Ознакомительная версия.
– Значит, Хорек! – выразительно произнесла она. – И где же его искать, этого Хорька?
– А зачем его искать? – всполошилась Оля. – Зачем он вам нужен? Хотите меня ему сдать?
– Ну, требуется же как-то разрулить эту ситуацию. Или ты планируешь всю свою жизнь от него скрываться?
Судя по выражению лица Оли, именно это или что-то очень близкое к этому она как раз и планировала.
– А что? Что ты предлагаешь? – спросила она у Киры. – Пойти к нему и извиниться? Дескать, простите Олю, она не хотела?
– Хотя бы просто поговорить.
– Сразу видно, что ты понятия не имеешь, что это за человек! – припечатала ее Оля.
– Зато ты хорошо разбираешься в людях! Поэтому и трясешься теперь за свою жизнь!
– Меня подвел не Хорек, а Клаус! Вот кто действительно скотина!
– Слушай, а как именно получилось, что он вас обманул?
– Как получилось? Обыкновенно получилось! Пошел и сдал нас Хорьку!
– И деньги, ты говоришь, он вам не заплатил?
– Ту сумму, о которой мы договаривались, нет!
– Но что-то все же заплатил?
– От силы десятую часть. Должен был заплатить миллион, а дал копейки! Сволочь! Воспользовался тем, что нам пути назад уже нет, вот и ободрал нас троих, словно липку!
– Погоди, но десятая часть от миллиона – это ведь тоже очень неплохо.
– Но не так хорошо, как миллион! – возразила Оля.
Некоторое время Кира помолчала, соображая, а потом спросила:
– Если я верно тебя поняла, то тысяч сто долларов вам Клаус все же заплатил?
– Даже чуть больше.
– И где теперь эти деньги?
– Как обычно, – пожала плечами Оля. – Мы разделили их.
– Значит, незадолго до смерти у Вадима должна была оказаться на руках приличная сумма денег?
– Не знаю, как для тебя, а для меня сорок пять тысяч гринов – это копейки! Да, когда-то это были реальные деньги, но теперь... На них теперь даже квартиру не купишь!
И все же Кира не сомневалась, что бы там ни изображала Оля, какой бы крутой ни хотела казаться, есть еще очень много людей, для которых сумма в сорок пять тысяч долларов покажется весьма и весьма привлекательной. Ведь эти деньги не нужно было ни зарабатывать, ни добывать в поте лица. А нужно было всего лишь прийти, убить Вадима и забрать денежки себе.
– А ты знаешь, где Вадим хранил свои деньги?
– Дома и хранил! – пожала плечами Оля. – Где же еще? Для него это тоже была сущая ерунда!
Ого! А господа мошенники неплохо поживились за последнее время. Аппетиты у них заметно возросли, и они стали относиться к деньгам с удивительным легкомыслием.
– А где именно Вадим их хранил дома? – настаивала Кира.
– Об этом лучше спросить у нее!
И Оля кивнула в сторону Фимы. Та покраснела и покачала головой:
– Я не знаю.
– Ну и дура! – ликующе воскликнула Оля. – Я же сразу сказала, дура! Настоящая стопроцентная идиотка!
– Хватит обижать Фиму.
– Даже я знаю, что Вадим хранил свои бабки – на антресолях, – не успокаивалась Оля. – У него там было что-то вроде тайника. Шмотки, в которых он ходил в «Арлекин», упаковки с травами и таблетками – остатки от его прежнего бизнеса. Ну, и другое барахлишко, которое Фиме было видеть не обязательно!
Кира переглянулась с Фимой. Видели они этот тайник Вадима. И барахлишко его тоже видели. Но там не было ни намека на доллары!
– Мы осматривали квартиру, – пробормотала Фима. – И нашли только евро. И то лишь несколько тысяч. А точнее, три тысячи четыреста евро.
– А доллары? – спросила Оля.
– Долларов не было.
– Вот гады! – вспыхнула Оля. – Уперли!
– Ты это про кого?
– Про ментов! Про кого же еще! Это их рук дело! Одни суки работают в ментуре! Об этом всем хорошо известно!
Кира почувствовала, как напрягся сидящий рядом с ней Кантемиров. И как он судорожно дернулся, словно желая схватить мерзавку за горло и запихнуть обратно ей в рот грязные слова. Поэтому, чтобы избежать кровопролития, Кира поспешно сказала:
– Вряд ли деньги взяли менты. Тогда они забрали бы и евро. И другие ценности.
– Побрезговали. Или просто не нашли.
– А у Хомячкова? Он ведь свои деньги тоже хранил дома?
– Ну, пока не спускал их на своих любовников или тряпки, то да. Дома.
– Но у него денег в комнате мы тоже не обнаружили.
– А там комендант постарался! Тоже та еще сука!
Но девушки отлично знали, комендант тут ни при чем. Он узнал о смерти Хомячкова только от них. И у него не было времени, чтобы обшмонать комнату покойника и присвоить себе его денежки. Сразу же за друзьями в общагу пожаловали оперативники. А они проводили обыск тщательно, по всем правилам, с понятыми, но тоже никаких денег не нашли.
– Выходит, деньги кто-то другой спер! – решительно произнесла Оля. – Кто-то, кто знал, что они у Хомячкова будут!
Это было так. Но сразу же напрашивался вопрос, а уж не Оленька ли сама и постаралась? Ведь это именно она знала, когда и сколько денег будет у ее подельников. И вполне могла присвоить их себе, а потом выдумать историю про Хорька, которого они кинули, и про Клауса, который кинул их. И изобразить страх и ужас тоже вполне могла. Зачем? Да кто ее знает? Оля была явно талантливой актрисой. А что делается в головах у актрис, подруги представляли себе весьма смутно.
– А твои деньги? – тихо спросила у нее Леся.
– Что?
– Они на месте?
– Откуда я знаю? Уже несколько дней не была дома! Как узнала про Вадима и Левку, психанула и в бега подалась.
– А откуда? Откуда ты узнала о том, что с ними случилось?
Оля некоторое время помедлила, но потом все же призналась.
– Дружок у меня есть. То есть не то чтобы дружок, но мы время от времени с ним трахаемся. Не скажу, что я от него без ума. Денег у него вечно нету, машина – барахло, сам вечно загруженный и озабоченный. Но когда нужно, он мне помогает, этого у него не отнять. И преданный очень. Просто до жути! Таскается за мной всюду, просто беда!
– Это кто же такой? – совершенно забывшись, вылез вперед Кантемиров. – Где служит? В каком отделе? Как фамилия?
Оля кинула на него враждебный взгляд:
– А тебе-то что? – спросила она у следователя. – Ты что, мент?
– Я? Нет, конечно!
– Вот и нечего лезть в мою личную жизнь. Парень этот ни при чем. Про мои делишки ничего не знает. Догадываться, может быть, и догадывается, но и только. Да и вообще, он криминалом занимается. Настоящим. Убийствами, грабежами, нападениями. Ему мои делишки до лампочки. Через него такие матерые преступники проходят, перед которыми я, словно пылинка перед слоном!
– И что же? Этот твой приятель и сообщил тебе об убийствах твоих дружков?
– Ну да. Этот майор, он ведь тоже был с ними знаком. И лично, и по моим рассказам хорошо их знал.
И, заметив недоумевающие взгляды, постаралась объяснить:
– Я ему говорила, что мы вместе занимаемся в театральной студии. Он хороший человек, этот... И он тоже... Впрочем, это сейчас совсем неважно. Одним словом, он мне сообщил об этих убийствах. И спросил меня, не знаю ли я, в чем тут дело.
– И что ты?
– Разумеется, я ему ничего не сказала, а просто схватила сумку и сбежала из дома. Пока спускалась, все время тряслась, как бы меня не прирезали, как Вадьку или Левку. Но ничего. Обошлось. Из дома я удрала, ну а дальше вы уже сами знаете.
И Оля обвела глазами собравшихся. Сейчас в них стояли слезы. А мгновение спустя две прозрачные капли сбежали по ее щекам.
– Вы мне поможете? – тихо произнесла мошенница. – Да? Ведь поможете же? Так не хочется умирать!
И слезы потекли из ее глаз полноводной рекой. Ни Кира, ни Леся, ни тем более Фима или даже Ходка не дали бы за эти слезы и грошика. Но ведь они и сами были женщинами и превосходно знали все эти женские штучки и увертки. А вот мужская часть компании во главе с Лисицей тут же кинулась утешать рыдающую Олю. И клясться ей в том, что они пластом лягут, но сумеют выручить прекрасную даму из беды.
Уединившись подальше от театрально рыдающей Ольги, девушки стали держать на кухне свой собственный боевой совет.
– Не верю я ни единому ее слову!
– Я тоже!
– И я!
Ходка, которая разговаривать не умела, коротко гавкнула. А сидящая на шкафу Фатима утверждающе махнула хвостом. Вся женская часть аудитории была настроена против Оли и против того, чтобы верить мошеннице. А мужская... Мужская, включая кота Фантика, сейчас толпилась в столовой, где каждый норовил поближе притиснуться к рыдающей Оле и под видом утешения подержать ее за руку или как-то иначе прикоснуться к ней.
– У мужиков при виде красивой бабы крышу начисто сносит.
– Ага. Тем более когда она такая... такая... легкодоступная!
– Но что же нам делать?
– А ничего. Если это Хорек убил Вадима и Хомячкова, то он и должен отправиться за решетку, а никак не Фима!
– Правильно! – оживилась Фима. – Не хочу отдуваться за какого-то Хорька. Тем более что я его даже не знаю!
– А если бы знала, то захотела?
Фима немного подумала и покачала головой:
– Нет. Тоже бы не захотела.
Ознакомительная версия.
