пикколо…Но… он сам нас… кинул…
Это были последние слова Гаэтано. Он дернулся и больше не шевелился.
Я вынула из его кармана пистолет, потом подошла к Винченцо и тоже позаимствовала его оружие.
После этого я стала осторожно спускаться вниз. Я открыла дверь, за которой было темно, хоть глаза выколи.
Нащупав на стене выключатель, я щелкнула им.
– Не надо! – услышала я голос Джорджианы, а потом увидела и ее саму.
Девушка стояла прямо напротив меня. В ее висок упирался ствол пистолета, который держал стоявший рядом с ней Винченцо.
«Вот он где, то-то его не оказалось наверху, когда Рикардо прикончил Гаэтано и Луиджи. Но когда же он успел просочиться в подвал? Наверное, тогда, когда открыл входную дверь и впустил Рикардо».
– Дай мне отсюда уйти, – сказал Винченцо, увидев, что я готова пустить в ход пистолет Гаэтано. – Я пристрелю эту девку, если ты сейчас же не выпустишь меня отсюда! – пригрозил Винченцо.
– Он и в самом деле меня застрелит! – закричала Джорджиана. – Пожалуйста, пусть он уйдет!
Я опустила пистолет.
– Хорошо, видишь, я готова положить пистолет на пол. Сделай то же самое и можешь уходить.
– Черта с два! – прокричал Винченцо. – Слушай мои условия. Сначала ты уйди отсюда! Потом я поднимусь наверх, но не один, а с этой девкой. Ты слышишь? Вместе с ней! Мы вместе с ней выйдем во двор, там не должно быть никого, ни единой души, слышишь? Мы с ней сядем в машину, я довезу ее до перекрестка и только тогда высажу ее. Ты слышишь меня?!
Он так орал, что даже безнадежно глухой мог услышать его безрассудные требования.
– Пожалуйста, не уходите, прошу вас! – закричала Джорджиана. – Он меня тут же застрелит! Прошу вас!
– Молчи! – прикрикнул на нее Винченцо.
– Я не могу согласиться на твои условия, – сказала я. – Будь благоразумен, отпусти девушку и положи пистолет на пол. Давай сделаем это синхронно. На счет «три» оба положим оружие на пол. Согласен?
– Нет! – отрезал Винченцо.
– Как хочешь, – пожала я плечами. – Время у меня есть, я буду стоять и ждать, пока тебе не надоест держать пистолет у ее виска. Как надоест, скажи мне.
– Если мне надоест, я тут же застрелю ее, – незамедлительно ответил бандит.
Услышав последние слова Винченцо, Джорджиана завопила так, что я на секунду оглохла.
Думаю, что у Винченцо тоже заложило уши. На какое-то мгновение он немного опустил пистолет, я тут же воспользовалась его заминкой и выстрелила.
Джорджиана стояла в оцепенении, а Винченцо упал с простреленной головой. Тут же кафельный пол в том месте стал наполняться темной густой жидкостью.
Джорджиана бросилась ко мне.
– Он мертв, да? Вы его застрелили? Он и правда мертв? – повторяла она без конца, словно заезженная пластинка.
– Успокойся, он мертв, да, – подтвердила я.
Я посмотрела по сторонам и увидела лежащего в углу без движения Джузеппе.
Я подошла к нему и ткнула ботинком в бок. Джузеппе не шевельнулся, несомненно, он был мертв. Как же это Рикардо оставил в живых Винченцо?
Впрочем, теперь это уже не имело значения.
Я взглянула на Джорджиану. Девушка все еще пребывала в ступоре.
– Джорджи, пошли отсюда, – сказала я, тронув ее за плечо, – здесь больше нечего делать.
Мы вышли во двор. Там никого не было.
Было совсем темно, на небе не было даже тонкого месяца.
Я привела Джорджиану к своей машине.
– Успокойся, все уже позади, – сказала я девушке. – Ты помнишь меня?
Она посмотрела на меня, потом неуверенно отрицательно покачала головой.
«Что она может сейчас помнить? – подумала я. – После такой передряги она, пожалуй, и маму родную забыла. Маму-итальянку. Однако до утра нам надо где-то устроиться. Джорджиане необходимо поспать. Да и мне сон не помешал бы».
Мы поехали в центр и зашли в один из отелей.
Поскольку мы заявились в отель поздно вечером, можно сказать, ночью, то на ресепшен нам сказали, что есть всего-навсего один свободный номер. Нас предупредили, что это двухкомнатный номер люкс с соответствующей ценой. Но я была готова заплатить любую цену хотя бы за несколько часов сна в спокойной безопасной обстановке.
Горничная взялась нас проводить. Сначала я не поняла, зачем нас провожать: просто взяли бы ключи от номера и пошли к себе. Однако все оказалось не так просто.
Оказалось, что отель, как ласточкино гнездо, лепится к скале и поэтому он очень неоднороден. То есть номера и расположены в здании, и пристроены к скале, все в лестницах и ступеньках, и вообще все очень разбросано. Поэтому самостоятельно найти свой номер затруднительно.
Мы с Джорджианой пошли за горничной, которая проводила нас в зону под названием «привато». Отдельный вход в номер был прямо с улицы.
Мы зашли, и сразу стало понятно, за что мне пришлось заплатить такие деньги: две ванные комнаты, в одной – джакузи, во второй – массажный душ. Кроме того, две большие комнаты, метров тридцать каждая, не меньше, с кожаной мебелью и огромным балконом метров пятнадцать, весь увитый вьющимися растениями. На нем разместились стол, два шезлонга, четыре стула, сад на балконе и душевая. Душ на балконе был сделан в виде деревянной бочки, но он работал.
Так сказала горничная, которая привела нас в наш номер. Она оказалась очень словоохотливой женщиной и по пути рассказывала нам о многих достопримечательностях города.
Например, о «Большом порте» по имени Марина-Гранде и о «Малом порте» – Марина-Пикколо, а также о пляжах и улицах Сорренто, где кипит ночная жизнь.
Нам с Джорджианой, естественно, было не до пляжей и не до ночной жизни города, мы просто механически слушали ее и не задавали никаких уточняющих вопросов. У нас было только одно желание – поскорее добраться до постели и уснуть.
Но нет, нам пришлось выслушать нашу горничную, которая с гордостью показала нам хорошо оборудованную кухню с чайником, кофеваркой, кастрюлями-сковородами-мисками и прочей утварью.
– Есть кондиционер, холодильник, газовая плита. Пойдемте, покажу вам ваши спальни. Кровати здесь
