участь Джорджианы уже решена. Надо будет как можно быстрее отбить ее у бандитов.
Действительно, у них есть более важные дела, а девушка им только мешает. Они не станут тянуть время, и ничто не может помешать им осуществить задуманное, возможно, даже сию минуту.
Но я немного ошиблась в своих предположениях.
Как только Джорджиана услышала, что Елизавете светит публичный дом – а ведь притворялась, что не знает итальянского языка, – она закричала:
– Что вы сделали с Элизабет?! Зачем вы меня привезли сюда? Вы меня тоже хотите отправить в бордель?
– А ну, прекрати орать как резаная! – прикрикнул на нее Джузеппе. – А то и в самом деле полосну по горлу. – Он молниеносным движением извлек из кармана куртки нож и, поигрывая им, стал приближаться к девушке.
Джорджиана закричала еще громче.
Джузеппе опустил нож в карман и спросил Гаэтано:
– За тобой, случайно, никто не увязался?
– Нет, все чисто, – ответил Гаэтано. – А вы? Вы не наследили? – в свою очередь задал он вопрос.
– Все в порядке. – Джузеппе похлопал Гаэтано по плечу.
– Ты подумал о ребятах Рикардо? Я прав? – спросил тот.
– Нет, я подумал, откуда полиция могла узнать?
– Как откуда? – удивился Гаэтано. – От подружки вот этой. – Он указал на Джорджиану.
– Значит, все-таки ты знала, куда ушла твоя подруга? – Джузеппе подошел почти вплотную к Джорджиане.
– Нет, нет! Клянусь вам, нет, я ничего не знала. Элизабет пригласила меня…
– Знаю! – рявкнув, оборвал ее Джузеппе. – Она пригласила тебя за компанию, чтобы ей одной не было скучно доносить в полицию.
– Да нет же! Она, Элизабет…
– Чего замолчала? Говори! – приказал Джузеппе. – Или ты придумываешь, как бы половчее нам соврать? Да, ты ведь однажды уже соврала, когда сказала, что не понимаешь по-итальянски. А сама сейчас спросила о судьбе своей подружки, когда Гаэтано сказал, что она у Маурисио. Значит, понимаешь, сучка? – Он навис над девушкой, которая была ни жива ни мертва от страха.
– Я… немного… понимаю, – пролепетала Джорджиана.
– Тогда зачем соврала? – прорычал Джузеппе. – Или ты не знаешь, что тому, кто один раз солжет, веры уже не будет? Ну, отвечай же!
– Моя мама – итальянка, – наконец выговорила Джорджиана. – И я немного знаю ваш язык, потому что…
– Да говори же ты, дьявол тебя дери! – Джузеппе уже был в бешенстве.
– Потому, что певица и знаю несколько итальянских оперных арий, – закончила Джорджиана.
Джузеппе, выведенный из себя, уже занес руку над девушкой, чтобы ударить ее.
– Подожди, – остановил его Гаэтано, – оставь ее, лучше послушай.
Джузеппе недоуменно посмотрел на него.
– Что? – спросил он. – Что я должен услышать?
– Вот, – Гаэтано поднял руку и указал ею в сторону окна, – прислушайся, как будто бы машина подъехала. Потуши свет.
Я тоже услышала шум мотора.
В это время стало темно: Гаэтано выполнил приказание босса и вырубил свет.
– Я спущусь в подвал, а ты оставайся здесь, – распорядился Джузеппе. – Луиджи, где ты? Идем с нами. Или нет, лучше останься с Гаэтано. И ты, Винченцо, тоже оставайся здесь. Шевелись, тварь, – скомандовал он Джорджиане. – Сейчас я из тебя всю правду вытрясу!
Джузеппе потащил вниз по ступенькам упирающуюся Джорджиану, которая начала было кричать, что она не хочет в подвал. Но по пути в подвал Джузеппе, видимо – этого я уже не смогла увидеть, – отвесил ей оплеуху, и девушка замолчала.
Они скрылись из виду, и в это время в дверь громко постучали.
Гаэтано переглянулся с Луиджи.
– Открой, – сказал Гаэтано.
Водитель подошел к двери и открыл ее. И в ту же секунду в особняк ворвался громила с автоматом наперевес и, оттолкнув Луиджи, направился прямо к Гаэтано.
– Где он? – пророкотал он сочным басом.
– Здравствуй, Рикардо, – спокойно ответил Гаэтано, словно это не на него было направлено оружие. – Заходи, гостем будешь.
– Ты мне зубы не заговаривай! Где Джузеппе, где этот ублюдок? Говори! Я снесу ему башку! Он узнает, как доносить полиции и прикарманивать чужие деньги.
– Рикардо, остынь, я тебе говорю. Джузеппе здесь ни при чем, во всем виновата эта девка. Это она спутала все карты.
– Кончай болтать, а то я тебя сейчас прикончу! Где этот долбаный Джузеппе?!
Не дождавшись ответа, Рикардо выстрелил, потом еще раз.
Я не видела, попал он в Гаэтано или нет, но, судя по стону, который издал Гаэтано, видимо, его все же задело. Я только услышала, как Рикардо загрохотал башмаками, спускаясь в подвал.
Спустя минуту и там послышались выстрелы, потом все смолкло.
Рикардо, тяжело дыша, вышел из подвала и направился к выходу. Вскоре послышался звук заводимого мотора. Машина уехала.
Я подождала еще несколько минут и, убедившись, что везде – и на улице, и в доме – тихо, вышла из своего укрытия.
Сначала я увидела лежащего без движения Луиджи. Даже издали было видно, что он мертв.
Подойдя к Гаэтано, который сидел на полу, привалившись к стене и прикрыв веки, я увидела, что он серьезно ранен. Кровь так и лилась из его изуродованной правой руки. По существу, это и рукой-то нельзя было назвать. Плечо было напрочь разворочено. Гаэтано бледнел прямо на глазах. Я видела, что жить ему осталось считаные минуты.
Я, не теряя времени зря, нагнулась к умирающему и четко произнесла:
– Гаэтано.
Он открыл глаза. Тогда я, не отрывая от него своего взгляда, сосредоточилась, как нас учили в «Ворошиловке» на практикуме по психологическому воздействию, и стала задавать вопросы:
– Куда Маурисио увез Элизабет, девушку, которую ищет Джузеппе? – спросила я.
– В Турцию. Измир… ночной клуб… Артугруль. – Гаэтано говорил уже с большим трудом.
Вообще-то он уже ничего не должен был говорить, потому что жизнь уже практически покинула его. И только благодаря тому, что я ввела его в гипноз, он, словно зомби, продолжал отвечать.
– Зачем сюда пришел Рикардо? – спросила я.
– Он… думает… что Джузеппе настучал в полицию… насчет наркотиков… в порту…
