— Мои рождественские открытки?! Теперь все понятно!
— Насколько я понимаю, их целью было свести мисс Блейк с ума. После этого они смогли бы завладеть наследством Алекса. Призрак Алекса изображал Юстин Игер, во всяком случае того, кого вы принимали за призрак Алекса, потому что его настоящий призрак тоже появился здесь. Именно тогда я и испугался по-настоящему.
Клайд покрепче прижал меня к себе, и хотя я не совсем поняла насчет второго призрака, но была уверена в том, что он все понимает.
— Так, значит, за всем этим стоит Юстин Игер?
— И его ужасная мать. — Брендона даже передернуло. — Я никогда не понимал, почему Алекс держал ее все эти годы. Иногда люди совершают странные поступки, не так ли? — Он по-мальчишески рассмеялся. — Да, Юстин Игер настоящий волшебник сцены. И весьма умный человек, надо отдать ему должное. Но он очень жаден и не остановится ни перед чем, чтобы достигнуть желаемого.
— Даже так? — спросил Клайд, потрепав меня по волосам.
— Вам надо будет посмотреть на звуковую систему, которую он установил, чтобы создать впечатление, что звуки рыданий перемещаются по коридору. Пульт управления находится в оружейной башне. Он мог наблюдать за каждым движением мисс Блейк на телевизионных экранах. Игер разместил по всему дому мощные вентиляторы, чтобы создавать потоки холодного воздуха и задувать свечи. Он даже установил в вашей спальне, мисс Блейк, стеклянную стену, чтобы показывать вам призрак. А наверху, в башенке, призрак был спроецирован на занавеси. У него есть и другие приспособления, о которых вы даже понятия не имеете.
— Да, вижу, что у них все продумано, — заметил Клайд.
— И у них могло бы все получиться, если бы не ваше появление, — чуть не со смехом сказал Брендон. — Вы полностью расстроили все их планы.
— Но кто была настоящая Флора Айдс? — спросил Клайд.
— Понятия не имею. Это идея миссис Парвер.
— И что нам теперь делать? — обратилась я к Клайду.
— Ждать.
— Что? Ждать здесь? — воскликнул Трэнт. — Но мы промерзнем до костей.
— Мистер Грегстон объяснил нам, что отлив начнется только в половине шестого, — ответил Клайд. — Кто-нибудь, кроме него, знает о потайных ходах?
— Не уверен насчет миссис Парвер, — ответил Брендон. — Она сует свой нос повсюду. Несколько раз я ловил ее на этом. Но не думаю, чтобы знали другие.
— Что ж, у нас будет возможность проверить, — заметил Клайд.
— А если они появятся? — спросила я.
— Постараемся не спать все одновременно.
К выходу из тоннеля мы подошли примерно в шесть часов утра. Последняя сотня метров далась нам не без труда; пришлось идти по толстому слою грязи. Однако вода по-прежнему стояла высоко, и нам пришлось прождать еще час. К тому же шторм бушевал по-прежнему.
Брендон Трэнт заметил, что, если даже уровень воды спадет, в такую погоду будет почти невозможно преодолеть прибрежные скалы.
Наконец мы решили вернуться в дом. Другого выбора у нас не было; теплая одежда понадобилась бы все равно.
— Кроме того, — сказал Клайд, когда мы пробирались обратно через грязь, — около девяти часов в Дом на семи ветрах должен прибыть Гарт Гренджер.
— Гарт Гренджер? — удивилась я. — Почему ты так думаешь?
Клайд покосился на Брендона, показывая этим, что до конца не доверяет ему.
— Почему-то мне так кажется. Посмотрим.
Обратный путь почти все время шел в гору и очень утомил меня. Несколько раз мы останавливались на отдых.
— Мне кажется, — тяжело дыша, сказал Брендон, — что нам лучше всего пройти в гараж и подняться на чердак. Там до сих пор висят старые театральные костюмы. Может быть, они и не слишком модные, но, если вы ничего не имеете против запаха нафталина, мы хотя бы согреемся. Пока работают телевизионные камеры Юстина Игера, в доме лучше не показываться.
— В какое время они обычно завтракают? — спросил Клайд.
— По большей части в восемь утра, — ответил Брендон, — но бывает и по-другому.
— А из гаража можно попасть на кухню?
— Нет ничего легче, — рассмеялся Брендон.
— Тогда я предлагаю подняться в гараж, переодеться и войти в столовую сразу после восьми часов, — сказал Клайд.
Мы вновь двинулись по темному проходу.
Теперь коридор уже не казался мне столь зловещим, но я все-таки чувствовала себя весьма скверно.
Лестница, ведущая из гаража на чердак, оказалась скрипучей, и нам пришлось двигаться с большой осторожностью. Наконец Трэнт открыл потолочный люк. На чердаке было очень пыльно, и я все время со страхом ожидала появления крыс.
По счастью, наши костюмы вышли из моды не раньше чем лет двадцать тому назад, тогда как я ожидала, что они будут непременно из времен Шекспира, а то и из античности. Одежда сильно пахла нафталином, но была теплой, и мы наконец избавились от бившего нас озноба.
Как только пробило восемь часов, мы спустились в гараж и, пройдя мимо студии дяди Алекса, проникли через заднюю дверь в кухню. Клайд считал, что это будет нашим единственным шансом застать их всех врасплох, а может быть, сказал он, на наше счастье, за завтраком будет присутствовать и сам Юстин Игер.
В кухне было тепло и пахло едой. Дверь, ведущая в столовую, раскачивалась на петлях; вероятно, миссис Грегстон только что вышла туда. Оставив Брендона на кухне, мы с Клайдом тихо проскользнули через дверь, ведущую в центральный холл, и подкрались к двери столовой. Она была приоткрыта, и мы прислушались к доносящимся оттуда голосам.
— Вы сказали, что видели на террасе стоящую фигуру, — сказал Алистер Мэхью, — и что эта фигура напоминала Александера Блейка?
— Да. И надо признаться, что это привело меня в ужас, — ответила миссис Парвер.
— Неужели вы полагаете, что это был настоящий призрак? — Орен расхохотался. Отсмеявшись, он пренебрежительно фыркнул. — Знаете, это уж чересчур.
— На твоем месте, сквайр, я не стала бы шутить по этому поводу, — заметила Зенит.
— Что? О, я просто подумал, что стоило нам только придумать своих призраков, — сказал Орен, — как нас посетил настоящий.
— Чепуха, — заявил Алистер Мэхью. — Должно быть, просто свет луны падал на Юстина не с той стороны.
— Вы думаете, что я не узнала бы собственного сына? — гневно воскликнула миссис Парвер.
— Что ж, не знаю, в чем тут дело, — спокойно вставила Зенит, — но я тоже видела призрак… то есть фигуру, похожую на настоящий портрет Александера, тот, что наверху. И вовсе не при свете луны, а в конце темного коридора. Если честно, то мне кажется, что нам пора отсюда убираться.
— Я склонен согласиться с Зенит, — добавил Алистер.
— Что вы сказали? Не понял, — всполошился Орен, видимо с набитым ртом.
— Нет, никто не позволит вам так поступить, — сказала миссис Парвер, стукнув кулаком по столу. — Все вы слишком глубоко увязли в этом деле, чтобы идти на попятную. Мы должны найти Веру Блейк и доктора Уолтерса. Я, конечно, не имею понятия, кем был тот… — Увидев входящих меня и Клайда, она замолкла.
— Вы, кажется, что-то говорили, миссис Парвер? — как ни в чем не бывало спросил Клайд, и глаза всех присутствующих обратились на нас.
— Вера, дорогая, где вы были?.. — начала Зенит, поднимаясь из-за стола.
— Оставайтесь на своем месте, Зенит, будьте добры, — приказал Клайд. — Нам не послышалось, вы с Ореном действительно хотите убраться отсюда, пока еще не поздно? А вы, Алистер, насколько я понимаю, тоже не против присоединиться к ним? Крысы бегут с тонущего корабля, не так ли, уважаемые леди и джентльмены?
— Что все это означает? — спросил Алистер Мэхью, пытаясь встать.
— Ни с места! Оставайтесь там, где сидите, Алистер, — с угрозой в голосе произнес Клайд. — Нам ведь необходимо кое-что обсудить, не правда ли?
— Например? — спросила Зенит с почти болезненной улыбкой.
— Нам нечего с вами обсуждать, — отрезала миссис Парвер и воинственно выпрямилась.
— Неужели? А как же насчет вашего плана лишить Веру Блейк причитающегося ей по праву наследства. — Клайд улыбался, но голос его звучал сурово. — Или, может быть, стоит начать с убийства Дуайна Бретча?
Ложка, которую подносил ко рту Орен, остановилась на полдороге.
— Дуайн Бретч… Его падение лицом в тарелку с яичницей явилось для меня настоящим шоком.
— Сквайр?!
— А что, разве я не прав? — почти прокричал Орен. — Во всяком случае, на моих руках его крови нет.
— На чьих же тогда она руках? — спросил Клайд. — На ваших, Зенит? Или на ваших, Алистер?
— Я не имею к этому никакого отношения, — ответил Алистер. — Знаю только, что отношения Бретча и Веры становились слишком уж дружескими.
Зенит вдруг забеспокоилась, взгляд ее метнулся от Орена к Алистеру и обратно. С жесткой улыбкой на губах она обернулась к миссис Парвер.
