Развернуться было негде. Свернув в проулок, Хикс подождал, пока с десяток машин пронеслось мимо. Мистер Борегар разволновался и заиграл все ускоряющуюся мелодию, как в старых вестернах.
Хикс постукивал пальцами по рулю. Иногда его друг совсем не радовал его. Сейчас был именно такой случай.
Артур Годфри был знаменитым радиоведущим в пятидесятые. Однажды ни с того ни с сего он уволил своего закадычного друга в прямом эфире. Мать рассказала об этом Кэнди, и с той поры она возненавидела Артура Годфри, хотя больше ничего о нем не знала.
Рико припарковался рядом с газетной лавкой Бобби Алмаза на улице Артура Годфри. Ночь стояла дивная. Тротуары кишели старичками и старушками. Кэнди прижала руку к животу и простонала. Найджел взглянул на нее.
— Ты в порядке, солнышко?
— Что-то мне… нехорошо.
— В холодильнике есть лимонад, — бросил Рико с переднего сиденья. — Моя мать всегда говорила, что пузырьки углекислого газа помогают от боли в желудке.
Кэнди сделала вид, что ей плохо, и прикрыла глаза. Найджел погладил ее по руке.
— Может, в машине останешься? — предложил он.
— Только если ты останешься со мной.
— Ну конечно, — согласился Найджел.
Кэнди прищурилась, чтобы видеть отражение Рико в зеркале. Он буравил ее взглядом, сжав зубы. Рико хотел, чтобы они вошли все втроем, тогда у Бобби Алмаза не возникло бы подозрений.
— Ну сам смотри, — отозвался Рико.
Кэнди услышала, как хлопнула дверца, и открыла глаза. Рико стоял перед входом в лавку Бобби и стучал в стекло. Появился Алмаз, нахмурился и впустил его. Кэнди услышала, как кто-то громко постучал в окно со стороны Найджела. Тот подпрыгнул до потолка.
Рядом с машиной с серьезным выражением лица стоял Тони Валентайн.
— Это он тебе жизнь спас? — спросил Найджел.
— Да.
— Вид у него какой-то злобный.
Кэнди так не показалось. У Валентайна, по ее мнению, был вид человека, который знает, чего хочет. Он пошел по узкому переулку рядом с лавкой Бобби Алмаза. Тогда Кэнди выбралась из лимузина и поманила рукой Найджела.
— Шевелись.
Бобби выглядел так, словно его переехал грузовик. Его волосы стояли дыбом, а рубашка насквозь промокла от пота. Он шлепнулся на табурет за прилавком.
— Ну и игра, да? — начал Рико.
— Не смотрел.
— «Дьюк» продул!
Букмекер взял полотенце и вытер лицо.
— У меня для тебя плохие новости.
— Правда?
— Правда.
Рико машинально оглянулся. Магазинчик напоминал помойку. Тут он заметил нечто на двери в заднюю комнату, отчего его сердце остановилось.
Кровь.
Рико подошел ближе. Пятно напоминало контуры слона. Он приставил нос ботинка к двери и надавил. За ней на полу лежал один из кубинцев Бобби со снесенным затылком. Его напарник обмякшей массой лежал на столе с телефонами. Рико убрал ногу, дверь медленно закрылась.
— Нам всем досталось, — сказал Бобби. — Магазину в Вест-Палм, Помпано и мне. Я был на другой стороне улицы, покупал бутерброд с пастрамой,[43] когда это случилось. — Он посмотрел на дверь и покачал головой. — Знаешь, я ведь любил этих двоих.
— Кому-нибудь звонил? — спросил Рико.
— Те, на кого я работаю, выслали бригаду для зачистки.
— Мне ужасно жаль.
— Спасибо.
Рико указал на улицу.
— Со мной приехал Найджел Мун. Он хочет знать, когда можно забрать бабки.
— Передай, что он получит свои двести штук завтра.
— Сколько?
— Сколько слышал. Меня ограбили, вынесли все.
— Но мы ведь сделали ставку.
— Я ее отменил. Ты что, моих сообщений не получал?
Рико достал сотовый из кармана. На время баскетбольного матча он выключал звук. На экране было написано, что ему пришло три сообщения. Рико нажал кнопку. «Это Бобби. Меня только что ограбили. Ставка отменяется. Позвони мне».
Сотовый ударился о прилавок.
— Но мы же сделали ставку.
Бобби пожал плечами.
— Ну так сделайте еще одну.
«Полгода расчетов коту под хвост, — подумал Рико. — Полгода моей жизни». Он сунул руку под пиджак и вытащил свой обожаемый «смит-вессон» сорок пятого калибра.
— Подъем.
Бобби тяжело сглотнул.
— Ты купил матч, да?
— Шевели кеглями, жирный.
— Я же звонил тебе, старик…
— Я свое будущее тебе доверил.
Бобби слез с табурета, дошел до испачканной кровью двери и остановился.
— Не заставляй меня входить туда.
Рико выпустил в него две пули, думая о Хорхе и Лупе, о беременной подружке Хорхе, об арендной плате за бар и всех других выплатах, которые ему не сделать, и выстрелил еще два раза для верности. Бобби шатнулся вперед, снеся дверь с петель.
— Эххх, — простонал кто-то.
Рико оттащил Бобби в сторону и поднял дверь. Оглушенный Тони Валентайн лежал на полу, сжимая «Глок». Рико отнял у него пистолет. И тут до него дошло, что случилось.
— Это ты сделал, — произнес он.
Джерри с Бегущим Медведем стояли на тротуаре в десяти шагах от лавки Бобби Алмаза. Улицу наводняли пенсионеры, ночная прохлада выманила их из продуваемых кондиционерами жилищ. Джерри посмотрел на часы. С тех пор как отец вошел в дом, прошла минута. Он сказал, чтобы Джерри и Бегущий Медведь вошли внутрь, если он не выйдет через две минуты вместе с Рико.
— Слышал? — спросил вождь.
— Нет. Что?
— Как будто выстрел.
Джерри замялся. Что теперь делать? Что стал бы делать отец? Вошел бы. Джерри направился к двери, но увидел, что из магазинчика, пошатываясь, вышел отец, а за ним Рико. Руки Валентайна были связаны за спиной. Выглядел он отрешенным. Заметив их, Рико поднял пистолет.
— Назад, — скомандовал он.
Джерри дернулся вперед, но Бегущий Медведь остановил его.
— Он его убьет, — предупредил вождь.
На тротуаре было человек двадцать, но никто не обращал на них внимания. Они видели всё и одновременно не видели ничего. Джерри попятился. Рико открыл заднюю дверцу лимузина и толкнул внутрь Валентайна. Люди спокойно проходили мимо.
— Он по-любому его убьет, — сказал Джерри.
Вождь потянул его назад.
— Садись в машину, — бросил он.
Они запрыгнули в «Хонду». Рико вырулил с парковочного места. Джерри пристроился за ним в плотном потоке машин.
На перекрестке у светофора Рико резко развернулся на сто восемьдесят градусов, визжа шинами. Лимузин был громоздок и при этом маневре ударился о газетный автомат, который полетел в зеркальное стекло витрины. Джерри развернулся вслед за ним. «Хонда» съехала на обочину.
Бегущий Медведь выскочил из машины и побежал за лимузином Рико, который успел оторваться ярдов на сто и застрял в пробке. Вождь двигался легко, широкими шагами, и, приблизившись к лимузину, оторвался от земли.
Его тело гулко стукнулось о крышу лимузина. Поток машин наконец двинулся. Рико пытался стряхнуть его, виляя из стороны в сторону. Бегущий Медведь выбил кулаком стекло со стороны водителя, вырвал из-за пояса нож и воткнул его в руку Рико.
Рико издал вопль, который поднял бы и мертвого, и наконец — наконец! — престарелые чудаки на улице вышли из комы.
Лимузин шарахался то влево, то вправо, как пьяный. Вождь продержался еще полквартала, потом его сбросило на землю.
Через секунду Джерри уже помогал ему подняться. Бегущий Медведь растянул лодыжку, ему пришлось опереться на Джерри, чтобы встать. Джерри уставился на окровавленный нож в его руке.
— Ему далеко не уйти, — заверил вождь.
Водяной разнес дом по кирпичику.
Связанная, с кляпом во рту, Мейбл наблюдала за тем, как он крушит кабинет, потом, когда он двинулся дальше, ей оставалось только прислушиваться. Полки падали на пол, грохотала посуда, превращаясь в осколки, семейные реликвии и безделушки, которые Тони и Лоис привезли с собой из Атлантик-Сити, валялись повсюду, словно мусор. Смотреть, как он уничтожает все вокруг, было тяжело. А слушать и того хуже.
Водяной вернулся, держа в руке бутерброд. Он развязал ее руки и вытащил кляп.
— Хочешь?
— Да, — ответила Мейбл.
— Где он прячет ствол?
— Наверное, Тони забрал его с собой.
— Будешь врать — пожалеешь.
Бутерброд был с копченой колбасой и майонезом. Ничего вкуснее Мейбл в жизни не ела. Водяной подвинул себе стул и прикрепил «Давида» к поясу, потом надел ботинки.
— Еще разок, — сказал он.
Карты лежали на столе. Мейбл взяла их, перетасовала и раздала на двоих. Водяному достались шестерка и тройка. Он пошевелил большими пальцами в ботинках.
— «Давид» щелкнул меня два раза.
— Удваивайте ставку.
— Лады. Давай еще карту.
Мейбл протянула ему десятку, в сумме получилось девятнадцать. У Мейбл было семнадцать, а следовательно, по правилам она не могла больше тянуть карту. Водяной выиграл.
