Они переглянулись, потом синхронно достали пистолеты и направили их на Колобродова.
— Где помощник? — спросил боксер. — Быстро!
— Там, — растерявшийся Колобродов мотнул головой в сторону полуоткрытой двери, за которой сидел помощник дежурного.
— Хорошо, — сказал боксер и подошел к двери.
Распахнув ее, он сказал сидевшему за кроссвордом помощнику:
— Руки на стол и ни гу-гу. Это ограбление.
— Какое ограбление? — удивился помощник, кладя руки поверх газеты с кроссвордом.
— Такое.
Боксер, не поворачиваясь, сказал главному:
— Можно.
Главный достал свободной рукой рацию и, нажав кнопку, сказал:
— Заходим!
Тут же уличная дверь распахнулась, и в отделение, не особенно торопясь, но и не мешкая, вошли восемь человек в омоновских масках и с короткими автоматами. За считанные секунды двести восьмое отделение милиции было захвачено без единого выстрела.
— Это что — учения? — сообразил Колобродов.
— Ага, учения, — кивнул главный. — Сейчас будем вас жизни учить. Где артист?
— Какой артист? — не понял Колобродов.
— Не зли меня, — угрожающе сказал главный. — Еще раз спрашиваю, где Роман Меньшиков?
— А, этот, — Колобродов вытер вспотевший лоб. — Он внизу, во второй камере.
— Коля, — главный обратился к одному из стоявших у него за спиной спецов, — давайте вниз и забирайте Меньшикова.
— Что значит — забирайте? — попытался возмутиться Колобродов. — Он задержан за убийство.
— Никакого убийства не было, — отчеканил главный, — его подставили, и если я узнаю, что ты, козел, к этому причастен, молись своему пивному богу. Вопросы есть?
— Так ведь… Звонить будут, спрашивать, а что я отвечу?
— Ладно, помогу тебе добрым советом, — усмехнулся главный. — Когда позвонят, скажешь — один из твоих ментов по ошибке выпустил этого человека вместо какого-нибудь алкаша. А нас тут и не было. Тебя, конечно, вздрючат, но так тебе и надо. Будешь знать, что такое хорошо и что такое плохо. Еще раз говорю тебе, что этот человек — не убийца. Так что по большому счету тебе ничего не грозит. Понял?
— По… Понял, — Колобродов сглотнул.
— Вот и хорошо, — кивнул главный, — а пить пиво на посту — нехорошо. От тебя разит, как из бочки. Пожуй резинку.
На лестнице послышался топот, и в дежурку вошли трое спецов и Роман.
— Темницы рухнут, и свобода… — продекламировал главный. — Пошли отсюда, господин артист.
Захватчики, топая подкованными сапогами, удалились с добычей, а главный, задержавшись на пороге, сказал Колобродову:
— А представляешь, если бы это были не мы, а бандиты? Вы не милиционеры, а говно. Твари поганые. Воры в погонах. Пострелять бы вас всех…
Он вышел, громко хлопнув дверью, а Колобродов, тупо посмотрев вслед, достал из стола четвертую бутылку пива и, подумав, громко спросил:
— Эй, Сидоров, ты там живой?
— Живой, — отозвался помощник. — Эти ушли?
— Ушли. Слушай, надо бы за водочкой сгонять, пиво тут не поможет.
Глава 10
МИКРОФОН И ПИСТОЛЕТ
— … Тогда папаша и говорит: ну что, дочка, помогли тебе твои ляхи?
Все засмеялись, а Боровик, поморщившись, сказал:
— Не нужно меня смешить. Мне же больно смеяться!
— Ладно, — Роман махнул рукой, — тогда давайте поговорим о грустном. Повеселились, и хватит.
— Давай, — Арбуз взял бутылку и налил всем вина.
Трое друзей сидели за большим круглым столом в квартире Арбуза и вспоминали счастливые школьные годы. Потом разговор перешел на женщин, затем посыпались анекдоты, которых Роман знал превеликое множество, и наконец настало время поговорить о серьезных вещах.
Роман сделал несколько глотков и сказал:
— А если о грустном… Тогда получается очень странная картина. Странная, неприятная и таинственная. И я не могу больше быть пассивным и делать вид, что все эти события случайны, что они пройдут сами собой, как плохая погода. Или что кто-то сделает все за меня.
— Ну-ну, — хмыкнул Арбуз.
— Ничего не «ну-ну»! Вот давайте восстановим хронологию событий.
— Давайте, — кивнул Боровик.
— Я начну с самого начала, и это будет действительно интересно. Ты, Боровичок, наверное думаешь, что все началось с того, что ограбили студию. Так вот нет! Все началось с того, что я закончил работу над альбомом. Потом была встреча в кабаке со спонсорами проекта «Чистое небо над зоной». Это, значит, концерт в «Крестах» и потом выпуск двух дисков в одной коробке — DVD с этим концертом и новый альбом «Крестный сын». И вот тогда-то мой дорогой ребе Шапиро начал окучивать меня на тему того, чтобы я поехал в турне по зонам и тюрьмам России. На целый год, представляте!
— А что, хорошая мысль, — одобрительно кивнул Арбуз, — вполне достойная в коммерческом смысле.
— Это, может быть, для тебя как для профессионального преступника тюрьма — дом родной, а я как-нибудь обойдусь без таких сомнительных удовольствий. Год за колючкой — да я ни за какие деньги не соглашусь на такое! Ладно… Потом крадут винчестер, а Шапиро продолжает надоедать мне с этими гастролями. Потом винчестер мне подбрасывают, и тут же — статейка в газетке. Блин! А потом приходит Арбуз и говорит: ты, мол, провинился, поэтому давай спасай какого-то там урку из тюрьмы.
Арбуз остро взглянул на Романа, и тот сказал:
— А ты, Мишка, на меня глазами не сверкай! Я еще не все сказал. Вот когда скажу все, тогда увидишь, о чем идет речь.
Он глотнул вина и продолжил:
— Ну, спас я его. А Шапиро все пристает — поехали по тюрьмам, денег срубим. Я продолжаю отказываться. Тогда они убивают Боровика…
Боровик засмеялся и сказал:
— Ну, если я уже на небе и вы — те самые ангелы, значит, я здорово просчитался.
— А кто тебе сказал, что ты попал в рай? — усмехнулся Арбуз.
— Ну, не в рай, какая разница… Между прочим, некие высокопоставленные люди поручили мне найти того, кто устроил побег, и я нашел его. Тебя, значит. А потом я соврал им, и, похоже, они мне не поверили.
— Вот поэтому они и убили Боровика, — настойчиво продолжал Роман, — и положили рядом меня в бессознательном состоянии. С пушкой в руке. А сдал меня этим людям опять же — кто? Да тот самый Шапиро.
— Шапиро? — удивился Боровик.
— Да, Шапиро, — кивнул Роман. — Я, пока в ментах сидел, очухался и все вспомнил. Он привел ко мне каких-то людей, и они увезли меня в багажнике. Я хоть и без сознания был, но все же не совсем. А дальше вы все знаете. И получается из этого… Ну скажи, Саня, что получается?
— А я раненый, — отперся Боровик, — у меня голова плохо работает.
— Ты, между прочим, не в голову раненый. Ну да ладно… И получается из этого то, что за всем этим балаганом стоят какие-то очень настойчивые люди, и что им нужно, мы пока не знаем.
— Может быть, конкуренция? — неуверенно предположил Боровик.
— Да какая там конкуренция, — пренебрежительно отмахнулся Роман. — Я, знаешь ли, вне всякой конкуренции.
Он повернулся к Арбузу и сказал:
— Между прочим, тебя не затруднит объяснить поподробнее, что это за человек, который уехал из «Крестов» в моей колонке?
Арбуз помялся, закурил и ответил:
— Я не буду распинаться, скажу коротко. Этот человек — единственный, кто знает всю цепочку сделки по продаже на Запад украденных в Государственном институте генетики сверхсекретных технологий из области клонирования и исследований генома. Главное — украденные разработки были сделаны по заказу Главного штаба. Так что это все — военная тайна.
Боровик усмехнулся и сказал:
— Так ты, Михрюндий, значит, государственными секретами торгуешь…
Арбуз поморщился:
— Да какое там! Больно надо.
— А кто его упрятал в «Кресты»? — требовательно спросил Боровик.
— Похоже, что те же люди из мэрии.
Роман поднял брови и протянул:
— Во-от оно как… И там люди из мэрии, и тут люди из мэрии. Интересное дело получается! Это значит, ребята, мы все сыграли как марионетки. Ну что же… Тогда настала пора обрывать нити. А для этого нужно просто убить всех, кто имел к этому отношение, иначе конца этой бодяге не будет. Иначе они сами нас всех угробят.
Боровик взглянул на Романа и заметил:
— Слушай, артист, убийствами заниматься — это тебе не песенки про мокруху петь. Ты хоть понимаешь, куда лезешь?
— А вот и посмотрим, — ответил Роман.
Он почувствовал, что им начинает овладевать то самое ослиное упрямство, которое иногда приводило к победам, но чаще — к проблемам. Однако Роман ничего не мог с этим поделать, поэтому, набычившись, упрямо повторил:
— Вот и посмотрим, чего я стою.
Арбуз вздохнул, налил себе вина и сказал:
— Между прочим, вот мне сейчас звонили… Те самые пидоры из мэрии. У них моя дочка. И они говорят, что я должен встретиться с их человеком и сделать то, что он скажет. И я даже не знаю, что они потребуют на этот раз.
