– А ты, значит, в это время…
– Уведу у него сына. Но ты за папашу не переживай. Он отсудил у матери детей благодаря своим деньгам… Да ты помнишь, я тебе эту историю рассказывала!
– Да, конечно. Но, Полина, ведь он поступил по закону…
– Закон и справедливость часто не совпадают. Не мне, Антон, тебе это говорить! Ты лучше скажи: поможешь или нет?
– Золотые твои слова! Насчет закона и справедливости. Поэтому одни живут по совести, другие – по понятиям.
– А ты на стороне кого?
– Справедливости, конечно. Поэтому вернуть ребенка твоей подруге я помогу.
– Тогда я пошла. До созвона, – я встала.
– Подожди. Полина, ты что, забыла? Ты же хотела посмотреть фотографии тех пропавших девчонок!
– А, да! – Я опять опустилась на стул.
Ярцев полез в ящик стола, пошарил там и извлек на свет божий конверт, из которого высыпал на стол фотографии. Я взяла их в руки. Я листала их и приходила в ужас.
– Антон! Черт!..
– Я не черт.
– Я не о тебе. Смотри, ты ничего не замечаешь?
– А что я должен замечать?
– Они же все похожи друг на друга! Смотри – все молоденькие, лет шестнадцати, все белокурые, с длинными вьющимимся волосами… И глаза у всех – большие, круглые и голубые…
– Ну, с этим трудно спорить… И что?
– Антон! Я, кажется, все поняла!
– Что ты поняла?
– У меня есть догадка. И ее надо проверить. Но сделать это будет непросто.
– Давай говори, что ты там опять придумала! Тянешь кота за хвост…
– Антон, ты сможешь поехать со мной в одно место? Вернее, даже с нами. Я хочу захватить еще и подругу…
– Куда съездить? Мне вообще-то сейчас некогда, статью надо готовить…
– Антон! Если подтвердится все, что я думаю, у тебя будет такая статья!.. Такая сенсация!.. Ты еще и в герои попадешь.
– Я?! Ну-ну…
– Серьезно тебе говорю. А твои дружки-менты, возможно, тебя наградят.
– Полина! Ты можешь сказать наконец, что конкретно нужно делать?
– Конкретно – я знаю, кто похитил всех этих девушек.
– И кто же?
– Вставай, поехали со мной.
Антон поднялся, ворча, что, мол, нет ему, старику, покоя.
На улице мы сели в мою машину, припаркованную возле здания редакции, и я выжала сцепление.
Подъехав к дому Золотовой, я позвонила ей на мобильник.
– Марина, это я… Не пугайся, я опять к тебе, но на этот раз с гостями. Это свои… Я к тому, что открой нам дверь.
Мы с Антоном поднялись в ее квартиру. Марина открыла и сразу отступила в глубь коридора, в полумрак. Я сама щелкнула выключателем и посмотрела на Ярцева:
– Ну, и что скажешь?
Тот уставился на Золотову.
– Полина, в чем дело? – недовольно спросила Марина, переводя настороженный взгляд с меня на Ярцева и обратно на меня.
– И она такая же! – сделал наконец свой вывод Антон.
– Нет, я не такая же! – заверила нас хозяйка.
– Такая, такая!
– Полина, что все это значит? – У Марины было испуганное лицо.
– Марин, познакомься: это Антон, тот самый журналист, про которого я только что говорила тебе. И ты, Антон, познакомься: Марина, та самая мать, которой мы возвращаем детей.
В это время в прихожую выбежала Танечка:
– Полина, Полина, ты опять к нам в гости?
– А это один из тех детей… ну, ты понял!
– Полина, к чему все это? – Ярцев смотрел на меня удивленно.
– Хорошо, идемте в комнату, сейчас я все объясню…
Когда я закончила рассказ, Марина смотрела на меня широко раскрытыми глазами:
– Так ты думаешь, это Корнил похищал тех девушек?
– Боюсь, что да. И боюсь, что это связано с той дачей в «Грибниках».
– Нет, Полина, подожди, – Золотова покачала головой, – одно дело развестись со мной и отнять у меня детей, – здесь он действовал хотя бы по закону. Но совсем другое – похищать девушек и прятать их на даче в лесу. Это же уголовное преступление! Я не могу поверить, что Корнил способен на это.
– Марин, когда вы с ним познакомились, сколько тогда тебе было лет, не помнишь?
– Шестнадцать.
– Антон, девушкам, которые пропали, сколько было лет?
– Шестнадцать, и только одной семнадцать.
Я обвела взглядом моих друзей:
– Чувствуете? Он себе не изменяет. Его продолжает тянуть на юных, златовласых и кудрявых. И высоких. Я права, Антон? Все девушки подходят под это описание?
– Вообще-то да…
– Отсюда вывод: надо ехать на дачу и все проверить.
– Как?! Ехать самим? А тот сторож? Ты сама говорила, что он вас с Алиной в прошлый раз шуганул!
– Так это подтверждает мою догадку! Шуганул, значит, опасается, что посторонние глаза что-нибудь увидят. А раз так, надо обязательно туда съездить и на этот раз уже проникнуть в дачу.
– Нет, Полина, подожди, – Антон поднял руку, – что ты гонишь? Давай все хорошенько обдумаем. Во-первых, сторож нас тормознет и в этот раз. Во-вторых, как мы проникнем в дачу? Кто нас пустит? Или ты собираешься взломать двери? Проникновение в частное помещение без согласия хозяев. Какая это статья, не подскажешь?
Я открыла было рот, но ответить не успела. Мелодия на моем мобильнике прервала нашу беседу. Звонила Алина:
– Полина, ты представляешь, я только что начала приходить в себя…
– С чем тебя и поздравляю! Давай двигайся дальше в том же направлении, а мне, извини, некогда. Потом созвонимся…
– Полин, подожди… Я чего звоню-то… У меня дело к тебе, срочное. Я вчера опять с Корнилом встречалась…
– Я в курсе. Ты что, перебрала?
– Да, не рассчитала… Теперь голова трещит… Я чаю зеленого с лимоном уже полведра выпила.
– Алина, может, про чай потом? У меня тут дела…
– Да ты выслушай! Я, как ты просила, поговорила с Корнилом про пикничок на природе.
– И что он?
– Да знаешь… как-то кисло это воспринял. Я ему говорю: люблю, мол, на даче позагорать, шашлычка поесть, ягодки с куста… А еще по лесу погулять, ну и все такое… А он как-то зыркнул на меня, как мне показалось, недобро, а потом некоторое время вообще был настороженный.
– Значит, не понравилось ему твое предложение. Значит, дачу он держит не затем, чтобы шашлычок там делать и ягодки собирать.
– Полин, а знаешь, что еще я вчера сделала? Я у Корнила какие-то ключи тиснула.
– Как?
– Да вот так! Он вчера, как обычно, хорошо набрался. А когда обниматься ко мне лез, у него из кармана связка ключей выпала. Ну, я их быстренько и подобрала!
– Может, это ключи от его дома?
– Да нет, не похоже… Они какие-то большие и допотопные. Современные ключи от коттеджей не такие, они изящные и…
– А что, если это ключи от той самой дачи?
– Может, от дачи, может, от его офиса, я не знаю. Может, это вообще не его ключи, а, скажем, Дорика. Мое дело было их слямзить, остальное – твоя забота.
– Так надо узнать! Алина, ты вот что, давай быстро собирайся, через двадцать минут мы с Антоном за тобой заедем! И оденься, пожалуйста, по-спортивному.
– Нет, Полин, так быстро я не могу! Мне надо принять ва-анну, выпить чашечку…
– Я знаю, что тебе надо выпить. Ванну и чашечку примешь за двадцать минут и быстро спустишься вниз. Мы скоро подъедем.
Я выключила телефон и посмотрела на Антона:
– Ну, вот вам и ответ, как проникнуть в дачу. У нас теперь, кажется, есть ключи. Правда, нет уверенности, что это те самые ключи.
Я перевела взгляд на застывшую в недоумении Марину:
– Тебя не берем, извини: ты у нас сидишь с ребенком. А мы, Антон, едем!
* * *
Я же говорила, я предчувствовала, что скоро все так закрутится, только успевай поворачиваться. Мы подрулили к Алининому дому, не увидели ее возле подъезда, и я поднялась к ней. Она одевалась.
– Полин, надеть эти бриджи я не могу: они вышли из моды!
– Алина, надень хоть что-нибудь: Антон внизу ждет!
– Подождет твой Антон… Эти джинсы я тоже не могу надеть: они не стираны…
– Алина, ты что, собираешься на прием во французское посольство?
– А что, я должна ехать как лохушка?
– В прошлый раз, когда тебя старик-сторож напугал, ты, помнится, упала в обморок. Наверняка он там опять будет… Так какая тебе разница, в чем на земле валяться в обмороке?
Когда наконец мы вышли из подъезда, Антон посмотрел на нас с усмешкой:
– Надо же, и часа не прошло, а вы уже оделись! Завидная скорость.
Мы сели в машину.
– Боюсь, теперь придется заехать ко мне, – сказала я.
– А к тебе-то зачем? – окинула меня взглядом подруга.
– Во-первых, мне тоже надо переодеться во что-нибудь более легкое и спортивное, например в шорты и майку. На ноги нужно надеть кроссовки. Все-таки не на дружескую вечеринку едем! Может, придется удирать со всех ног. На шпильках это сделать будет довольно проблематично. И потом, прихвачу-ка я с собой кусок колбасы и несколько таблеток снотворного. Там такая милая собачка! Так и хочется накормить ее от души!
– Тогда уж и монтировку заодно не забудь! Там такой милый дедушка! Так и хочется приложить его от души.
Антон посмотрел на меня:
