– Что вы так испугались? – Мура, казалось, не слышала стенаний своего верного спутника. – Я пошутила. Лучше придумайте какой-нибудь повод для того, чтобы мы могли осмотреть дом.
– Да какой же повод? – в отчаянии воскликнул доктор. – Мы же не можем утверждать, что в этом доме сидит похищенная Брунгильда и пускает солнечные зайчики. Нас даже дворник сочтет сумасшедшими.
– Значит, надо придумать что-то другое. Если, как вы утверждаете, дом необитаем, то попросим дворника его открыть и осмотрим под благовидным предлогом – возможность покупки, аренды.
Окончательно разгневанный доктор Коровкин отвернулся и оставшуюся часть пути ехал молча Когда извозчик остановился, доктор помог Муре сойти на тротуар, расплатился и стал ждать, что предпримет девушка. Она огляделась по сторонам – на противоположной стороне улицы красовалась витрина аптеки, на дверях с двуглавым орлом по-прежнему висел замок. На той стороне, где стояли Клим Кириллович и Мура, простирался незастроенный когда-то участок, превратившийся в зелено-желтый оазис. За ним высился трехэтажный облупленный дом с потрескавшимися лепными наличниками. Посередине фасада три полукруглые ступени вели к внушительным дверям, охраняемым нависшими жирными лепными амурчиками. По обе стороны от двери располагались окна – широкие в первом этаже, более узкие – во втором и совсем крошечные, квадратные – в третьем.
Мура повернулась и решительно направилась по тропинке к подозрительному зданию. Доктор Ко ровкин покорно поплелся за ней, надеясь, что ничего непоправимого не случится.
Поднявшись по ступеням крыльца, Мура оглянулась на своего спутника. Клим. Кириллович молчал.
Дверь оказалась незапертой.
– Видите, милый Клим Кириллович, – зашептала торжествующе девушка, – ничего страшного. Дом обитаем. Сейчас мы зайдем и поднимемся на второй этаж. Там все и выясним.
Доктор решительно отстранил Муру и первым вступил в полутемную прохладу площадки первого этажа. Он, наслушавшись бредовых предположений Муры, опасался, что в здании устроена засада. Тогда пусть пострадает он, мужчина, а не беззащитная девушка: если случится какое-нибудь несчастье и с их младшей дочерью, Муромцевы не переживут!
Но в прохладной тишине пахнущего плесенью пространства не раздавалось ни единого постороннего звука. Доктор стал медленно подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж, Мура, затаив дыхание, следовала за ним. Вот и площадка с двумя дверями и высоким узким окном. Резная темная дверь, возле которой не было ни звонка, ни таблички, явно вела в сторону, где располагались комнаты с выходящими на левую сторону фасада окнами.
– Стучать, что ли, в дверь? – недоуменно задал вопрос в пространство доктор Коровкин. – Барабанить кулаками? Звать? Но кого?
Доктор взялся за ручку двери и неуверенно потянул ее на себя – дверь подалась. С бешено колотящимися сердцами Мура и доктор заглянули в образовавшийся сумрачный проем. Коридор, слабо освещенный проникавшим в лестничное окно светом и еле тлеющей керосиновой – лампой, уходил вдаль.
– Эй, есть тут кто-нибудь? – на всякий случай подала голос Мура.
– Я же говорил вам, что ваши домыслы не имеют никакого отношения к Брунгильде! – злорадно констатировал после небольшой паузы доктор. – Никто не отзывается. Есть ли смысл входить в чужую квартиру?
– Есть, есть, милый Клим Кириллович, – торопливо заговорила Мура, умоляюще заглядывая ему в глаза, – мы ничего не взламывали, двери открыты... Скажем, что заблудились, если кто-то появится.
– Но это же явный бред и ложь. – Доктору Коровкину очень не хотелось входить в чужую квартиру. – Все очень подозрительно. А вдруг мы обнаружим там труп?
– Вы боитесь, что это будет труп моей сестры? – Мура сдвинула брови.
– Не обязательно, – замямлил доктор, – может быть, вообще какой-нибудь посторонний труп... А на ручке двери, между прочим, остались отпечатки моих пальцев.
– Давайте их сотрем, – предложила Мура, – чтобы это вас не беспокоило. Есть ли у вас платок?
Она нетерпеливо переждала процедуру уничтожения отпечатков пальцев и, как только доктор Коровкин смущенно спрятал платок в карман пальто, решительно ступила в чужую квартиру. Она шла медленно, поглядывая по сторонам. В середине коридора, увидев приотворенную дверь, она направилась туда и оказалась в бордовой пыльной гостиной. Взгляд ее сразу же упал на чудесную фарфоровую вазу с крышкой, стоящую слева от двери.
– Так вот же вам доказательство моей правоты, – торжествующе прошептала она, полу обернувшись к безропотно следующему за ней доктору, и указала на ночной горшок.
– Вы... вы... вы думаете, что этот горшок предназначался для Брунгильды? – ошарашенно пролепетал доктор.
– Возможно, – важно изрекла Мура. – Согласитесь, ночная ваза в гостиной – зрелище не часто встречающееся.
– Да, пожалуй, – хмыкнул доктор. На столе, рядом с влажной скомканной салфеткой, он обнаружил несвежую провизию и наполовину опустошенную бутылку сельтерской... Хотелось пить... Но мысль об утолении жажды доктор прогнал – стакан отсутствовал, а пить из горла доктор считал негигиеничным.
– Здесь есть дверь в смежную комнату. – Мура успела обойти бордовую комнату по периметру. – Давайте заглянем туда.
Оба направились к распахнутым белым створкам и остановились на пороге смежной комнаты.
– Спальня, – определила Мура. – На этой постели могла спать Брунгильда – шелк, атлас, балдахин с плотными занавесями...
– Тогда ее плен был не таким уж неприятным, – иронически заметил Клим Кириллович, оглядывая ложе, – постель широкая, мягкая...
– На что вы намекаете? – с оскорбленным видом спросила Мура.
– Я? Э... э... Я просто так, к слову. – С опозданием до доктора дошла двусмысленность его комментария.
Обиженная Мура повернулась и подошла к окну гостиной. Она отодвинула одну из плотных, бордовых штор и сквозь мутное стекло увидела на противоположной стороне улицы витрину аптеки.
– Клим Кириллович, подойдите сюда. Посмотрите, не отсюда ли пускали вам в глаза солнечные зайчики?
Доктор встал у окна и попытался вообразить направление солнечного лучика.
– Да, вполне возможно, – неуверенно согласился он. – Но я ничего не понимаю – двери открыты, в квартире никого нет. Скорее всего, никого и не было. Следов борьбы или какой-то схватки тоже не вижу. На столе, конечно, провизия несвежая имеется. У дверей – ночная ваза. Но нельзя из этого сделать вывод, что здесь томилась Брунгильда.
– Ах, – слушая доктора вполуха, Мура не сводила взгляда с оконного стекла. – Я права. Брунгильда была здесь!
– Была? Но куда же она делась? – растерянно пробормотал доктор.
– Смотрите внимательно на стекло. – От возбуждения в голосе Муры появились визгливые нотки. – Смотрите! Видите?
– Ничего не вижу, – нахмурился доктор. – Что я должен видеть?
– Вы разве не видите? – возмутилась девушка. – Стекло пыльное?
– Весьма, – не стал спорить доктор.
– А что на нем написано?
– Где? Где написано?
– Смотрите! Скрипичный ключ и вензель – Г. Т.!
Доктор похолодел и приблизил лицо к месту, на которое указывала пальчиком Мура. Действительно, под определенным углом зрения на сером фоне стекла четко просматривался скрипичный ключ и две буквы.
– Я знала, я чувствовала, я верила, что найду доказательства моей правоты. – Мура, захлебывалась словами и дергала за локоть доктора. – А вы не хотели считаться с моей интуицией, с моими родственными чувствами, с женским чутьем, наконец.
– Да, похоже, я был не прав, – недовольно прервал ее доктор. – А ваша женская интуиция не подсказывает вам, куда исчезла Брунгильда?
– Но мы еще не обследовали квартиру, – возразила Мура.
– Вы думаете, это что-то даст?
Мура молчала. И в наступившей тишине оба вдруг явственно расслышали чьи-то тяжелые шаги. Мура опустила руку в карман и побледнела. Доктор сделал шаг в сторону от нее, потом шаг вперед – прикрыть девушку своим телом В проеме дверей, ведущих из коридора в гостиную, показалась фигура степенного, почти величественного дворника. Увидев нежданных посетителей, он остановился:
– День добрый, господа любезные. Ищете княжну Бельскую?
– Да, – хрипло ответил доктор. – Но, видимо, мы опоздали.
– Опоздали, опоздали, чуточку, – добродушно подтвердил дворник, – недавно отбыть изволили. Их сиятельство говорили мне, старому дураку, чтобы двери запер, да я не поспешил исполнить их приказание. Проверю порядок в фатере да запру хозяйское добро.
– Жаль, что мы опоздали. – Мура вышла из-за спины доктора и осторожно продолжила:
– А куда их сиятельство отправились?
– Велели всем говорить, что поехали в театр.
– В театр? – одновременно выдохнули Клим Кириллович и Мура.
– Как есть в театр, Аполлон прозывается, слово-то мудреное – Вы оказали нам неоценимую услугу, милейший, – строго сказал доктор. – Княжна Бельская нам нужна, а в театре мы ее легко разыщем. Не будем вас более задерживать.
