произнесла Тоня дежурную фразу и собиралась было уже уйти, как услышала:
– А кто ее хоронить-то будет?
Она не была готова к ответу. Медлила.
– Если Матвей этот откажется по известным причинам, он же все-таки женат, то мы с мужем ее похороним. Вы не могли бы оставить свой телефон, чтобы он перезвонил вам и узнал, когда можно будет забрать тело?
– Я сообщу вам сегодня телефон, по которому вы можете позвонить и договориться о выдаче тела, – пообещала Тоня, в душе надеясь, что, связавшись с Луговым, все ему объяснит и получит разрешение дать его номер телефона Ларисе.
Вернувшись в машину, Тоня перевела дух. Да уж, ну и дела! Она так разволновалась, что ей потребовалось время, чтобы успокоиться и решиться на звонок Луговому.
– Павел, нам надо встретиться. У меня есть кое-что для вас.
Они договорились встретиться в кафе «Сойка» на Красной Пресне.
– Присаживайтесь, Антонина, – улыбнулся ей Павел, перед которым стояла тарелка с ярко-желтым супом. – Полагаю, и вы тоже не любите тыквенный суп, поэтому я уж и не предлагаю. Ребров вон отказался…
– Отчего же? Надо попробовать, – Тоня решила расположить Лугового к себе. Все-таки ей предстояло признаться ему в том, что она только что работала как бы от его имени на правах его помощницы.
– Отлично!
Павел подозвал официантку и заказал тыквенный суп, пирожное и кофе выбрала уже сама Тоня.
– Павел, я должна вам рассказать что-то важное.
– Да я уж понял, что вы с Евгенией работаете на пару. Признаться, если бы моя жена занималась такими вещами, я был бы категорически против. И не потому, что считаю подобное участие в расследовании бесполезным, отнюдь. Просто все это опасно, понимаете? Но что уж поделаешь-то? Делитесь!
И Тоня, воодушевленная этими словами, рассказала Луговому о своем визите к подруге Анны Савкиной (Надежды Финягиной).
– Ого! Ничего себе! Конечно, не факт, что все эти сведения могут иметь отношение к убийству, но копнули вы глубоко, ничего не скажешь. Получается, что надо бы выяснить подробности убийства этой Васильевой, так?
– Думаю, да. А что, если у нее были наследники, а она перед смертью уже успела оформить что-нибудь на Финягину, поэтому та так быстро и уехала?
– Может, и так. Но, с другой стороны, посудите сами: если вы, к примеру, настоящая законная наследница богатой тетки и вас обошли в завещании, отдали все чужому человеку, так зачем ждали целых семь лет? И, главное, какой смысл было этому предполагаемому наследнику убивать Анну? То есть Надежду?
– Не знаю… Может, он встретился с ней и потребовал денег, к примеру, а она нагрубила ему, разозлила, вот он и решил ее убить? Может, он бывший зэк и не предпринимал ничего эти семь лет, потому что был на зоне?
– Вопрос.
Луговому позвонили. Тоня по выражению его лица поняла, что звонок важный.
– Хорошо. Я сейчас приеду.
Павел отодвинул от себя тарелку, положил на стол деньги.
– Мне надо срочно уехать. Появился очень важный свидетель.
– В нашем деле? – осмелела Тоня.
– Я сегодня допрашивал Матвея Морозова и отпустил его. А сегодня в полицию позвонил человек и сказал, что он знает, кто убил женщину в Ивановке в саду дома Шахлевича. Представляете?
– Конечно, поезжайте! Постойте! Я могу дать ваш номер телефона Ларисе? Она хочет похоронить Савкину.
– Конечно. Без проблем.
И он убежал. Тоня вздохнула с облегчением. Какой же он славный, этот Луговой! С таким пониманием и терпением выслушал ее. Конечно, он прав. И вряд ли добытая ею информация поможет найти убийцу Савкиной. Но зато стал более полным портрет самой жертвы. Ее характер. Хотя ну и что? Ее убили – вот что самое главное. И вряд ли это убийство связано с ее прошлым.
А что сейчас делает Женька?
Она позвонила ей, но телефон ее, вероятно, был отключен. Вот зачем она отключает телефон? Куда подевался ее инстинкт самосохранения?
Антонина поела суп, он ей не понравился. Но вот пирожное с кремом съела с аппетитом, выпила кофе и поехала в Подольск.
18 сентября 2022 г. Женя
Пожаровы жили в коттеджном поселке за МКАДом, куда Женю, понятное дело, никто не пустил.
Она приехала на такси, подошла к будке охранника и сказала, что ей нужно срочно увидеть Николая Пожарова. Что это вопрос жизни и смерти.
Демонстративно придерживая свой живот и даже выпячивая его, она сказала, что если ее не пропустят, то она начнет рожать прямо здесь и сейчас. И что ему, этому охраннику, будет очень стыдно.
– Кем вы приходитесь Пожарову? – спросил ее охранник с каменным лицом. Вот просто непроницаемым.
– Это не ваше дело.
– Но вы все равно напрасно приехали. Николай Петрович рано утром уехал на свою ферму, он вообще дома бывает редко.
– Отлично! Это даже еще лучше! Поговорю с его женой!
Охранник ушел в будку, и Женя увидела в окно, что он с кем-то разговаривает по телефону.
Конечно, ее план проникновения в особняк Пожаровых был настолько дерзкими и невероятным, а потому наверняка обреченным на провал, что ее всю колотило. Но попытка не пытка.
– Хорошо, проходите. Вы знаете, где этот дом?
– Пока нет, но вы же мне покажете?
– Вон, видите, желтый с белым, двухэтажный? – И тут он так на нее посмотрел, словно и сам уже понял, что что-то здесь нечисто. Что как это женщина пришла к такому известному человеку, так рвется в его дом, а сама не имеет представления, где он и как выглядит. Будь это мужчина, он точно не пропустил бы его и даже не стал звонить хозяйке. Но тут – глубоко беременная женщина, да еще и с заплаканным лицом. Видать, подумал он, здесь какие-то личные мотивы. И эта беременность.
Так подумала Женя и уверенно двинулась по дорожке в сторону дома.
Подошла к воротам, за которыми просматривался газон с цветами, коснулась их. И они открылись. Значит, Ольга увидела ее и открыла пультом.
Главное, чтобы она не сорвалась, чтобы выдержала свою роль до конца.
Чтобы не сглупила и не выдала себя. Ничем.
Мысль, что об этой ее выходке (иначе этот визит и не назовешь) узнает Борис, заставила ее похолодеть. Он и без того ночью пытался устроить ей разборки, засыпал ее упреками за то, что они вместе с Петром обманули его и отправились в Тамбов вовсе и не за сбором материала для романа, а чтобы раскопать прошлое Савкиной. И сегодня
