Ознакомительная версия.
С этими словами омоновец захлопнул дверь в помещение, где находился я, и в комнате в течение долгого времени никто не появлялся. Прошло более часа, прежде чем дверь снова распахнулась и в помещение вошел полицейский уже в обычной повседневной форме, без всякой экипировки спецназовца. С меня сняли наручник, вывели из комнаты в разгромленный зал, где кое-где на полу валялись перевернутые игровые автоматы, столы и в одинаковых позах – лицом вниз, руки сложены на затылке, ноги разведены в стороны – лежали полтора десятка мужчин, среди которых я заметил несколько знакомых мне личностей: героико-монументального, блондина, свиномордого, Стаса и других. Остальная публика, в основном посетители подпольного казино, сидела за столами, дожидаясь своей очереди к ведшим протоколы двум полицейским. Шла обычная, рутинная работа, какую проводит спецназ и оперативники после окончания спецоперации по прекращению деятельности нелегальной организации.
Меня завели в кабинет, судя по неплохой обстановке, принадлежащий хозяину подпольного заведения. Однако власть сменилась, и за столом вместо владельца казино сидел майор полиции. Мордатый, крупный, широкоплечий.
– Гладышев? – спросил он грубоватым тоном, в котором, впрочем, сквозила доброжелательность, глядя то на меня, то в лежавший на столе паспорт.
– Гладышев, – подтвердил я.
– Вот что, Игорь. – Майор захлопнул паспорт и стал вертеть его в руках. – Я в курсе твоих злоключений. Известно мне и об убийстве Тычилина, и о том, что ниточки от этого преступления тянутся сюда, в казино. Я догадываюсь о том, что тебе пришлось пережить, поэтому иди-ка ты домой. Сегодня отдыхай, а завтра после обеда я жду тебя вот по этому адресу. – С этими словами майор взял со стола визитку и протянул мне.
Я взял картонный прямоугольник и сунул в карман.
– Я завтра подойду часам к трем.
Майор кивнул в знак согласия.
– И паспорт забери. – Полицейский придвинул ко мне по столу мой документ, удостоверяющий личность. – Тебя проводят до выхода. Пока!
Я забрал паспорт, пожал протянутую руку майора и вышел из комнаты.
Тот же полицейский, что сопровождал меня до кабинета, где я беседовал с майором, провел меня по подземным лабиринтам и вывел на поверхность земли в районе рынка. Стояло раннее воскресное утро, часы показывали пять часов, народ спал по домам и будет еще отсыпаться долгое время, отдыхали пока и торговцы, так что вокруг было пустынно, лишь невдалеке на автобусной остановке виднелась одинокая фигура сидевшей на скамейке женщины. Это была Нина Стороженко. Не спится же ей в воскресенье дома!
Заметив мою персону, худосочная особа подскочила со скамейки и бросилась ко мне с такой радостью, будто после десятилетней разлуки.
Подбежав ко мне, Стороженко повисла на моей шее, подобно гигантскому галстуку, и заболтала ногами.
– Живой! Живой! – обдавая мое ухо горячим дыханием, зашептала актриса.
Мне аж как-то неудобно стало от такого проявления чувств.
– Ну, чего ты! – пробормотал я смущенно. – Все в порядке, Нинок!
Я осторожно, но решительно отцепил от своей шеи анорексивную особу и поставил на землю. Стороженко с сияющим лицом и со слезами счастья на глазах продолжала щебетать:
– Какое счастье, что ты жив! Я за эту ночь чего только не передумала!
– И поэтому решила натравить на подпольное казино полицию? – улыбнулся я во всю физиономию.
Нина прильнула ко мне, как младенец к мадонне, и положила голову мне на грудь.
– А что мне оставалось делать? – проговорила она, не поднимая головы. – Тебя нет и нет, вот я и позвонила в полицию, сообщила, где ты и зачем пошел в казино. У них там давно уже был на это подпольное заведение материал собран, а мое заявление, как я поняла, только ускорило применение жестких мер против «казиношников».
– А про то, что концы убийства Юрчика нужно искать в казино, тоже ты ментам сказала? – полюбопытствовал я.
Нина подняла ко мне удивленное лицо.
– Конечно, я, кто же еще! Все нити этого преступления ведут в это проклятое казино. Это же и дураку понятно. – Молодая женщина пытливо взглянула мне в глаза. – Я что-то не так сделала?
– Да все так! – засмеялся я от испытываемого счастья, уже сам схватил Нину и закружил ее, подобно фигуристу, выполняющему элемент «раскрутка партнерши за талию». – Все сделала правильно! – Я, наконец, поставил хохочущую Нину на ноги и чмокнул ее в лоб. – Если бы не ты, то меня бы уже точно не было бы в живых. – В благодарность спасшей меня женщине я готов был целовать не только ее лоб, а руки и даже ноги.
– Ну, вот и славно. – Нина осторожно провела ладошкой по моей избитой физиономии. – Здорово тебя отделали. – Она покачала головой.
– Главное, что жив! – ответил я с улыбкой идиота, выигравшего миллион.
– Узнал что-нибудь в казино? – поинтересовалась актриса.
– Узнал я многое, – вспомнив злоключения сегодняшней ночи в подпольном игорном заведении, помрачнел я. – Но самое главное так и осталось тайной. Мне до сих пор неизвестно, где находится шкатулка. – Я пристально глянул на Нину. – Надеюсь, ты не заводила о ней разговор с полицейскими?
– Не заводила! – как-то отстраненно произнесла актриса и задумчиво посмотрела мимо меня куда-то вдаль. – Мне кажется, я знаю, где может быть шкатулка.
Я замер, будто соляной столб.
– Ты знаешь, где находится шкатулка с диадемой?! – проговорил я тоном завороженного человека.
– Да, знаю, – уже твердо промолвила Нина. – Во всяком случае, мне так кажется.
– И где же? – спросил я, выходя из состояния оцепенения. Мне почему-то и верилось и не верилось, что Нина знает, где находится пропажа из детского садика. Верилось, потому что хотелось верить, а не верилось из-за того, что розыски шкатулки завели меня в тупик, и теперь добыча ее казалась мне делом далеким и неосуществимым.
Актриса тоже очнулась от раздумий и перевела взгляд, смотревший в пустоту, на меня.
– Давай не будем терять время, – попросила она. – Поедем, проверим мою гипотезу, а по дороге я расскажу тебе о моих предположениях подробно.
Я не стал пререкаться с Ниной и проявлять излишнее любопытство, чтобы не сбить актрису со следа, вернее, с хода мыслей, который у нее идет, я надеюсь, в правильном направлении.
– Хорошо, – согласился я. – Поехали.
Мы с Ниной отыскали водопроводную колонку, где я смыл с лица кровь и отчистил от пыли и грязи одежду. Джинсы и рубашка, на которую бандюки в подвале вылили ведро воды, к счастью, уже высохли, и мне не придется краснеть перед людьми за свой «обмоченный» вид. А затем мы сели в мою машину и тронулись в путь.
По дороге я рассказал Нине о своих приключениях в подпольном казино, она же поведала мне о своих предположениях относительно того, где находится шкатулка с диадемой.
Полчаса спустя мы подъехали к кукольному театру. В этот ранний час заведение было наглухо закрыто, но Нина в моем обществе поднялась по лестнице к служебному входу и нажала на кнопку видеодомофона.
Разбудить охранника оказалось делом непростым. Плевать ему на воров и грабителей – ежели таковые найдутся залезть в кукольный театр, – главное, выспаться, поэтому Нине пришлось несколько раз повторить операцию с нажатием кнопки домофона. Наконец из динамика раздался хриплый со сна голос:
– Кто там?
По-видимому, охранник не мог никак продрать глаза, раз не видел в домофон, кто пришел.
– Открывай, Виталик! – нетерпеливо потребовала актриса. – Это я, Стороженко.
– Извините, не признал, – в динамике сухо щелкнуло, очевидно, охранник положил трубку видеодомофона, а спустя минуту с внутренней стороны громыхнул замок, и дверь приоткрылась. На пороге стоял рослый зевающий парень с широким деревенским лицом, одетый в спортивные штаны и футболку.
– Чего это вы в такую рань, Нина Андреевна? – проворчал он, тем не менее открывая дверь шире.
– Мне нужно срочно пройти в гримерку, Виталик, забрать кое-какие личные вещи. Этот парень, – актриса указала большим пальцем левой руки за плечо, на меня, – со мной.
Более, не обращая никакого внимания на охранника, она ступила за дверь и пошла по коридору. Я направился следом за актрисой.
Миновав уже знакомое переплетение коридоров кукольного театра, мы с Ниной приблизились к гримерной, и молодая женщина своим ключом открыла дверь. Пахнуло застоявшимся воздухом казенного помещения, смешанным с косметикой (гримом), клеем (театральным) и тряпьем (костюмами). Не очень-то приглядное исподнее театрального мира… Падающий из окна утренний свет глушил яркие краски, окрашивал все предметы в гримерке в бледные тона, что наводило на меня уныние.
Я вошел, и Нина, отгораживая нас от охранника, захлопнула дверь и для надежности закрыла ее на замок. Она сразу же направилась к крайнему трюмо с креслом, как я догадался по цилиндру сказочника, стоящему на столике, рабочему месту Тычилина. Ничуть не смущаясь того, что роется в чужом столе, Нина стала выдвигать ящики и осматривать их. Ничего в них не нашлось. А вот правый верхний оказался заперт. Безрезультатно дернув несколько раз за ручку ящика и убедившись, что выдвинуть его не удастся, молодая женщина, обращаясь ко мне, потребовала:
Ознакомительная версия.
