свои двадцать семь она успела кое-что повидать. Три года назад она развелась; спала с некоторыми постоянными посетителями - это способствовало делу; по крайней мере, так она говорила себе, когда совесть начинала ее беспокоить, что случалось не очень часто. Небольшого роста, стройная, волосы немного чересчур светлые, чтобы ее можно было принять, за естественную блондинку. Джентльмены предпочитают блондинок, но в "Желуде" редко можно встретить джентльменов. Что же, тогда парни предпочитают блондинок. Айви криво усмехнулась. Она не была уродиной фигура вполне сносная. Если ты не красавица, нужно ею стать, повторяла она себе, и то, что она стала блондинкой, помогло. И не стоит жеманиться, когда парни заводят с тобой разговор. У нее была хорошая работа, и ее отношения с посетителями помогали делу, точно так же, как ее отношения с Вивом Роулэттом, владельцем патента на продажу пива, шли ей на пользу. Она несколько раз переспала с Вивом, чтобы закрепиться на работе. Только бы об этом не пронюхала его стервозная жена, тогда Айви в один миг окажется в очереди на пособие, может быть, вместе с Вивом.
Этот молодой парень - она даже не помнила, как его звать - что-то с ней сотворил. Айви с восторгом смотрела на него, стараясь представить, каков он без одежды. Высокий и сильный, один из тех, кто в тебе все переворачивает; она испытывала приятные ощущения только при мысли об этом. Он казался таким чистым, напоминал ей тех старомодных подтянутых мальчиков, к которым она девчонкой бегала на свидания. Они были такие нерешительные, думали, что девушкам не хочется, чтобы они касались их, а когда те пытались их спровоцировать, то они или шарахались в испуге или же все это случалось у них в штанах.
Девушка, стоящая сзади у двери... Айви сразу же выделила ее опытным глазом. Она пришла с ним. Может быть, его птичка. Похожа на хиппи, из тех, которые намеренно опускаются на дно общества, бунтуя против образа жизни среднего класса, занимаясь саморазрушением. Может быть, сторонница Движения за ядерное разоружение, подумала Айви; она легко могла представить ее в лагере пацифисток у военной базы Гринэм Коммон, взбирающуюся на изгородь и выкрикивающую оскорбления полицейским и солдатам. Что-то странное было в ее глазах - Айви слегка вздрогнула - в том, как она щурила их и неотрывно смотрела на певца; она либо любила, либо ненавидела его, трудно было понять.
