— Витя, привет! Ты можешь пробить мне местонахождение одной мобилы?
— Диктуй номер, — попросил хакер. — Записал.
Он перезвонил мне минут через двадцать и сказал, что мобильник Бочарова подает сигнал из пригорода Горовска. Шило обрисовал мне конкретное место — старое железнодорожное депо. Это было неподалеку от нашего коттеджного поселка, и я сразу же поехала туда, причем на «Рено Логане» — мы с Алинкой так и не поменялись машинами.
Съехав со Студеного шоссе, я оставила авто в защитной лесополосе и направилась в сторону заброшенного депо, перебегая от куста к кусту. Только я высунулась из-за очередного кустарника, как увидела фуру, выезжающую из ворот депо. Пришлось спрятаться обратно за зелень. Когда «КамАЗ» приблизился, я разглядела сквозь ветки, что в кабине на пассажирском сиденье сидит Бочаров. Все-таки он решил сам сопровождать груз! Запомнив номер фуры, я подождала, когда она выедет на трассу, и только собралась возвращаться к «Рено», как услышала:
— А ты что здесь делаешь?
Оглянувшись, я увидела двух мужиков, стоявших метрах в трех от меня.
— А что, по-вашему, можно делать в кустах? — с вызовом ответила я, поднялась с корточек, подтянула джинсы и под дикий мужской хохот побежала к машине.
Преследовать меня они, к счастью, не стали. Сев за руль Алинкиной тачки, я выехала на трассу и стала догонять «КамАЗ». Мой взгляд скользнул по приборной панели, и я поняла, что бензин практически на нуле. Зарулив на заправку и встав в очередь к единственной работающей колонке, я набрала Курбатова.
— Алло! — ответил полковник ФСБ.
— Здравствуйте, Сергей Дмитриевич! У меня есть для вас важное сообщение. Из города по Студеному шоссе движется фура, — я назвала ее номерной знак, — с запрещенным грузом.
— Каким грузом? — уточнил Курбатов.
— Я точно не знаю, но предполагаю, что там наркотики.
— Значит, только предполагаешь? — Сергей Дмитриевич отнесся к моей информации как-то прохладно.
— Практически уверена, — поправилась я.
— Ладно, проверим, — безэмоционально произнес полковник ФСБ и прервал связь.
Я почувствовала крайнее неудовлетворение от этого звонка. Заправив полный бак, я поехала дальше, вслед за «КамАЗом», но мне позвонила Алинка.
— Поля, привет! — неслось по громкой связи. — Меня остановил гибэдэдэшник, я пытаюсь объяснить ему, что не угоняла твою машину, а он мне не верит. Меня собираются арестовывать, а твою машину эвакуировать на штрафстоянку.
— А ты показывала ему страховку ОСАГО?
— Показывала, а он сказал, что мало ли кто в нее вписан, нужна доверенность.
— Вот идиот! — не удержалась я от такого экспрессивного замечания. — Я сейчас подъеду и во всем разберусь. Ты где находишься?
Нечаева назвала тихую улочку, на которой ее тормознул бдительный постовой. И откуда он там только взялся? Вместо того чтобы догонять Бочарова, я развернулась и поехала обратно в город. Минут через сорок я была уже на месте. Рядом с моим «Мини-Купером» стоял манипулятор.
— Поля, ну наконец-то! — бросилась ко мне подружка. — Я еле уговорила подождать с эвакуацией.
— Так, я владелица этого автомобиля. Что здесь происходит? — обратилась я к инспектору ДПС.
— Поймали угонщицу, — усмехнулся тот.
— А разве кто-то заявлял об угоне? — парировала я.
— Нет, но эта гражданочка ехала на чужом транспортном средстве без доверенности. Кстати, а у вас есть доверенность на управление «Рено», или оно тоже вам принадлежит?
— Значит, так, управлять автомобилем может любой, кто вписан в полис ОСАГО, — я стала объяснять гибэдэдэшнику то, что он и без меня должен был знать.
— Поля, не трать свои нервы, — шепнула мне Нечаева, — лучше дай ему денег. Я просто сейчас на мели, иначе бы сразу все разрулила.
— Ладно, а ты незаметно включи камеру на своем мобильным и сними факт передачи взятки.
— Хорошо, — Алинка полезла в сумку.
— Товарищ инспектор, — обратилась я к лейтенанту, — может, мы как-нибудь уладим этот вопрос?
— Ну, не знаю, — заюлил тот. — Неужели так трудно написать доверенности, если уж вы хотите меняться машинами?
Я протянула постовому несколько купюр, и тот без всяких раздумий положил их в свой карман.
— Скажите, а вы взятки брать не боитесь? — с издевкой спросила я.
— Поезжайте, пока я не передумал, — инспектор небрежно махнул рукой, проигнорировав мой вопрос.
Я подошла к Нечаевой и спросила:
— Получилось?
— Вроде да. И что мне теперь с этой записью делать?
— Потом перебросишь мне этот файл. Буду держать этого лейтенанта на «крючке». Именно так я завербовала Копылова, но «запасной» гибэдэдэшник мне не помешает. Витька иногда чудит. Слушай, а чего он тебя остановил?
— Ему показалось, что я не пристегнула ремень безопасности. Конечно, это отговорка, просто он решил пополнить свой бюджет всеми правдами и неправдами. Ладно, машинами меняться будем? — спросила Алинка.
— Будем, — согласилась я.
Я с сожалением подумала, что из-за постового, нечистого на руку, я упустила Бочарова.
* * *
Вечером, вернувшись из бассейна, я застала дома Курбатова.
— Дядя Сережа? — удивилась я. — Какими судьбами?
— Да вот, приехал тебя лично поблагодарить за важную информацию. В машине действительно оказались наркотики — около тридцати килограммов героина, спрятанных в пакетах из-под сока. Конечно, без стрельбы не обошлось. Инспектор ДПС, остановивший фуру, груженную соком, ранен в плечо, но врачи говорят, что его жизни ничто не угрожает.
— А Бочарова взяли? — поинтересовалась я.
— Ну разумеется, это ведь он стрельбу открыл из пистолета, который числится за охранным предприятием «Гриф». Конечно, предстоит еще выяснить, почему системный администратор занимался вооруженным сопровождением грузов. Он сам все валит на замдиректора Москаленко, который послал его в рейс.
— Вот сволочь! Дело совсем не так было. Бочаров, как вы знаете, временно исполнял обязанности директора. Он и заключил негласное соглашение о сопровождении фур с наркотиками, а вчера Бочарова неожиданно перевели обратно в админы. Похоже, он позвонил тому, с кем заключал соглашение, чтобы дать отбой, в связи с изменившимися обстоятельствами, но его отказ принят не был. — Я рассказала о вчерашнем визите в офис «Грифа» какого-то незнакомца.
— Так, теперь кое-что вырисовывается, — сказал Курбатов. — Но этот ЧОП все равно придется как следует потрясти. Оружие-то Бочарову никто не имел права выдавать.
— Надеюсь, он в этот раз не отвертится?
— Нет, в этот раз Бочаров получит за все сполна, — заверил меня Курбатов, и его слова легли мне, как бальзам на душу.
Чуть позже я подумала о том, что постовой, остановивший Алину на моем «Мини-Купере», возможно, спас мне жизнь. Вместо того чтобы преследовать фуру с наркотиками, я была вынуждена вернуться в город.
* * *
На следующий день мне позвонила Таня и рассказала о том, что Сергея задержали по обвинению сразу в нескольких серьезных преступлениях.
— Кроме того, — добавила Беспалова, — одного нашего охранника посадили под домашний арест. Он отдал оружие, с которым был на дежурстве, Бочарову.
— Так, а если поподробнее? — попросила я.
— Насколько я поняла, дело было так, — Таня перешла на полушепот. — Вчера утром Сергей приехал на объект, который охранял Петров, вооруженный пистолетом. Он еще не знал, что Бочаров уже не босс. Сергей к чему-то придрался и приказал Петрову сдать оружие, тот и отдал ему пистолет, вместо того чтобы дождаться сменщика, вернуться на базу и, как положено, сдать пистолет в оружейку.
— Ну и бардак там у вас!
— Это Бочаров всех распустил, при Ферапонтове такого не было. Москаленко пообещал, что все наладит, так что я остаюсь в «Грифе». В «Сириус» я уже позвонила и сказала, что передумала устраиваться к ним на работу. Там не слишком-то расстроились.
Я поблагодарила Таню за помощь и отключила связь.
Прошло несколько дней. Все это время я думала о том, как бы отдать деньги Светлане Михайловне Дроновой. Идея пришла мне в голову, когда я смотрела телевизор. В одной передаче говорилось о международной фотовыставке, открывшейся в Вене. На следующий день я поехала на улицу Рахова. Найдя нужный дом и парадную, я позвонила в сорок восьмую квартиру. Подъездная дверь разблокировалась без всяких вопросов. Поднявшись на шестой этаж, я постучалась в квартирную дверь.
— Вам кого? — спросил женский голос.
— Здравствуйте, я ищу Алену Дронову.
Дверь открылась, и пожилая женщина, глядя куда-то сквозь меня, тихо сказала:
— Алены больше нет.
— Как «нет»? Она переехала?
— Моя дочь умерла, — сразу после этих слов Светлана Михайловна собралась закрыть дверь.
