Ключи покойника - Михаил Александрович Кудрявцев

– У меня есть идея в отношении этих чеченцев, – задумчиво сказал Дмитрий, закинув руки за голову. – Думаю, что ниточка от меня тянется.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня есть товарищ. Зовут его Анзор. Мы время от времени тусуемся вместе, встречаемся, ходим в клубы, на концерты. Он два года учился со мной в одном классе в школе в Лондоне, а потом родители перевели его в какой-то лицей в Швейцарии, но мы продолжали периодически общаться. В общем, знаем мы друг друга уже больше десяти лет, а видимся, наверное, один или два раза в год, и то по случаю. Он сам выходец из Грозного, но, конечно, семья уже давно переехала в Москву. Чем занимается, не знаю. Да мы никогда и не говорили на деловые темы. Ну так вот, около месяца назад я в очередной раз крепко поссорился с отцом. Анзор в тот день как раз был в Москве. Мы созвонились и решили встретиться. В итоге договорились увидеться в ресторане на Савинской набережной. Там была дегустация вин. Набрались там изрядно и переместились в соседнее здание, где был крутой ночной клуб. Там случайно пересеклись с какими-то его друзьями и продолжили заливаться алкоголем. Я, непонятно зачем, после вина перешел на водку с Red Bull. Все закончилось тем, что мы сидели в каком-то дальнем углу на диване, и я ему жаловался на отца, что он меня не понимает, что решил развестись с матерью, что откуда-то вдруг у меня появились еще брат и сестра и, короче, что мне все не нравится и ужасно надоело. Тогда я и сказал ему, что решил забрать у папаши в отместку за все гадости, которые он собирался сделать моей матери и, возможно, мне, спрятанные им где-то деньги. Если честно, то я почти не помню, о чем мы говорили тогда, и до текущего момента не придавал этому совершенно никакого значения. Но глядя, как сильно изменилась за последнее время форма твоего лица, видимо, очень зря.

Через полтора часа я уже лежал в ванной отеля Meliá Genova. С каждым часом на моем теле появлялось все больше и больше синяков, а лицо опухло. После нескольких таблеток парацетамола, которые нам удалось раздобыть на ресепшене, голова уже болела не так сильно.

Дмитрий настоял, чтобы мы взяли один номер на двоих с двумя раздельными кроватями. В той ситуации, в которой мы находились, я был только рад такому решению.

Я вышел из ванной, укутавшись в халат, взял из мини-бара банку Coca-Cola, сел на свою кровать и позвонил по WhatsApp.

– Привет, – раздался удивленный голос Сергея, – как дела?

– Привет. Да так, не скучно, – ответил я. – Есть минутка?

– Говори. Ты уже больше не в банке? Влад туда заезжал пару дней назад. Ему сказали, что ты больше там не работаешь.

– Ему сказали чистую правду. Вы все успели оформить по сделке с кредитами?

– Да, все нормально. Главное, чтобы заемщики теперь деньги вовремя вернули.

– Ну, это уж ты напрямую с ними решай. Есть еще один момент. Ты бы дальше передал куда-то по цепочке эти кредиты, а то в процедуре банкротства АСВ может оспорить эти сделки, и проблем потом не оберешься. Перепродай их, а промежуточную компанию слей, обанкроть ее сам. У тебя еще есть полгодика для всего этого.

– Хорошо. Спасибо за совет. Я подумаю.

– А ты где сам сейчас?

– В Испании, дома.

– А долго там будешь?

– Не знаю пока. С какой целью интересуешься?

– Помощь нужна. Дай мне твой самолет на три дня!

– Обалдеть! Ну ты – хам!

– Очень надо. Я оплачу и полеты, и стоянку, и ночевку пилотов, все, что нужно будет.

– А сам-то ты где? И куда лететь надо?

– Я в Генуе. Завтра надо полететь в Люксембург, там побыть один день и потом сделать еще один перелет. Пока не знаю точно куда. В Австрию или Швейцарию, вероятнее всего. Если вообще понадобится.

– Я сейчас в Марбелье, только вчера прилетел. Самолет еще тут стоит.

– Сергей, выручай! В долгу не останусь, обещаю.

– Ладно, узнаю, что там с регламентом, где пилоты, и позвоню тебе.

– Спасибо большое! Золотой ты человек!

Я положил мобильный телефон и плюхнулся, не снимая халата, на кровать. Глаза сами собой закрывались.

– Ну ты даешь! – ошеломленно сказал Дмитрий с соседней кровати. – Я теперь понимаю, почему Галка тебя подрядила на эту аферу!

– Ох, Дима. Знал бы я, как дело обернется, никогда бы на это не согласился, – соврал я.

– Я с тобой провел только полдня, а такое ощущение, что прошла неделя. Сейчас я не в полной мере осознаю действительность. Отец мертв, я в розыске, сегодня меня могли убить, жизнь полностью и безвозвратно изменилась, кажется, что мы с тобой много лет знали друг друга и были друзьями. Ты, вообще, кто такой?

– Ты слышал легенды о лесных эльфах? Они приглашают человека в круг танцевать вместе с ними. Как только он начинает, то сразу теряет чувство времени. В танце оно идет по-другому, иногда быстрее, чем обычно, иногда медленнее. Если человек откажется от приглашения эльфов, он сильно заболеет, если согласится, в итоге умрет. Таким образом, выбор не велик. Как только его позвали, запустился некий процесс, в конце которого человек в любом случае погибнет. Однако во время самого танца в этом кругу с эльфами он получает истинное блаженство, которое, возможно, ценнее, чем вся его оставшаяся жизнь, не говоря уже о болезни, настигающей его в случае отказа. Не ощущая времени, человек становится поистине счастливым… Тебя уже «танцуют». Есть ли шанс нам выбраться из этого круга? Я тебе сегодня говорил, что, пока теплится жизнь, есть надежда. Ближайшие дни скучными не будут. Это я тебе гарантирую.

– Обнадежил. Спасибо. У меня есть еще куча вопросов о Галине и об убийстве папы.

– Давай поговорим завтра. Я уже не чувствую своего тела. Надо спать. Спокойной ночи! Если позвонит мой телефон, а я не услышу, разбуди меня, пожалуйста.

Я выключил настольную лампу на прикроватной тумбочке и моментально заснул.

В пятнадцать часов следующего дня мы стояли на аэродроме Генуи перед открытой дверью маленького реактивного белого самолета с коричневой полосой, которая проходила вдоль всего фюзеляжа и расширялась к хвосту. Через ветровое стекло было видно, что в кабине один из пилотов листает какие-то бумаги, другой же, одетый в