Ознакомительная версия.
— Теперь надо молиться о ее выздоровлении. А все остальное — потом.
— Да, вы правы. А Полину Берг вы тоже знали?
— Ну, не так чтобы… Но я вчера была с ее отцом в ее квартире.
— Да? А я подумал, кто это там ходит? Знаю, что фрау Берг уже нет…
— А с ней вы общались?
— Только «добрый день — до свидания». Вокруг нее какой-то ореол недосягаемости был — к такой просто так не подойдешь… Честно говоря, мне нравятся женщины попроще. Как Валентина, например… Ой, мне уже за Даниелем бежать надо в школу. У него через пять минут заканчивается урок!
«Как в жизни бывает — не нужный ни родному отцу, ни другу матери мальчик нашел настоящую родительскую заботу и внимание у совершенно постороннего мужчины…» — подумала Алина и порадовалась за незнакомого ей мальчика Даниеля.
— А в какой больнице лежит Валентина?
— Возьмите под зеркалом в коридоре карточку, там написаны все данные — адрес, телефон, время, когда врач выдает сведения о больном. По телефону вам ничего не скажут все равно. Если хотите что-то узнать — езжайте прямо в больницу. Но больше, чем я вам сказал, вы все равно не узнаете. Я был там уже сегодня после того, как отвел Даниеля в школу. Так что, данные самые свежие, — договаривал он уже на бегу, когда они вместе выходили из квартиры.
Лет десять назад немецкая полиция неожиданно столкнулась с новой для себя проблемой: поток эмиграции из распавшегося Союза принес вместе с собой и «русский криминал», а невзгоды и стрессы новой жизни при переселении в Германию послужили дополнительно благоприятной почвой для проявления низменных страстей и страстишек. Еще одним фактором риска было и то, что многие переселенцы, проживавшие раньше в Средней Азии, пристрастились к традиционному для тех мест курению «травки». В то время в полицейских комиссариатах крупных городов стали один за другим появляться «русские отделы», наряду с уже давно существовавшими «турецкими».
— Кажется, пришло время расширять в нашем комиссариате «русский» штат, — улыбнулся комиссар полиции Эдвард Штраух своим коллегам из отдела по работе с иностранцами.
— Что-то еще стряслось? — испуганно подняла на него глаза Элеонора Шур.
— К счастью, пока нет. Но и с делами Полины Берг и Валентины Кулик нам еще предстоит разобраться до конца.
— А что, появились какие-то новые факты? — не отрываясь взглядом от монитора своего компьютера, поинтересовался второй русскоязычный сотрудник отдела по работе с иностранцами Илья Штуков.
— Да, есть кое-что. Эксперты утверждают, что произошедшее с Валентиной Кулик — не несчастный случай. Если бы она просто упала с лестницы и ударилась о подсвечник, то рана не могла быть такой локализации и глубины. Подробности можете посмотреть в заключении судмедэксперта.
— Получается, что с ней кто-то был в доме…
— Это мог быть случайный грабитель… Если она, скажем, мыла пол в прихожей, то входная дверь могла быть открыта. Или она пришла в дом, когда вор был уже там.
— Да, но у нее ничего не пропало. Наоборот, там были найдены пропавшие из дома Полины Берг драгоценности.
— А что отец Полины Берг говорит по поводу этих побрякушек?
— Он не может утверждать, что драгоценности были украдены. Вполне возможно, что его дочь дала их на время хозяйке дома. А хозяйка дома — известная вам Инна Пащук, которую мы вызывали по обоим этим делам. Вроде, никаких улик нет, чтобы обвинить фрау Пащук и ее мужа, но странно, что два эти события оказались в тесном касательстве к их персонам.
— К тому же выяснилось, что обе эти женщины живут в одном доме! Пардон, уже не живут…
— У одной из них есть шанс туда вернуться! Вы узнавали, как состояние Валентины Кулик?
— Она до сих пор без сознания, но врачи говорят, что надежда есть. В идеале, если бы она пришла в себя, многое бы сразу стало ясно. А так — ищи теперь, кому могло взбрести в голову убить тихую неприметную уборщицу…
— Может любовник, бывший муж, отец ребенка? Ревность или что-то в этом роде?
— Зачем тогда в чужом доме убивать? Ведь так можно нарваться на случайных свидетелей.
— Слушайте, а что если… — Илья Штуков оторвался от монитора и откинулся в кресле, — а что если сама Валентина стала случайным свидетелем гибели Полины Берг? Они ведь жили в одном доме, правильно?
— Это факт.
— Так вот. Ее просто могли убрать как ненужного свидетеля. В этом случае надо поставить хорошую охрану возле ее палаты. Если убийце станет известно, что она выжила и пришла в сознание, то он может попытаться довести свое грязное дело до конца.
— А что, уже точно известно, что Полина Берг была убита? — вмешалась в разговор мужчин Элеонора Шур. — Кажется, сначала говорили о сердечной недостаточности?
— Да, смерть наступила в результате сердечной недостаточности. Но вопрос — откуда взялась сердечная недостаточность у молодой здоровой женщины? Отец Полины Берг утверждает, что у нее не было никаких хронических болезней. Единственная проблема — последствия тяжелого стресса после автомобильной аварии и гибели матери.
— Это как раз и есть прямая дорога к кардиологу!
— Близкая подруга Светлана Кляйн рассказала, что Полина была очень волевой женщиной и в любых обстоятельствах держала себя в руках, несмотря на расшатанные нервы. Любопытную деталь добавила коллега фрау Берг Татьяна Павлова. Последний год фрау Берг работала в тесном контакте с новым графиком-дизайнером… его фамилия Гарий. Так вот, он ей был очень несимпатичен, но при этом она ставила интересы работы выше собственных симпатий и антипатий, и никоим образом не показала свое негативное к нему отношение. Что уж там у нее случилось с этим коллегой, никто точно не знает, но к нему все, с кем я разговаривал из сотрудников редакции, относятся с некоторой, я бы сказал… брезгливостью, что ли… Впрочем, не к нему одному…
— А что, там какие-то враждующие коалиции?
— Да нет! Просто «рабочие лошадки» не скрывают своего негативного отношения к наместникам шефа. На мой взгляд, они совершенно правы. Я прекрасно понимаю негодование образованных интеллигентных людей, когда они вынуждены подчиняться безграмотному хаму.
— А что сам шеф? Вернее, насколько я понимаю — на самом деле не он хозяин, а его жена. Но шефом называют его. Наверное, сотрудники не в курсе внутренних дел семьи Пащук.
— На самом деле там дела гораздо хитрее. Фирмой Пащуков сейчас активно интересуется финансовое ведомство. Так что, если ему удастся выйти сухим из истории с Полиной Берг, то его ожидает другой «сюрприз». На фирме ведется какая-то двойная бухгалтерия, под издательством, похоже, скрывается подпольный довесок.
— Что они там, листовки подпольные печатают? — пошутила Элеонора.
— Думаю, что дело гораздо серьезнее. Через издательский бизнес удобно отмывать деньги — есть множество возможностей для подтасовок денежных счетов. Не существует твердых тарифов по оплате людей творческих профессий — кто может определить, сколько гонорара выплачено и по каким критериям оценивалось мастерство художника или фотографа? Именитые фотографы за свои работы берут тысячи долларов.
— Вы хотите сказать, что Пащук мог в документах для финансистов ставить баснословные гонорары, хотя на самом деле…
— …на самом деле платил мизер.
— Совершенно верно!
— Вот это бизнес по-русски!
— Ну, не скромничайте! Такими вещами балуются не только русские.
— …а еще и итальянские мафиози.
— Для Пащука слишком много чести стоять в одном ряду с «коза нострой».
— Сегодня о русской мафии говорят больше и чаще, чем о итальянской. Если раньше мы боролись с заезжими бандитами из России, то теперь многие из них поселились прямо у нас под носом.
— Забыла вам сразу рассказать, я тут покопалась в досье господина Пащука, и выяснились очень любопытные детали. Двенадцать лет назад он проходил по делу о ввозе девушек из Украины и принуждении их к занятию проституцией. Тогда это был громкий процесс, газеты писали о современном рабстве и несчастных обманутых девушках. Пащука обвиняли в сутенерстве, но нашелся свидетель, с помощью которого ему удалось выйти чистым из мутной водички. Других обвиняемых-иностранцев выслали из Германии с запретом въезда на всю жизнь. Проходившие по делу немецкие граждане получили сроки от года до шести. Сейчас они уже все на свободе, если, конечно, заново не напороли чего-нибудь.
— В компьютере фрау Берг, который мы взяли на фирме Пащука, нашла что-нибудь интересное? Мы ведь обещали его вернуть побыстрее, там рабочие материалы…
— А держим уже четвертый день!
— Да, неудобно как-то… Но у нас в эти дни, как назло, сплошные драки на русских дискотеках, целыми днями ведем переговоры с драчунами, пострадавшими, потерпевшими, их родителями, ведомством по делам несовершеннолетних. Получилось, что компьютер фрау Берг я просматривала «галопом по европам»…
Ознакомительная версия.
