— Бог мой! — наконец выпалил Гирланд. — Джаннет! Да вас совершенно невозможно узнать.
Но он тотчас же прочел в ее глазах беспокойство.
— Я вам такая нравлюсь? Я вылила себе на голову целую бутылку перекиси.
— Джаннет, теперь вы стали еще более соблазнительной, — ответил Гирланд, любуясь молодостью и свежестью своей спутницы. — Сядьте здесь и расскажите мне о себе.
Она с отчаянием в глазах смотрела на него.
— Нет, я ничего не хочу рассказывать вам. В моей жизни не было ничего интересного. Ну, серьезно, мистер Гирланд, светлые волосы идут мне?
— Сколько вам лет, Джаннет?
— Вы нескромны.
— Ну а все же? Восемнадцать?
— О, нет, девятнадцать.
Гирланд взял ее за руку.
— А мне почти вдвое больше. Я вам завидую. Прекрасно, когда тебе девятнадцать лет.
— Вы говорите вздор, — раздраженно произнесла она. — Что значит возраст! Вы мне не ответили, нравлюсь я вам с такими волосами или нет?
— Вы мне нравитесь в любом виде: блондинкой, брюнеткой, рыжей. Скажите лучше, как чувствует себя наша больная?
— Эта Эрика Ольсен интересует вас больше, чем я! — с обидой воскликнула Джаннет. — Она чувствует себя превосходно!
— Но, милая, ведь Эрика — моя жена, и тут ничего не поделаешь.
— A-а! Ну, конечно. Не хотите ли вы и меня в этом убедить? Вы такой же ее муж, как и мой!
— Не надо так расстраиваться, лучше взгляните на меню нашего ужина.
Джаннет посмотрела на Гирланда с отчаянием, отошла и села на балюстраде. Мгновение он молча смотрел на нее, потом опустил взгляд. «Это то, чего я больше всего боялся, — подумал Гирланд. — Начинаются осложнения. Она очаровательный ребенок, но…»
Он продолжал сосредоточенно курить, наблюдая, как на небе постепенно зажигаются звезды. Его отвлек Диало, объявивший, что ужин готов.
Жемчужина не переставала удивлять Саду Митчелла. Она, казалось, знала все, и всюду у нее были знакомые. На аэродроме Саду уселся за руль автомобиля, предоставленного гаражом Герца в их распоряжение, и они направились в сторону Массена.
— Поезжай по автостраде до самого Виль-Франса, — приказала Жемчужина.
Четверть часа спустя она же приказала ему свернуть к отелю, примыкавшему к крутой горе. Индонезийка, лет этак пятидесяти, тотчас же вышла на крыльцо, чтобы встретить прибывших.
— Моя тетя, Рубис Куо, — объявила Жемчужина. — Владелица этого отеля.
Женщины довольно долго беседовали на глазах изумленного Саду. Жожо с безразличным видом топтался на одном месте. Затем Жемчужина вслед за теткой вошла в дом, сделав знак мужчинам следовать за ней.
Рубис предоставила каждому из гостей по комнате и тут же ушла. Саду и Жемчужина решили послать Жожо на разведку. Требовалось разузнать, где же конкретно находится вилла Дорна. Мысль о поисках усадьбы Бивебрука тоже принадлежала Жемчужине. Час спустя Жожо вернулся с отчетом.
— В парке этой виллы полно американских солдат, — сказал он гримасничая. — Нет никакой надежды пробраться к этой проклятой блондинке. Вы — мозговой центр, так и решайте, что сейчас делать.
— Я посоветуюсь с моей тетей, — сказала Жемчужина и вышла из комнаты.
— Где расположена эта вилла? — спросил Саду.
— Над Средним карнизом у самого моря. Проникнуть туда совершенно невозможно, по крайней мере мне так кажется. Дом стоит в парке, окруженном трехметровой стеной. Я говорил с сержантом, охраняющим дом, и успел заметить немецкую овчарку. Если шведка и дальше будет находиться в этом доме, то нам до нее не добраться.
Саду сжал губы и начал шагать по комнате. «Ваша вторая неудача вынудит меня принять соответствующие меры», — кажется, так сказал Иет Сен, напутствуя их. Нетрудно догадаться, что он имел в виду. Во всем виновата Жемчужина, втравившая его в это дело. А ведь поначалу все казалось таким простым и легким.
Жемчужина вернулась через пятнадцать минут. Мужчины выжидательно посмотрели на нее.
— К вилле все же можно подойти, — сообщила Жемчужина. — Моя тетка, живущая здесь очень давно, прекрасно знает эту виллу. Тропинка, о которой мало кто знает, едет от Большого карниза прямо к стене парка. С нее видна терраса виллы.
— Но Дорн, конечно, знает о ней, — возразил Саду. — Представьте себе, что он и с этой стороны поставил часового с собакой.
— Часовой, даже с собакой, никогда не сможет остановить смелого и решительного человека, вооруженного пистолетом с глушителем, — спокойно сказала Жемчужина.
«Фанатизм убил в ней всякую мораль!» — подумал Саду.
— Тогда пошли туда, время не ждет. — Жожо встал.
— Я сама сяду за руль, — заявила Жемчужина. — Мы поедем втроем. Я оставлю вас там, где начинается тропинка, а сама доеду до Тюрби. Там пережду с полчаса и вернусь обратно. У вас будет достаточно времени, чтобы обследовать все на месте и наметить план действий.
— Кстати, вы, кажется, забыли, что за операцию отвечаю я, — вмешался Саду. — Считаю, что сейчас туда ехать нельзя, так как на дороге слишком много машин. — Он взглянул на часы. — Четверть седьмого. Мы поедем в девять, когда движение немного спадет.
Жемчужина только усмехнулась, а Жожо пожал плечами.
— Где здесь можно поесть? — спросил он. — Я что-то проголодался.
— Она проснулась, — объявила Джаннет, выходя на балкон.
Было половина девятого вечера. Вытянувшись на шезлонге после великолепного ужина, Гирланд следил за пролетавшими по небу птицами.
— Значит, мне уже пора появиться на сцене. Она спрашивала, где сейчас находится? — Гирланд быстро надел куртку и пошел за Джаннет в комнату больной.
Эрика Ольсен подняла на него огромные синие глаза. От ее красоты у него перехватило дыхание.
— Я Марк, ваш муж, — сказал он ласковым голосом. — Вы у себя дома и вам не о чем больше беспокоиться.
— У себя? — она прикрыла глаза. — Невероятно, но я ничего не помню. Вы мой муж?
— Да, дорогая. Вы что, не помните меня?
Она на мгновение как бы замерла, а потом произнесла несколько бессвязных слов.
— Она великолепная и совсем черная… Говорят, это жемчужина…
Гирланд наклонился над Эрикой, чувствуя, что она говорит что-то очень важное.
— Что вы такое говорите про великолепное и черное?
— Разве я это сказала? — спросила Эрика, открывая глаза. — Я не помню. Но кто же все-таки вы?
— Ваш муж… Марк.
— Вы не можете себе представить, как это страшно потерять память. Я вас совсем не помню.
— Ваша память скоро вернется. Доктор уверен в этом. Единственное, что требуется от вас, это не переутомляться. Я позабочусь об этом.
— Благодарю, вы очень любезны. — Она глубоко вздохнула и снова закрыла глаза. — Я чувствую себя очень усталой… Кажется, некоторое время я была в госпитале…
— Да, вы правы, оттуда я забрал вас домой.
— Какая красивая комната, Марк… — Она опять открыла глаза. — Вам так подходит это имя.
— Да, да, а теперь попробуйте уснуть. Отдохните. Завтра вы будете чувствовать себя намного лучше. Когда проснетесь, я буду здесь, у вашей кровати, Эрика.
— Эрика? Меня так зовут?
— Да, дорогая.
— Я и не знала, — ее огромные глаза снова начали изучать Гирланда.
— И вы действительно мой муж?
— Да.
— Как хорошо быть дома…
Через некоторое время Эрика уснула. Гирланд подождал несколько минут, потом осторожно отошел от кровати. Вместе с Джаннет они отступили в другой конец комнаты.
— Вы что-нибудь поняли из этих слов о черной жемчужине? — спросил Гирланд. — Что она хотела этим сказать?
— Не знаю. Мне лучше остаться около нее. — Джаннет говорила с ним официальным тоном. — Я думаю, теперь она проспит до утра. Должна вам сказать, слова ваши звучали с неподдельной искренностью. Если бы я не знала правды, то и впрямь приняла бы вас за ее мужа.
— Я играю роль, за которую мне платят, — Гирланд сделал раздраженный жест.
Сидя за столом в крошечной комнатке, Малих занимался просмотром бумаг, когда к нему вошел Ковский.
Этот хитрый и опасный агент номинально считался начальником Малиха, однако гигант при его появлении даже и не подумал пошевелиться. Он был слишком уверен в себе. Ковский мог быть смещен в любой момент, тогда как положение Малиха было незыблемо. Если, конечно, он не допустит какой-нибудь серьезной оплошности.
— Что происходит? — спросил Ковский, останавливаясь возле стола. — Я жду!
Малих продолжал листать свои документы.
— Читайте! — прорычал Ковский, бросая на стол бумагу.
Малих прочитал то, что было написано на бланке, и вскочил, всей своей фигурой нависая над шефом.
— Если это дело такой важности, почему меня не уведомили сразу?
— Мы недавно узнали, что Кунг изобрел какое-то новое оружие. Нам жизненно необходимо получить сведения об этом. Вероятно, Эрика Ольсен знает о Кунге немало. Нам надо без промедления завладеть ею.
