Одесса будоражит воображение, притягивает, как азартная игра, вызывает желание немедленно разгадать все ее тайны. Но ведет себя при этом, как настоящая женщина: сколько ее ни разгадывай, тайна ее очарования никогда не будет познана до конца.
После сытного обеда тети Цили так хочется прогуляться по городу, тем более влюбленным. Хочется забыть обо всех загадках и преступлениях и просто насладиться прогулкой – так же, как они еще совсем недавно бродили по Львову, наслаждаясь городом и близостью друг друга.
Но у города свой сценарий общения с гостями и свои методы убеждения. Влюбленные бродят по улицам, избрав самый лучший способ знакомства с Одессой: просто идти куда глаза глядят. А Одесса плетет неожиданные истории, лезет в уши случайными диалогами, окутывает запахами…
Вот двор, окруженный плотным кольцом домов. Обычный одесский двор, каких здесь сотни. Но посреди этого двора стоит фонтан с грязноватой статуей Аполлона. Фонтан этот уже давно не работает, однако обнаженный греческий бог, покровитель искусств, выглядит здесь, как ни странно, вполне уместно. Через весь двор тянутся бельевые веревки, на которых сушится всевозможное белье, нательное и постельное. Одна из веревок крепится к причинному месту Аполлона. И вовсе это не озорство и не вандализм! Просто здесь статуя выполняет бытовую функцию. Так же, как дерево в лесу. Не было бы удобной статуи с удобным выступом, привязали бы веревку к деревьям и сушили бы на ней штаны. А так – привязали к Аполлону и сушат.
Вот обычная аптека на улице Советской Армии. Здесь двойные двери, внешние и внутренние, с окошком для выдачи лекарств ночью, когда аптека дежурит. На двери у кнопки звонка табличка – «Уже слышу, уже иду!»
Алексей и Лиза всматривались в памятники. Самый известный одесский монумент – памятник Ришелье. Он был вторым градоначальником после Иосифа де Рибаса. Многие одесситы называют человека в тоге, стоящего над знаменитой потемкинской лестницей, Дюком, словно это его имя. На самом деле «дюк» означает «герцог». И герцог Ришелье приглашает приезжих насладиться роскошным видом на море, пароходы, морской порт и на расположенную слева от Дюка гостиницу «Лондонскую» – одно из красивейших зданий города. А справа, если чуть пройтись по бульвару, – Тещин мост.
На этот раз роль гида взял на себя Поташев, поскольку он ездил в Одессу почти каждое лето, когда был маленьким, да и потом, уже взрослым, часто бывал здесь с друзьями, всегда чувствуя себя в Одессе как дома.
Когда юный Алексей впервые забрел с друзьями детства во двор литературного музея, там стояла лишь статуя Рабиновича. Теперь в этом дворе много разных памятников различной степени шутливости, но они не производят такого впечатления, как тот, первый. Как говорит главный одессит Михаил Жванецкий, «возбуждает одна – и не возбуждает кордебалет».
Совсем другой образ города создан Эрнстом Неизвестным на Морвокзале. Золотой крепкий младенец-бутуз внутри золотого цветка – самый точный образ города, которому всего двести с небольшим. С точки зрения других наших городов, насчитывающих тысячелетия, Одесса юна, как девочка. В ней – задор юности, солнце улыбки и живая красота южанки. Здесь каждый может найти немного солнца в морской воде.
Возможно, экскурсия архитектора не была такой же профессиональной, как рассказ Лизы о Венеции, но он столько души вкладывал в свое повествование, что она смогла увидеть город его глазами и от этого почувствовала себя абсолютно счастливой.
На утро следующего дня было намечено важное дело: нужно было позвонить двум подругам Марты Топчий, которые были на рождественском ужине с убийством, и договориться с ними о встрече.
Утром после завтрака пара отправилась в бьюти-салон «Философия красоты», хозяйкой которого была подруга Марты, бывшая Мисс Обаяние – Ариадна Гусева. Рабочий день Ариадны начинался позже, чем открывался салон, и гостям предложили подождать, выпить кофе. Марта предупредила подругу о визите архитектора и его помощницы, и та должна была появиться с минуты на минуту. В ожидании владелицы гости с профессиональным интересом рассматривали интерьер.
Попав в салон «Философия красоты», посетительница ощущала, как из всех пяти чувств, описанных психологами, вырастает шестое – то, в котором так тонко разбиралась великая Шанель. Это чувство уважения. Казалось, оно пронизывало все пространство, каждый предмет, мебель, аксессуары и, конечно же, персонал. Взгляд ласкал и обтекаемый, как аквариум, центральный зал без углов, и стойка ресепшн, где было удобно не только администратору, – к ней так приятно подойти и, облокотившись небрежно, заказать, например, обертывание из морских водорослей…
В этом женском мире посетительницу ждали самые передовые разработки в профессиональном уходе за телом, позволяющие, так сказать, обрести вожделенное умиротворение для плоти. И при этом нельзя было не обратить внимание на изысканное сочетание интерьера и мебели, все предметы которых были не только эстетичны, но и эргономичны. В салоне имелось множество помещений, где можно провести целый день. Это и зал для занятий фитнесом, и массажный кабинет, и косметическая студия, и VIP-зал, где в уединении вам сделают маникюр, прическу и педикюр одновременно. Каждая из зон имела свой цвет: синий там, где вас ждут процедуры из морских водорослей и морской воды, и оранжево-бодрящий массажный кабинет.
В «Философии красоты» вывели формулу комфорта. Дизайнерская итальянская мебель приспособлена для длительных процедур гелевого маникюра, на прозрачных стульях с шарнирной спинкой так удобно сидеть… Все, на что падает взгляд, выглядит элегантно, благородно, с неброской сдержанной роскошью.
Поташев понимал, что в салон такого класса вложены большие деньги. Значит, у бывшей Мисс Обаяние имелся богатый покровитель.
Лиза с Алексеем сидели в обширном холле бьюти-салона, администратор была на кухне – готовила по заказу гостей апельсиновый фреш. Поташев заметил какой-то особенный, просительный взгляд Лизы.
– Что, девочка моя?
– Обещай, что не рассердишься и не станешь меня ругать! – взяла его за руку девушка.
– Обещаю. Ты успела что-то натворить, а я не заметил? – улыбнулся ей Алексей.
– Я только собираюсь… – вздохнула Раневская. – Можно мне, пока ты будешь беседовать с хозяйкой салона, сделать одну процедуру?..
– Маникюр?
– Обертывание морскими водорослями! Сейчас зима, а это будет как кусочек лета! – Она смотрела на него глазами влюбленной школьницы.
– Да, конечно! Обертывайся на здоровье! Я вполне могу побеседовать с Мисс Обаяние без тебя! – Поташев подмигнул любимой.
– Смотри, держи себя в руках! А то мое нежное после морских водорослей тельце оденется ночью в непроницаемую пижаму, и ты его не получишь! – пригрозила возлюбленная.
– Жестоко! – усмехнулся Алексей и повел Лизу в кабинет, где производилась процедура обертывания.
Ариадна Гусева появилась на пороге в шубке из голубой норки, с распущенными платиновыми волосами. Длинная челка прикрывала лоб до самых бровей, умело подкрашенные карие глаза сразу с интересом остановились на Алексее. Они представились друг другу. Поташев понял, что Мисс Обаяние бывшими не бывают, во всяком случае так они сами считают, а по ее напряженному взгляду догадался, что ей явно есть что сообщить.
– Ариадна! Вы близкая подруга матери убитого, часто бывали в доме, общались со Стасом… У вас наверняка хорошо развита интуиция. Что вы можете сказать о покойном?
– О мертвых или хорошо, или ничего, – пожала плечами Гусева. – Пойдемте в мой кабинет!
Они прошли по коридору к двери с надписью «директор».
– Моя помощница принимает у вас процедуру – обертывания из морских водорослей. А мы пока с вами поговорим, – начал Алексей.
Ариадна кивнула, сняла шубку, повесила ее в шкаф, села не за стол, а на диван и сразу взяла быка за рога:
– Стас был настоящий отморозок!
Поташев не мог скрыть своего удивления – он никак не ожидал, что она вот так сразу, без уговоров, без ломания и запирательств, начнет говорить правду.
– Я долго никому об этом не рассказывала, а теперь могу наконец выговориться! Этот салон, машина и моя квартира, все мое состояние достались мне благодаря бывшему любовнику – Аркадию Топчию. Все об этом знают, это давно ни для кого не секрет. Мы с Аркадием познакомились за пару лет до того, как к нему пришла работать офис-менеджером Марта. Если бы я захотела, то не она, а я носила бы его фамилию и пользовалась привилегиями жены олигарха.
– Но вы не захотели?
И снова женщина удивила архитектора.
– Я объясню. К тому моменту, когда Аркадий был уже готов сделать мне предложение, мы неплохо знали друг друга. Я уже завоевала титул Мисс Обаяние и пользовалась его деньгами, как мне было угодно. Но я знала, что Арику нужна жена-домохозяйка, которая будет рожать детей, сидеть дома, ждать мужа. У нее не будет своих интересов, своей жизни. Ему нужна женщина, которая полностью в нем растворится. Но я не создана для такой жизни. Мне хотелось работать, я закончила парикмахерский колледж, и Топчий предложил купить мне хороший бьюти-салон. – Она жестом продемонстрировала свой кабинет. – Я всегда об этом мечтала. Детей я не хотела, они в мои жизненные планы не входили. Одним словом, на момент появления Марты мы с Аркадием были уже не столько любовниками, сколько друзьями.
