Ознакомительная версия.
– В таком случае, – сказала я, взвинченная его наглым самоуверенным тоном, – в таком случае я опубликую все это в своей газете. Все! И эти ваши излияния – тоже.
– Не думаю, – сказал Троянов спокойно и почему-то пристально на меня посмотрел. – Скорее всего тебе это не удастся.
– Посмотрим! – воскликнула я и вскочила с места. – Прямо сейчас иду в редакцию и начинаю готовить номер. Завтра прочтете о себе в моей газете!
Я повернулась и пошла, плохо соображая, куда я иду и что делаю.
Мой план с треском провалился! Троянов не испугался разоблачения ни капельки! Он оказался гораздо наглее и циничнее, чем я предполагала.
Но что же делать-то? Газету я, конечно, выпустить могу, но как мне теперь узнать, что с Маринкой, где она? Как ее освободить? Больше никакой идеи в запасе у меня нет.
Неожиданный толчок сбил меня с ног и отбросил прямо на книжный лоток, в который я врезалась и свалила его вместе с продавцом.
Отборный мат интеллигентного на вид продавца заглушила автоматная очередь, выпущенная из проезжающей мимо нас машины. Пули выбивали штукатурку из стены здания, у которой мы с продавцом лежали чуть ли не в обнимку, засыпанные книгами в ярких обложках.
Не успев еще понять, что произошло, я увидела высокого парня в борцовке с кобурой под мышкой, в котором узнала бойца из отряда Эдика. Парень схватил меня за руку, рванул вверх, чуть не выдернув мне руку из плечевого сустава, и я по какой-то сложной траектории влетела в притормозивший у тротуара джип, за рулем которого сидел Иван.
– Вот черт! – только и сумела я сказать, переводя взгляд с Ивана на Эдика, сидящего рядом с ним, и морщась от боли в руке. – Вот черт!
– Быстро, Ваня! За ними! – закричал Эдик, не отрывая взгляда от машины, уходящей на скорости в сторону Волги. – Ты должен их догнать!
– Догоним, Эдик! – сказал Иван весело и добавил такое выражение, которое я воспроизвести не берусь не только по причине его абсолютной ненормативности, но и потому, что просто не уловила сложные и разветвленные нюансы, содержащиеся в нем.
– Ты теперь моя крестница, Оля! – заявил мне парень в борцовке, которого звали, как я вспомнила, Сергеем. – Запарила ты меня, честно сказать! Все утро на жаре и на жаре! Я думал, меня тепловой удар хватит!
– Не болтай, Серый! – приказал Эдик. – Лучше думай, как они уходить от нас собрались?
– А что тут думать! – воскликнул Сергей. – Сейчас на Достоевского вырулят и рванут за город. А там по проселкам в лес, и поминай как звали!
– Дурак ты, Серый! – возразил Эдик. – По прямой мы их «жигуленка» на джипе только так сделаем. Они это знают. Они сейчас дворами крутить начнут. Карусель нам устроят. Иван, с хвоста не падай!
– Не падаю, Эдик! – закричал Иван, вцепившись в баранку, и выдал еще один совершенно ненормативный шедевр.
«Вот уж не думала, что Иван такой матерщинник! – подумала я. – Раньше помалкивал себе в тряпочку».
– Ребята, так вы что же, за мной следили, что ли? – спросила я недоуменно.
– Не следили, а охраняли! – поправил меня Эдик. – Мне Виктор утром позвонил, рассказал о ваших ночных приключениях на крыше…
– Подробно рассказал? – спросила я и почему-то густо покраснела.
Но Эдику было не до того, чтобы изучать цвет моего лица. Он не отрывал взгляда от то и дело пропадающих за очередным поворотом зеленых «Жигулей».
– И я решил приглядывать за тобой, – продолжал Эдик, не обратив внимания на мой вопрос. – Все равно, думаю, они тебя в покое не оставят. И, как видишь, оказался прав!
– Да кто они-то, Эдик? – спросила я.
– Догоним – узнаем! – пообещал мне Эдик.
«Жигули» влетели в какой-то двор, и Эдик радостно воскликнул:
– Тупик! Ну, все, ребята!
Но когда джип ворвался в тот же двор, мы увидели только спину перепрыгивающего через забор, в который врезались «Жигули», человека в темной рубашке. Водитель повис на руле, лобовое стекло машины было разбито.
Эдик на ходу выпрыгнул из джипа и бросился к забору. Но когда он взлетел на него и уселся верхом, он вдруг резко стукнул по крашеным заборным доскам рукояткой пистолета, сплюнул и спрыгнул обратно.
– Ушел! – сказал он мрачно. – Его там машина ждала… А с этим что?
– Этот в норме! – сказал Иван. – Головой стекло выбил. Но сейчас очухается.
Он достал что-то из своей автомобильной аптечки, сунул под нос водителю «Жигулей», и тот задергал головой, отворачиваясь.
– Я же говорил, очухается, – сказал Иван. – Сейчас мы его перегрузим и поедем беседовать.
Он вытащил из «Жигулей» еле шевелящего ногами парня лет двадцати и затолкал его в салон джипа. Сергей заставил его лечь на пол и постоянно держал на прицеле пистолета, пока Иван выезжал из города и выбирал в окрестном лесочке полянку поглуше.
Наконец Эдику надоело ждать, когда Ивану приглянется полянка, с десяток которых он уже забраковал, забираясь все дальше и дальше от города и оживленного шоссе, и он категорично сказал:
– Здесь! Тормози!
Иван остановил машину, мы все вылезли. Сергей за волосы вытащил парня с окровавленным лицом. Он уже пришел в себя полностью и был бледен, как лист мелованной бумаги.
– Я ничего не знаю! Я только сидел за рулем! Я не знаю этого человека! – повторял парень как заведенный, но Эдик не обращал на его слова никакого внимания.
– Привязывай! – скомандовал он.
Иван с Сергеем свалили парня на землю, связали ему руки вместе, скрутили веревкой лодыжки и растянули его на земле, примотав к двум березкам, стоящим друг от друга на расстоянии метров пяти.
Парень лежал на земле с вытянутыми над головой руками и продолжал лепетать, что он ничего не знает и только водил машину.
Эдик подошел к нему, наклонился и сказал:
– Практически ты уже умер. Я не верю ни одному твоему слову. У тебя есть один только шанс остаться в живых – рассказать нам, кто заказал убийство этой женщины?
Парень молча смотрел на Эдика и только хлопал глазами, в которых застыл испуг.
– Сейчас я сяду в машину и начну тебя медленно давить, – сказал Эдик. – Сначала я наеду тебе на ноги. На ступни. Когда они превратятся в кровавое месиво, твоя память оживится, потому что ты поймешь, что лучше лишиться ног по ступни, чем по колени. Твоих криков здесь никто не услышит. Место глухое. А когда ты умрешь, мы тебя даже закапывать не станем, бросим так. Все равно твой труп не найдут… Ты понял, что я сказал? Сначала я раздавлю тебе ступни.
Эдик встал и пошел к джипу.
Парень на земле задергался, замычал, но от испуга говорить не мог.
Только когда Эдик уже сел за руль, парень вдруг заорал во все горло:
– Я вспомнил! Вспомнил! Не надо! Я вспомнил!
Эдик вылез из джипа и подошел к нему вновь.
– Не надо так кричать, – сказал он спокойно. – Что же ты вспомнил? Что в детстве мама звала тебя своим милым пупсиком?
– Нет! Нет! – заторопился парень. – Не в детстве! Сегодня утром! Он подошел ко мне сегодня утром и предложил хорошие деньги за то, что я буду его возить часа три туда, куда он мне прикажет. Он мне аванс дал. Тысячу «деревянных». Через три часа обещал заплатить еще пять, если все пройдет нормально, как он сказал. Это он так сказал: «Если все пройдет нормально». Я даже не знал, что у него есть автомат. Он со спортивной сумкой был, на заднее сиденье ее бросил. Он меня заставлял возле Думы крутиться. Мы там раз тридцать проехали, наверное. У меня уже в глазах начало рябить от жары и одних и тех же поворотов. Потом он вдруг говорит: «Теперь поезжай медленно и прижмись поближе к левой стороне». Я еду… А он достает из сумки автомат и сует его в окно. Потом стреляет. Потом бьет меня в спину и кричит: «Гони! Если догонят – убьют. Я этих ребят знаю. Это «афганцы». Я, как ваш джип черный увидал, все сразу понял. Про вас много чего рассказывают. Я думал – врут…
Эдик усмехнулся.
– Нет, – сказал он. – Не врут. Это все, что ты вспомнил?
– Все! – мотнул головой парень.
– Плохо! – сказал Эдик и пошел опять к джипу.
– Это все! Клянусь – все! Я больше ничего не знаю. Я этого мужика с автоматом никогда раньше не видел.
Эдик включил мотор и чуть проехал вперед, развернулся и, глядя через лобовое стекло на лежащего на земле парня, начал медленно подъезжать к нему, чуть выворачивая колеса машины в сторону ног парня.
Парень только с ужасом смотрел на приближающуюся машину и судорожно хватал воздух ртом.
Между его ногами и колесом джипа осталось метра полтора. Парень пытался поджать ногу, но веревка держала крепко, и он только слегка поерзал спиной по траве.
– Я вспомнил! Я вспомнил! Я вспомнил еще! – закричал он радостно, когда от колеса до его ноги осталось меньше полуметра.
Эдик остановил машину.
– Вспомнил! Вспомнил! Я вспомнил! – радостно повторял парень, заискивающе глядя в глаза то Ивану, то мне.
Из джипа вылез Эдик.
– Последняя попытка, – объявил он. – Если ты опять обманешь мои ожидания, ты останешься инвалидом. Как минимум. Ну?
Ознакомительная версия.
