Я перекрутил пленку. Мы начали смотреть видеозапись с той минуты, как коротко звякнувший звонок сообщил о приезде Арзамасцева...
Я просил Рембо ни о чем не спрашивать, прежде чем он досмотрит фильм до конца. Он согласился, не представляя, какого рода зрелище его ждет.
Вот девушка бросилась в прихожую...
Генерал уже шел по коридору навстречу, широкоплечий, крепкий. Он на ходу одной рукой быстро сбрасывал с себя одежду , а другую, с коробкой, протягивал имениннице. Прижимаясь к гостю и покрывая его лицо быстрыми поцелуями девушка успела открыть коробку, взглянуть на подарок. Раздался ее ликующий вопль, она повисла на шее гостя... Вот они оба повалились на ковер спальни... Арзамасцев, не отпуская девушку, одной рукой, не глядя, быстро стягивал с себя брюки...
Мы не собирались наблюдать любовные игры влюбленных...
Я снова включил перемотку...
Перематывать пришлось долго. Казалось, почти вся пленка уйдет на показ все того же пейзажа в передней. Любовники все это время находились в ванной...
Наконец, они появились. Вернулись в спальню, снова начались пустые для нас бессодержательные кадры...
Рембо уже начал скучать...
- Сейчас! С этого кадра!
Девушка и Арзамасцев появились в гостиной. На генерале уже был костюм, галстук. Девушка щеголяла в короткой соблазнительной кофточке, чуть прикрывавшей ей бедра. Они сели за стол...
Арзамасцев наполнил рюмки, произнес тост...
Генерал уже не выглядел ни моложавым, ни крепким. Тост за здоровье именниницы прозвучал вымученно-формально, пару раз Арзамасцев украдкой взглянул на часы.
Девушка, напротив, ела с аппетитом, с удовольствием пила "Шампанское".
В какой-то момент она отложила вилку и нож, открыла коробку с подарком, о которой, повидимому, ни на минуту не забывала, примерила сверкающие камешки...
- Белое золото с аметистом, - раздался голос Арзамасцева. - гранат, синий топаз, бриллианты...
- Тут же целое состояние!..
Скандал начался внезапно. Короткий резкий, как взрыв.
Девушка вскочила...
Начался обоюдный обмен словесными ударами..
- Сегодня вы останетесь здесь и никуда не пойдете... Никуда! Сегодня я имею на это право...
- Ты знаешь: мне надо. У меня утром самолет...
- Нет!
Короткий бросок девушки в переднюю, появление генеральского пальто.
- Я выброшу его в окно...
Она подскочила к окну, резко раскрыла его.
Выпитые одна за другой две рюмки коньяка...
Рембо начал что-то подозревать. С этой минуты он уже не пропускал ни одной детали...
- Ради Б-га успокойся!..
- Отец меня каждый раз по телефону спрашивает, когда мы поженимся... Я ему все время вру-вру... Матери тоже! А ты врешь мне! Не надо мне этого подарка! Возьми!.. - она сорвала цепочку бросила ему в лицо, Арзамасцев не успел увернулся.
Арзамасцев было поднялся, чтобы взять пальто. На в последнюю секунду отказался, вернулся к столу.
- Сволочь!
Было видно: ей надо было что-то крушить, ломать. Она оглянулась.
Тут и Рембо увидел: гладильная доска с электрическим утюгом стояли близко, на расстоянии вытянутой руки, на лягушку из оникса на тумбочке, он не обратил внимания - не представлял ее тяжесть...
Я все это уже видел, поэтому для меня все происходившее демонстрировалось словно с удвоенной скоростью. Рембо смотрел, не отрываясь. Он был весь внимание...
Девушка схватила каменную жабу. Замахнулась...
Арзамасцев пошатнулся, похоже, у него подогнулась нога...
И вот он уже рухнул на пол...
Все это я уже видел. И заструившуюся от головы черную струйку, и попытку искусственного дыхания, и лайку, подошедшую к неподвижному телу Исполнительного директора Фонда...
Я остановил запись.
- Она увезла труп и больше не появлялась...
Рембо все не мог прийти в себя после увиденного.
Он подумал примерно то же, что и я прошлой ночью сразу вслед за происшедшим, потому что сказал :
- Спастись от киллера, чтобы через неделю погибнуть от руки любовницы...
- Это первое, что тоже пришло мне в голову.
Судьба освободила противников Арзамасцева от необходимости повторной попытки убийства...
Впрочем, они могли и не узнать о его гибели до весны, до появления подснежников, в том случае, если девушка укрыла труп где-то в лесу...
Перематывая видеокассету я мысленным взором снова увидел Арзамасцева, но не лежащим на каменном полу элитного дома, а таким - каким он прибыл к нам, чтобы взять украденный у него кейс - за рулем "шестисотого" - моложавого, крепкого, в спортивной короткой куртке, в берете, наподобие десантного, с кожаной сумкой - барсеткой...
- Мне хотелось бы прислать вам что-то на память... - Он повернул ко мне острый, похожий на косой парус, нос. - Может классный детектив? Сыщики должны любить криминальные романы. Это и мое чтение... Особенно английские... -- их детективы тоньше американских, не говоря уже о российских... Но в них пружины!
Увы! Сейчас его неопознанный труп, возможно, лежал именно под снегом где-то за городом, в поле, ожидая своей поры...
Глава "Лайнса", повидимому, подумал о том же.
Из стола появилась бутылка сухого вина и рюмки. Рембо наполнил их.
- Ну, на помин души...
Мы выпили, не чокаясь, и вроде чуть успокоились.
Я все не уезжал.
Появилась секретарь с бумагами. С кофе.
Мы снова пили кофе. Понемногу заговорили о другом. Рембо ввел меня в курс наших дел, от которых я уже успел за эти недели отойти. Показал свежий прибывший с утра факс...
Некий господин Паоло Брагаглиа владелец фирмы "Bononia Investigations" предлагал главе "Лайнса" 50-процентное участие в создании нового агентства для ведения "крупномасштабной работы по всему мире" ( "a large scale in the world")...
Мы только посмеялись. Такие предложения время от времени поступали, Рембо их игнорировал...
Я поднялся. Надо было ехать.
- Я оставлю у тебя видеозапись... Не против? - В его согласии, впрочем, я не сомневался.
- Конечно, оставляй.
Рембо спросил еще:
- А не думаешь, что тебя могут попытаться убрать, если им не попадет в руки видеозапись... - Он спрашивал вполне серьезно. - Мы ведь ничего об этом не знаем, что там происходит, в Фонде...
- А может иначе? - Я попытался пошутить, но был тоже серьезен. Может моей жизни ничего не угрожает только до тех пор, пока я с этой кассетой. И наоборот могут убить, как только видеозапись будет у них...
Я подъезжал к Химкам, когда Рембо позвонил мне на мобильник.
- В интернете появилось любопытное сообщение : " Исполнительный директор Фонда Изучения Проблем Региональной Миграции исчез по дороге в Аэропорт "Шереметьево".. . Местонахождение отставного генерала неизвестно. Его заместитель генерал Хробыстов отвечает корреспонденту : "нет оснований для беспокойства..."
- Кем подписано сообщение об Арзамасцеве? - спросил я.
- Неизвестный журналист. Кто-то бросил мыло на новостной сайт... Выглядит как намеренная утечка информации!
" Узнаю Григория Грязнова!" - вспомнил я снова.
Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы распознать стиль могущественного ведомства, воспитавшего обоих - и покойного Арзамасцева, и ныне здравствующего Хробыстова, и их окружение...
В Химках
Жена была дома, смотрела детективный сериал.
Она слышала, как я входил, как снимал пальто, но осталась сидеть...
- Извини, тут такой эпизод... Возьми - в холодильнике шницель, цветная капуста. Я сейчас... Ты нормально съездил?
- Да, все в порядке.
Я поцеловал жену, мельком взглянул на экран.
Я знал роман, по которому поставлен был сериал.
Он была никакой. Судя по репликам, которые я услышал, сериал был тоже никаким.
Свита играла короля...
Актеры, имитировавшие оперуполномоченных уголовного розыска - свиту, играли придуманного короля - светило, мозговой центр, призванный поразить способностью мыслить и анализировать при раскрытии преступлений...
Характеры героев прописаны не были. Их видимость создавалась с помощью нехитрой мимики. Популярный актер, игравший начальника, несуществующего в штатном расписании аналитика, то и депо восхищенно повторял, типа:
- Ну, ты - это того... Что-то...- Играть было совершенно нечего.
Зная милицию изнутри, я не мог смотреть подделку. Малейшая фальшь делала любое повествование о конторе оскорбительно -ложным.
" Какие еще в задницу аналитики?!"
Меня всегда удивляло, как мои коллеги - моя тоже жена начинала оперуполномоченным уголовного розыска - могли западать на подобную чушь...
В жизни-то все выглядело иначе. Не надо было ничего придумывать. И они испытали это на собственной шкуре.
Российский опер, одинаково презираемый как сытой, так и голодной частями общества, а еще газетчиками и дешевыми сценаристами, делающими себе на нем имя и деньги, воевал сегодня на два фронта - против жестокой уголовной преступности и трусливого карьерного начальства. Мент рисковал своей жизнью и жизнью близких, не говоря о добром имени и погонах, и все-таки находил в себе силы не послать далеко и тех, и других, а оставаться их защитой, последним шансом, когда уже были испробованы все другие средства...
