– А далеко идти? А то у меня сегодня спектакль…
– Совсем рядом, на Финсберийском поле, возле театра «Занавес».
Уильям замялся. Дуэли преследовались властями, и попадать в передрягу ему совсем не хотелось.
– Да у меня и шпаги-то с собой нет…
– И не надо! Будешь секундантом!
– Ну только если ненадолго…
Уильям, немного поколебавшись, все-таки решился идти с Китом. Может, выяснит что-то про этого графа Саутгемптона, о котором говорил Марло во время недавней пьянки.
Дошли они довольно быстро. Посреди поляны, со всех сторон окруженной высоким кустарником, стояли двое молодых мужчин и, разговаривая, сильно жестикулировали. У обочины дороги их ожидала повозка. Когда они с Китом подошли ближе, то услышали громкую речь и даже крики. Ссора была явно в самом разгаре.
– Привет, Том! Что за воинственные речи? Мое почтение, глубокоуважаемый господин Бредли.
Мужчины перестали ругаться и оглянулись.
– Это господин Уильям Шекспир, – представил попутчика Марло. – Том, ты помнишь, Саутгемптон читал его прекрасные стихи? Он будет моим секундантом.
– Уилл, это мой друг Томас Уотсон, он тоже поэт. А это господин Бредли. И сейчас я проверю, настолько же у него остра рапира, как его язык.
– Кит, прости. Но первым с этим горлопаном буду сражаться я, – перебил его Уотсон. – Он мне столько наговорил, пока тебя не было, что я просто вне себя от ярости. Рапиру мне! А вы смотрите, судьи, – обратился он к Уильяму и Киту. – Глаз да глаз!
Противники скрестили клинки. Бредли был явно искуснее Уотсона и, сделав пару выпадов, ранил Тома.
– Что скажете? – подзадоривал он Уотсона.
– Касание, согласен.
– Удар, – возразил Бредли, – и очень четкий.
Рубашка у Тома обагрилась кровью. Но это была легкая царапи на, и она только еще больше раззадорила дуэлянта. Соперники поочередно наступали и ловко отбивали атаки друг друга. Вдруг Бредли замешкался, и Уотсон, воспользовавшись этим, нанес решительный удар. Рапира вонзилась неудачливому дуэлянту прямо в бок. Уотсон выронил оружие, схватился за бок, постоял немного, словно размышляя о чем-то, и вдруг рухнул на землю:
– Друзья, спасите, я ведь только ранен!
Они осторожно подняли истекающего кровью Бредли и понесли к повозке, которая стояла у дороги. Кит с Томом положили его внутрь и сами примостились рядом с ним.
– Уилл, тебе придется возвращаться пешком. Забудь о том, что ты здесь был. А мы уже забыли. Да поторопись: у тебя же спектакль!
Через пару дней Уильям узнал, что несчастный Бредли умер, а Марло и Уотсона посадили в Ньюгейт, одну из тюрем Лондона. Правда, Марло уже через неделю отпустили под залог. Уотсон провел в тюрьме пять месяцев, но потом его тоже оправдали. Суд постановил, что тот убил Бредли в порядке самообороны. Уилл понял, что дело удалось замять не без вмешательства кого-то из влиятельных особ.
Александр отвлекся от работы и вдруг понял, что пропустил Новый год. Странно. Никто его не поздравил. Ну, Танька, понятно. А родители? Да ведь и сам он никому не позвонил! Александр пошел по дому искать мобильный телефон. Оказывается, он забыл его в гостиной на каминной полке. Ну точно! Телефон давно разрядился, а он об этом даже не подумал. А вдруг Татьяна нашлась? Александр подключил телефон к зарядке и набрал номер жены. Потом тещи. Лучше бы он не вспоминал про телефон… После небольшого колебания он набрал номер отца:
– Привет!
– Здравствуй, сын. Ты куда запропастился? Мы хотели поздравить тебя с Новым годом и не смогли дозвониться.
– Да просто деньги на телефоне кончились, вот я и не смог вас поздравить. С Новым годом и с Рождеством!
– Татьяна тоже к телефону не подходила. У вас всё в порядке? Мать волнуется. Может, тебе нужны деньги, ты говоришь, закончились?
– Всё в порядке, пусть не волнуется. Мы в Абрамцево, а здесь, ты знаешь, связь плохая.
– Сын, ты что-то темнишь. У вас точно все в порядке? Александр насторожился:
– А почему ты спрашиваешь? Что у нас должно, по-твоему, случиться?
– Ничего. Просто на звонки нужно отвечать, а если не можешь – потом перезванивать. Мы же всё-таки твои родители.
– Я вам звонил из Лондона двадцать седьмого декабря. Ни ты, ни мама не ответили и не перезвонили.
– Аааа… Ты обиделся. Мы, между прочим, были на приеме у принца Филиппа.
– Привет ему от меня передать не забыли?
– Не хами… Ну раз все хорошо, я передам маме. Она сейчас говорить не может. Позвони ей как-нибудь. Она волнуется.
– Хорошо.
«Высокие отношения!» – разозлился Александр и снова принялся за работу.
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
В 1592 году Марло был арестован по обвинению в фальшивомонетчестве в городе Флашинг в Нидерландах. Его депортировали в Лондон на суд лорда Сесила, главного казначея и одного из патронов Марло. Никакого наказания Марло, естественно, не понес, так как это могло сорвать тайную миссию, которую он выполнял на континенте.
Он был внедрен в тайный католический кружок, в который входил Уильям Стэнли. Последнего шеф английской полиции подозревал в участии в Бабингтонском заговоре[25] против Елизаветы и связях с иезуитами и испанцами. Марло должен был выявлять сторонников Стэнли и его последователей. Возможно, Марло чеканил фальшивую монету для того, чтобы расплачиваться с завербованными им католиками.
ПИСЬМО ИЗ ФЛАШИНГА
«Достопочтенному лорду Берли, лорду-казначею Англии.
Кроме заключенного Эвана Флада, я также передаю через моего офицера двух других заключенных: одного, назвавшегося Кристофер Марли, по профессии ученый филолог, а другого Гиффорда Гилберта, ювелира, схваченных здесь за фальшивомонетчество; их и изъятые у них деньги я послал Вашей Светлости. Это преступление было обнаружено на следующий день после его совершения Ричардом Бейнсом, которого мой офицер также передает Вашей Светлости. Он был их подельником, но, испугавшись, что все откроется, проинформировал меня обо всем. Все были допрошены порознь и ничего не отрицали, только утверждали: то, что они совершили, якобы было сделано, чтобы посмотреть мастерство ювелира. По правде говоря, я придерживаюсь мнения, что этот несчастный ювелир попал в передрягу только благодаря намерениям двух других. Но, как бы то ни было, голландский шиллинг был отчеканен, но только один. Я не думаю, что они бы начеканили много монет, так как в качестве металла для чеканки использовался пьютер,[26] который можно обнаружить и на глаз. Но все-таки я думаю, что стоит отправить их Вашей Светлости, чтобы вы их сами допросили наилучшим образом. Ювелир – мастер своего дела, и если мне будет позволено сказать, моя совесть к нему не имеет претензий. Ученый же утверждает про себя, что его очень хорошо знают как граф Нортумберленд, так и мой лорд Стрэнг. Они с Бейнсом также обвиняют друг друга в намерениях перейти на сторону врага или Рима, и уличают друг друга в злых намерениях. Этим, я думаю, достаточно проинформировал Вашу Светлость, предаю остальное на их совесть, а свое письмо – офицеру. За сим смиренно завершаю во Флашинге 26 января 1591.[27]
Всегда готовый служить Вашей Светлости,
Р. Сидни».Александр едва успел закончить перевод письма, как телефон вдруг снова зазвонил.
Не успели отношения Шакспера с Марло наладиться, как тот вдруг неожиданно пропал из Лондона. О нем не было ни слуху ни духу. Таинственный незнакомец тоже не появлялся, так что Уильям снова начал верить, что именно Кит Марло и был человеком в черном плаще.
И вот спустя три года Уильям однажды вечером столкнулся с Марло нос к носу на Лондонском мосту. Кит опять куда-то спешил.
– А… Потрясающий копьем! Сколько лет, сколько зим! Рад тебя видеть в добром здравии. Как творческие успехи?
– Ты, Кит, совсем куда-то запропастился! Все уже волнуются, не случилось ли чего.
– Не случилось. Так… ездил в Нидерланды. Пойдем со мной, мы сегодня собираемся большой компанией. Наши заседания мы назвали «Школа ночи», потому что засиживаемся допоздна, а то и до утра.
– А далеко?
– Нас ждет сам капитан королевской охраны, сэр Уолтер Рейли.
– Но меня не приглашали, – смутился Шакспер.
– Со мной для тебя двери открыты. Почитаешь нам свои новые стихи!
– Да нет у меня новых стихов…
– Ой, темнишь! Я видел и «Генриха VI», и «Тита Андроника». Великолепно! Ладно, не хочешь – не читай! Просто послушаешь. Виски не обещаю, но вино будет литься рекой. Сама королева даровала сэру Уолтеру винную монополию, когда он четыре года назад в сражении при Портленде разгромил целую испанскую эскадру.
Такого дома Уильям не видел никогда. Вернее, видел, но только снаружи. Дом располагался на Чипсайд-стрит, там, где и положено было находиться дому знатного аристократа. Сколько комнат было в доме, Уилл сосчитать не смог, потому что их сразу пригласили наверх, в кабинет хозяина. Они поднялись на четвертый этаж и прошли по удивительной галерее.
