Ознакомительная версия.
Лицо Евы стало мрачным, а может, просто солнце спряталось за крыши домов.
– Ты все время говоришь, что я достойна большего и лучшего. Уж не себя ли ты имеешь в виду? – зеленые глаза сузились и сверкали, как два лезвия.
– А почему бы и нет? – поддался он на провокацию. – Чем я плох?
– Наверно, тем, что ты не Артем.
– Дался тебе этот Артем! Говорю тебе, он – ненадежный человек… – поймав возмущенный взгляд Евы, он осекся. – Он по-своему хорош, но он никогда не посмеет ослушаться мать. Милица Андреевна имеет на него большое влияние. В самый ответственный момент, когда ты будешь на него рассчитывать, он тебя подведет.
– А ты нет?
– Нет.
– И что же за всем этим последует? Ты пригласишь меня на свидание?
– Я могу предложить кое-что получше. Может, мы смотаемся на курорт? Там узнаем друг друга, отдохнем…
На лице Евы появилась презрительная усмешка.
– И ты пойдешь на такие траты?
– Конечно. Номер на двоих, самый лучший. Питание, экскурсии. Все, как полагается. Все включено.
– А что после курорта, мистер Благородство?
– В смысле?
– В смысле, что будет после курорта? Мы поженимся? Свадьба включена или в ценник засчитывается только секс?
– Ну, зачем ты так сразу. Нам нужно друг друга узнать. Вдруг я тебе не понравлюсь.
Она рассматривала его, как гадкое ползучее насекомое.
– Если бы ты принес мне путевку, я прилепила бы тебе ее туда, где совсем недавно красовались деньги, – с недоброй улыбкой пообещала она. – А могла бы спустить тебя с крыльца, но, поскольку ты дружишь с человеком, которого я люблю, отвечу тебе словами. Я не поеду с тобой на курорт. У меня кожа очень чувствительна к загару. Ты не знал?
Валерий обалдело закрутил головой. Переговоры с Дашей или Наташей всегда давались ему намного легче. Здесь же он даже вспотел. Что себе вообразила эта проклятая медсестра?
– Может, подумаешь? – бормотал он.
– Пошел вон, – внятно ответила Ева. – Или ты предпочитаешь, чтобы я тебе обозначила маршрут? Иди и сделай так, чтобы Артем о твоей гнусной выходке ничего не узнал. Я буду молчать, но сделаю все возможное, чтобы исключить тебя из жизни моего жениха. Это у меня получится, поверь…
Ева сдержала слово. По крайней мере, первую часть обещания. Она ни словом не обмолвилась Артему, и Валерий был ей за это благодарен. Он еще несколько раз встречался с Винницким, и тот казался ему загруженным сверх меры. Он и сам нервничал, ведь приближался срок подведения итогов.
На вечеринку к Эдику Ева пришла в простом льняном костюме, который выгодно подчеркивал фигуру и соответствовал духу мероприятия: пати на открытом воздухе. Наверно, она немного нервничала, ведь это был ее первый выход в свет, но внешне выглядела невозмутимо. Увидев Валерия, она вежливо поздоровалась и тут же отошла в сторону, словно не испытывая к нему интереса. Артем ничего не заподозрил. Он вовсю знакомил подружку со своими знакомыми и с хозяином вечера Графом. Забавно, что представлял он Еву как ведущего нейрохирурга одной из клиник. Видимо, все еще помнил слова Валерия о том, что никто никогда не воспримет Еву как серьезную девушку с достойной профессией. Должно быть, Артем снабдил ее массой инструкций о том, как следует себя вести, потому что в течение вечера Ева держала себя вполне прилично. Она смеялась и шутила в меру, немного пила и совсем ничего не ела. Видимо, не могла поручиться за то, насколько изящно ей это удастся. Винницкий находился рядом, поддерживая ее за локоток. Он не оставлял ее ни на минуту. Может, он боялся, что его протеже отколет какой-нибудь номер, а может, ему просто нравилось находиться в ее обществе.
Валера вынужден был признать, что Ева выделяется среди девушек их круга разве что своей рыжей шевелюрой. Правда, сегодня даже ее огненные волосы приобрели благородный медный оттенок. Она держалась свободно, словно полжизни провела в светских тусовках, сплетничая о том о сем с самыми избалованными представителями золотой молодежи. Ее тактика была верна – поменьше говорить, побольше слушать, вставляя изредка что-нибудь вроде: «Это интересно!», «Да неужто?» Валерий был уверен, что, если поганку разговорить по-настоящему, она выставит на потеху всем свое деревенское нутро. Но прибегать к запрещенному приему, тем более на глазах друга, было не комильфо. Поэтому он привлек на свою сторону Жанну Лисовец.
Девушка и без того бросала на новую подружку Винницкого огненные взгляды. Валера знал, что родители друга рассматривали ее как выгодную партию своему сыну и всячески привечали Жанну в своем доме. Девушке Артем тоже нравился, но она была не из той породы людей, для которых демонстрировать на публике свои чувства – норма. Она изящно держала в руках бокал вина и медленно перемещалась по двору, отвечая на приветствия друзей, но ни на минуту не теряла влюбленных голубков из виду. Валере было известно, что Милица Андреевна делает на нее ставку. Он тоже решил поставить на нее свои фишки.
Улучив минутку, он поймал Жанну за локоть и, сделав пару комплиментов ее внешности, поведал ей небольшой секрет о том, что сегодня здесь намечается помолвка. Жанна наживку заглотила, и ее глаза стали точно у рыбы, такие же выпуклые и изумленные.
– Разумеется, я сказал тебе как другу, – шепнул он напоследок. – Не выдай меня. Я не хочу испортить сюрприз.
Напутствовав Жанну, он отошел в сторону, спокойно наблюдая за тем, как снедаемая ревностью Лисовец двинулась к Еве. Валера знал о том, что эта белокурая бестия способна искусно залезть под кожу любому, довести до тихого бешенства даже ангела, причем оставаясь спокойной и невозмутимой. Нужно было обладать стальными нервами, чтобы не дать воли эмоциям. Но Ева терпением не обладала и промолчать в ответ на колкости Лисовец она бы не сумела при любом раскладе. Оставалось гадать, как поступит рыжая оторва: выльет вино на платье сопернице или предпочтет выдрать белокурый локон. И то и другое годилось для начала скандала.
Жанна выбрала превосходный момент. Артем, не оставляющий свою пассию ни на минуту, вдруг куда-то весьма кстати ушел, а Лисовец, наоборот, подошла. О чем уж они там говорили, Валерий не слышал, но губа блондинки нервно дернулась, в то время как рыжая приобрела вдруг бравый вид. Она, вне всяких сомнений, сказала что-то резкое своей собеседнице, но умудрилась сохранить при этом на лице улыбку и нормальный цвет лица. Жанна, видимо, неудовлетворенная беседой, предпочла удалиться, а к Еве подскочил разгоряченный жених. Он только что сделал объявление о своей помолвке, и Граф, взяв на себя инициативу хозяина, сообщил об этом вслух.
Молодые целовались, а Валера стоял в стороне с нетронутым бокалом вина в руке и отрешенно наблюдал за тем, как рушатся его надежды…
– Вот, пожалуй, и все, – закончил Валерий свой рассказ и взглянул на собеседников. – Только имейте в виду, я не намерен выступать со своими откровениями на публике. Я вам дал информацию к размышлению, делайте с ней что хотите.
– Но я так понимаю, вы рассказали не все, – заметила Дубровская. – Кто выиграл пари?
– Какая разница? – мрачно осведомился Василий. – Все одно, мерзость. Так, значит, забавляется золотая молодежь? На кон против железки на колесах ставятся человеческие чувства: любовь, дружба, привязанность.
Он не стал вслед за Цицероном восклицать: «О времена, о нравы!», но история, рассказанная Валерием, потрясла его до глубины души. И дело, пожалуй, было даже не в пари. Во все времена мужчинам было свойственно желание соперничать за право обладать понравившейся женщиной. Чтобы доказать свою лихость и привлекательность, они не гнушались заключать пари. Ничего похвального в этом, разумеется, не было. Но все же иногда такие истории повторялись. Здесь же в основе интриги лежала обыкновенная скука. Молодежь, не обремененная думами о хлебе насущном, просто развлекалась как могла. Во главе угла стояло даже не удовлетворение мужского тщеславия, а выигрыш автомобиля. О чувствах Евы никто даже и не задумался. Ею воспользовались, а потом за ненадобностью выбросили на обочину.
– Ну, положим, насчет железяки на колесах это вы загнули, – молвил Валера, полностью подтверждая мрачные думы Кротова. – «Ягуар» – между прочим, классная машина. Да и покажите мне дурака, который на ветер выбросит чертову кучу бабла?
– Вас никто не просил ввязываться в этот спор, – заметил Кротов.
– Так получилось. Честно говоря, я был уверен в выигрыше. Стал бы я иначе рисковать? Грешным делом, я тут думал, не был ли Граф в доле с Винницким? Обычно он был куда более критичен, просто невыносим, а тут совсем не злобствовал. «Пикантная штучка, – сказал он Артему. – Во всяком случае, тебе не будет с ней скучно».
– Ну, и, конечно, вы сразу же передали Артему свой «Ягуар», – сказала Елизавета. Финал спора все никак не давал ей покоя. В конце концов, почему он оборвал рассказ на самом интересном месте?
Ознакомительная версия.
