Но собравшиеся на берегу встретили прибытие катера радостными восклицаниями:
— О, кто к нам приехал!.. Решились-таки, уважаемый Александр Борисович?.. А что ж друга своего не уговорили?.. Как настроение?.. Давайте скорее к столу, вмиг поправим!.. У нас тут по-простому, по-деревенски, можно сказать, натуральный продукт, да и закуска прямо с грядки, с огорода!..
Чуть в стороне пылали дрова в большом мангале. На таких обычно готовят на югах самые разнообразные шашлыки, бастурму, люля и прочие блюда знаменитой кавказской кухни свирепые на вид шашлычники — в фартуках и с голыми плечами. Но здесь, на столике возле мангала, колдовал, раскладывая на подносах шампуры с нанизанными на них кусками маринованного мяса, кружками лука и свежими помидорами, невысокий и невыразительный внешне человечек неопределенного возраста, одетый в офицерские галифе и сапоги, но без гимнастерки. А поверх майки-тельника с голубыми десантными полосками на нем был надет долгополый, светлый, под кожу, фартук, какие Турецкий не раз видел в моргах у патологоанатомов. Он улыбнулся, подумав, насколько неожиданно возникли оригинальные ассоциации. Но видимо, его ощущений никто из присутствующих здесь не разделял.
— Наверное, мастер своего дела? — спросил Турецкий у Керимова, кивнув в сторону шашлычника.
Прокурор проследил за взглядом Александра Борисовича, ухмыльнулся и подтвердил:
— Большой специалист. И не только по части приготовления шашлыка.
Многозначительность, с которой это было сказано, вполне могла означать, что данное действующее лицо исполняет и более серьезные поручения. Но чьи? Наверняка мэра. А тот между тем поднялся из-за стола при приближении Турецкого и, вытерев ладони о белую ресторанную салфетку, которую затем уронил на землю, протянул в приветствии сразу обе руки. Но шага навстречу не сделал. Видимо, подумал Александр Борисович, этот Гузиков пытается копировать губернатора — определенно уже знают, как тот «встречал» московского прокурора. Разве что активность полпреда сбила их всех с толку.
И еще один мелкий факт отметил Турецкий. Шашлычник, заметив упавшую салфетку, подошел, погромыхивая своим большим и нескладным фартуком, к столу, поднял салфетку, отряхнул ее о свое колено, сложил и положил на стол, рядом с прибором мэра.
Ничего вроде бы не произошло — ну исправил человек небольшую оплошность. Но ведь этого не сделал никто другой, хотя за большим столом, составленным из нескольких маленьких, так называемых дачных столиков, никто и не шевельнулся. Ни судья Слепнев, сидевший справа от мэра, ни подполковник Затырин, который, поднявшись, пошел навстречу Турецкому и едва не наступил на эту салфетку. Ни прочие лица, неизвестные еще Александру Борисовичу, но, вероятно, имевшие определенный вес в городе, иначе чего б они все тут делали.
Представлялись незатейливо — «Иван Иванович», «Петр Петрович», и неожиданно — «Рашид Закаевич»... Турецкий обратил внимание на последнего. Глаза у этого Рашида были слишком зоркими, что ли. Другое сравнение пока не пришло на ум. А мэр, словно заметив промелькнувший интерес гостя, уточнил с хитрой ухмылкой:
— Наш главный чекист.
Турецкий еще раз внимательно взглянул на этого моложавого мужчину.
«Ага, вот ты кто... Ничего не видел, ничего не знаю, сижу себе и примус починяю»? И сказал:
— Рад знакомству В своем плотном графике забронируйте потом для меня местечко, не возражаете?
— Всенепременно, — без всякого акцента ответил чекист и, пожав руку Турецкому, сел и принялся за еду.
«Ах, какие мы независимые! — мельком подумал Александр Борисович. — Но только тогда какого же черта ты приперся сюда? Шашлыком на халяву побаловаться? Или в сомнениях, кабы что-то важное мимо тебя не просквозило?.. А ведь он нигде не фигурирует, — вспомнилось вдруг. — Никто этого Рашида нигде ни разу не упомянул. Может, он вообще в стороне от всех этих местных забот и разборок? Тогда зачем все-таки сюда приехал?..» Сплошные вопросы. И еще Турецкий подумал, что сказал бы по этому поводу Славка. Он бы наверняка не преминул прощупать этого чекиста.
— Опоздавшему — штрафную! — возгласил во всеуслышание уже явно не совсем трезвый Затырин.
И Турецкий тут же поймал метнувшийся к нему любопытный взгляд чекиста, — видно, хотел заметить реакцию. Но, встретившись взглядом с насмешливой ухмылкой Турецкого, опустил глаза к тарелке. «А ты, оказывается, тот еще перец!» Александр Борисович принял из рук Затырина полный стакан водки и сказал:
— Вообще-то в юности я, случалось, пивал и такими дозами. Поэтому, думаю, никто на меня не обидится, если я себя сознательно несколько ограничу. Давайте выпьем за хорошее настроение, ибо оно нас не так часто посещает, как хотелось бы.
Он сделал маленький глоток, скорее, лишь прикоснулся губами к краю стакана и поставил его на стол.
— Ну а чем тут угощают?
И все стали наперебой предлагать щедрые закуски, расставленные на столе. Но Александр Борисович наколол на вилку кусочек сельди с кружком красного лука. Положил в рот и этим пока ограничился.
— Ну и что, как у вас движется? — как о чем-то постороннем, спросил мэр, не поднимая глаз от своей тарелки.
— Движется, — с такой же неопределенной интонацией ответил Турецкий. — Вот и Грязнов приехал. Теперь, думаю, пойдет быстрее.
— А что ж вы без него? — словно забеспокоился мэр.
— Да у него всегда полно дел, — ответил Турецкий. — Но мы договорились, что, как только он освободится, позвонит и, если мы не закончим к тому времени, возможно, подъедет.
— Что ж это за дела такие? — спросил Затырин. А подтекст его вопроса звучал так: «Почему я ничего об этом не знаю?»
— А он собирался встретиться с одним местным авторитетом. Кажется, его зовут Прапорщиком. Не знаю, я спросил, а он ответил: потом. Расскажет, наверное.
— Не понимаю, зачем это нужно, — с недоуменным выражением пожал плечами мэр.
— И что? — нахмурился Гузиков, и от взгляда Александра Борисовича не укрылось, с каким гневом мэр взглянул на своего милицейского начальника.
— А что? — равнодушно пожал плечами Турецкий. — Разобрался, нашел ее. А мне перезвонил, что там у них еще разговор предстоит, ну я и не стал дожидаться. Я ж обещал к вам подъехать, а подводить неудобно. Я думаю, он приедет и все сам расскажет... А что, пока шашлык поспеет — я знаю, у классных специалистов, — он кивнул на человека в фартуке, — это серьезный и длительный процесс, так, может, тем временем речным воздухом подышим? Удочки закинем, а? Мне ваш Гоша все уши прожужжал, какая роскошная у вас рыбалка. Вячеслав Иванович, конечно, в этом деле величайший Мастер, но и я бы не против — почему не попробовать. Как вы считаете?
Но было видно, что его предложение никому не пришлось в данный момент по вкусу. Им тут наверняка хотелось обсудить свежую новость.
— Никто не хочет составить компанию?
— Да вот Иннокентий Мурадович тоже известный любитель рыбной ловли, — сказал мэр.
— Я? — удивился Керимов, но, увидев взгляд мэра, с готовностью кивнул: — Не возражаю. Даже с удовольствием.
— Ну и прекрасно, — сказал Турецкий, уходя от стола. — А удочки где?
— У Гоши на катере! — крикнул вдогонку Затырин. — У него там все необходимое. Можете моторку взять... Александр Борисович... А это... ну когда Вячеслав Иванович позвонит?
— А мы далеко не отплывем, я крикну.
— Плавать-то умеете? Если, не дай бог, чего?
— Не-а! — весело отозвался Турецкий. — Как топор!
— Ну так вы там поосторожнее.
— Постараемся, — усмехнулся Турецкий. — А вы, Иннокентий Мурадович?
— Так же, как и вы, — морщась непонятно по какой причине, ответил прокурор.
— Значит, и будем осторожно. Лодку не раскачивать. Резких движений не совершать. Моторка нам ни к чему, далеко заплывать нет смысла. Славка мне объяснял, что ловить в такую погоду надо недалеко от берега. А я здесь видел весельную лодку, уверен, нам будет в самый раз. Или вы все-таки боитесь?
— Да нет. И народу много, если чего, помогут, — с отчаянной даже решимостью, вызывающей иной раз уважение у партнеров по рискованному делу, сказал Керимов.
— Оружие-то оставили бы на берегу, — посоветовал Турецкий, заметив, что карман пиджака прокурора оттягивает какая-то тяжесть.
— Да я привык, — небрежно отмахнулся Керимов и зачем-то переложил пистолет из пиджака в задний карман брюк.
«Ну твои дела», — усмехнулся про себя Александр Борисович.
Они отплыли на глубокое место, забросили снасти, которые им наживил и выдал Гоша. Он же и показал, куда примерно надо стать на якорь. Все порывался сам с ними поплыть. Но это не входило в планы Турецкого.
Прошло минут двадцать — клева не было. Зато зазвонил мобильник. Грязнов сообщил, что закончил и может соответствовать.
