Затем несколько раз проверил автоматический ход бокового стеклоподъемника вверх-вниз: тот, как и црложено, работал исправно.
- С этими двоими будет тридцать четыре. - Он нервно хохотнул. - Расту...
- Детишек тоже посчитал?
- Что ты, Дмитрич, к словам цепляешься? - Артем нахмурил брови. - Сам не ангел.
- А это уж не тебе судить! - сердито отрезал Бай и закурил. Запах "Мальборо"
заполнил салон.
- Не кури, глаза режет. - Артем помахал рукой перед лицом, разгоняя дым. - Целиться неудобно.
Бай, глубоко затянувшись, затушил сигарету и включил вентилятор замечание было вполне резонным.
Редкие прохожие с озабоченными лицами торопливо проплывали мимо, не обращая ни малейшего внимания на нарядный джип - мало ли таких колесит сейчас по Москве.
- Жизнь течет из пустого в порожнее, - глядя на них, философски заметил Артем.
- Пустота всегда стремится к наполнению, - не то возразил, не то просто процитировал Лао Цзы киллер.
Гаркавый тронул друга за плечо. Скитович мирно дремал, свесив голову на грудь, абсолютно не реагируя на шум снующих по фойе посетителей.
- Что, выдохся? - участливо поинтересовался Гаркавый, когда тот наконец открыл глаза.
- Мелочи. - Скитович, сладко зевнув, потянулся всем телом. - Как там она?
- Еще совсем слабенькая.
- Привет передал?
- Да, - соврал Гаркавый.
- Тогда двигаем. - Скитович взялся за ручки сумки и тяжело встал.
Выйдя на улицу, они остановились, давая глазам привыкнуть к яркому солнечному свету.
- Финита ля комедия, - грустно вздохнул Скитович. - Домой буду Добираться на попутках: на вокзал с этим, - он потряс автоматом в сумке, рискованно.
- Да, может, так оно и лучше, - Гаркавый виновато отвел глаза. - Только ты не думай, что я вчера сдрейфил.
- Я и не думаю. - Скитович шагнул на бетонную дорожку, ведущую к проходной. - С налету мы все равно бы этого Сажина не достали, - как можно убежденней сказал он, чтобы успокоить друга.
- Не достали б, - облегченно подхватил Гаркавый и двинулся следом.
До ворот шли молча"
- Комнату где-нибудь поблизости снимешь? - Оказавшись за проходной, Скитович окинул взглядом близлежащие дома.
- Попытаюсь. Добираться будет удобно, да и цены на жилье здесь наверняка пониже.
- Держи. - Он достал из кармана сто долларов и добродушно протянул Гаркавому. - Мне на дорогу хватит.
Тот благодарно кивнул, и они, свернув за угол, зашагали к станции метро.
- К вечеру буду дома, - Скитович улыбнулся каким-то своим мыслям и вдруг резко остановился, будто налетел на невидимую преграду. Глаза его удивленно расширились.
- Ты что? - Гаркавый растерянно посмотрел на гримасу, исказившую лицо друга.
Скитович молча осел на землю, неестественно подогнув под себя ноги. По рубашке на его груди медленно и зловеще расплывалось алое пятно.
- Один есть! - сквозь зубы процедил Артем и вновь прильнул к прицелу.
Бай отчаянно замотал головой, будто мучимый невыносимой головной болью, и, неожиданно даже для себя выхватив зажатый под бедром пистолет, выстрелил Артему в затылок.
Тот, судорожно дернувшись, медленно завалился ему на плечо.
Киллер резким движением откинул спинку сиденья и, столкнув на него безжизненное тело, рванул машину с места.
Гаркавый, склонившись над другом, ничего не замечал вокруг: ни испуганно перебегавших на другую сторону улицы прохожих, ни двинувшегося в его сторону джипа.
Скитович был еще жив. Он дышал тяжело и прерывисто. В груди его что-то угрожающе клокотало, извергая сквозь полуоткрытые губы густую кровавую пену.
Он силился что-то сказать, но, кроме невнятного "бо", ничего не удавалось разобрать.
- Димка, что? Что?! - полушепотом спрашивал Гаркавый, давясь слезами.
- Бо... Больно, - наконец еле слышно выдавил из себя тот и обмяк всем телом.
- Суки! Кто?! - взвыл Гаркавый нечеловеческим голосом и схватился за сумку.
Выскочивший прямо на тротуар джип остановился совсем рядом - метрах в пяти.
Гаркавый решительно встал и, на ходу доставая автомат, двинулся на машину.
Дверь "Чероки" широко открылась, и на него глянуло суровое, до боли знакомое лицо.
- Учитель? - ничего не понимая, прошептал Гаркавый.
Бай, сделав несколько шагов навстречу, вырвал у него сумку и бросил в салон.
- В машину! - коротко бросил он.
Гаркавый растерянно смотрел то на Учителя, то на тело друга.
- Быстрее! - Бай тревожно смотрел по сторонам: Глеб Старовойтов был человеком непредсказуемым и вполне мог послать сюда еще кого-нибудь из киллеров.
- А Димка?
Киллер бросил взгляд на безжизненное тело:
- Ему уже не помочь. Давай быстрей, пока нас не ухлопали!
Он попытался силой затолкать находящегося в полнейшем душевном смятении ученика в машину, но тот не давался.
- А, черт! - Бай выскочил на дорогу и замахал рукой выехавшей из ворот центра "скорой".
Та резко затормозила.
- Все! - Ему наконец удалось усадить парня в салон.
Взревел мотор, и широкие колеса лжипа, перевалив через бордюр, с визгом покатились по дороге.
- Учитель, это он стрелял? - Гаркавый с отвращением отодвинул от себя безжизненно болтающуюся окровавленную голову.
- Да.
- Кто его?
- Я.
- Но почему? Почему он выстрелил?
- Потом. - Бай резко повернул руль, сворачивая на шоссе, ведущее за город. - Потом объясню.
Час спустя "Чероки" остановился на глухой лесной дороге.
- Все. - Бай устало положил голову на руль.
- Учитель, - Гаркавый в который раз попытался осмыслить происходящее, что все это значит?
- Не зови меня больше Учителем. - Бай, не поднимая головы, протянул ему пистолет. - На, пристрели меня - я не могу так больше жить!
- Как жить? - Гаркавый неуверенно взял протянутый пистолет и положил его рядом с собой на сиденье.
- Не спрашивай! Стреляй и иди...
Бай скрипнул зубами.
- Учитель...
- Я же просил не называть меня Учителем! - Киллер повернул к парню искаженное муками лицо. - Ты что, совсем ослеп? Не видишь, кто я?
- Кто? - совсем смешался Гаркавый.
- Киллер.
Несколько минут в машине стояла тишина, и только мухи назойливо жужжали над головой убитого.
- А как же целительство?
- Вот мое целительство. - Бай кивнул на безжизненное тело. - И это не единственный мой пациент...
Гаркавый удрученно опустил голову:
все, во что он верил, рушилось на глазах, как карточный домик.
- За что вы Димку? Впрочем, догадываюсь...
- Догадываешься, так стреляй, не тяни... - Бай покорно склонил голову.
- Да пошел ты!! - Гаркавый схватил сумку и, открыв дверцу, зашагал прочь.
- Постой! - Киллер, поколебавшись, поспешил следом.
- Ну что? - Гаркавый обернулся и злобно посмотрел ему в глаза.
- Тебя не оставят в покое. Я знаю этих людей.
- Мне все равно.
- А твоя девушка? Рано или поздно он уберет и ее.
- Кто он? - При мысли, что этот кошмар вновь может коснуться Лены, его бросило в дрожь.
- Сажин.
"Прав был Димка: как ни верти, а все дело в мозговом центре!" - с горечью подумал Гаркавый и только теперь осознал, что друг погиб по его вине.
- Я убью эту суку! - зловеще прохрипел он.
- Одному тебе не справиться, - Бай помолчал. - Я мог бы помочь тебе.
- Как знаешь...
- Тогда обожди. - Киллер вернулся к машине и чиркнул зажигалкой.
Они отошли довольно далеко, прежде чем услышали звук взорвавшегося бензобака.
Как и у любого профессионального киллера, у Бая в городе, кроме основного жилища, было несколько укромных местечек, где он мог спокойно переждать недельку-другую, пока не уляжется шум после выполнения очередного заказа. Вот и сейчас они с Сергеем поднимались по лестнице ничем не приметной "хрущевки", затерявшейся в одном из старых микрорайонов на юго-западе Москвы.
- Здесь. - Бай кивнул на дверь с табличкой "33" и, порывшись в карманах, достал ключ. - Обожди минуточку... - Он осмотрел дверной косяк и, убедившись, что оставленные сторожевые метки на месте, открыл дверь. Проходи.
В нос ударил спертый воздух давно не проветриваемого помещения. Бай, не разуваясь, прошел в комнату и открыл дверь балкона. Свежий ветерок ворвался в квартиру.
- Что стоишь? Проходи, - тихо пригласил киллер.
Гаркавый, немного помявшись, сделал несколько шагов и, слегка удивленный, остановился на пороге комнаты.
Все убранство ее состояло из раскинутого на полу тюфяка и картин. Картины были повсюду: они висели на стенах, громоздились в углах, лежали прямо на полу.
Выполненные в различных техниках и стилях, все они имели один и тот же сюжет: изможденное лидо мужчины, увенчанное короной. В обод короны сбоку был вставлен ключ, наподобие того, которым заводят часы, к головке ключа тянулась бледная женская рука. Судя по тому, что из-под короны на лоб мужчины сочилась кровь, можно было догадаться, что она врезалась в лоб при каждом обороте ключа.
Сюжет был не нов: что-то подобное писал Глазунов или белорус Исачев, умерший с бутылкой растворителя в руках, но Гаркавого поразило то, что лицо мужчины явно было написано с Учителя.
