Ознакомительная версия.
Но им надо сначала что-то выяснить у нее. Может, кто убил их человека? Вряд ли они могут представить, что это сделала она, Лена. Они поняли – ее кто-то охраняет. Им надо знать кто.
Что ж, значит, сразу в нее не выстрелят. Сначала зададут вопрос. Это шанс… Интересно, сколько их там? Где они ее схватят – по дороге или в доме?
Она летела сквозь неторопливую брайтонскую толпу. Свернув в переулок, щелкнула в кармане предохранителем.
Заплеванная лестница. Кошачий визг в полумраке.
«Все. Не беги!» – приказала себе Лена. Войти надо было бесшумно.
Из Арсюшиной комнаты раздавалась песенка группы «Комбинация» про «два кусочека колбаски».
Осторожно приоткрыв дверь, Лена увидела сидевшего на матраце спиной к ней квадратного амбала с бычьей шеей и подбритым затылком. Арсюша стоял напротив, прижавшись к стене. Руки его были скованы наручниками, рот заклеен куском пластыря.
«Ты рассказывал мне сказки, да только я не верила тебе…» – пел старенький Арсюшин кассетник.
Костолому стало скучно в тишине. Проглядев Арсюшину фонотеку, где, кроме Вертинского, Галича и самого Арсюши, были только Моцарт и Вивальди, Костолом сплюнул с досадой. Однако, пошарив в своих бесчисленных карманах, он обнаружил недавно купленную кассету группы «Комбинация». Ее и поставил на всю мощность хилого магнитофона «Электроника». Потому и не услышал Костолом ни шагов на лестнице, ни легкого скрипа двери.
Выстрела он тоже не услышал. Он упал к ногам опешившего Арсюши и ткнулся квадратной головой ему в колени. Какое-то время для него еще звучали развеселые девичьи голоса, но звук их развалился на куски. Стало тихо.
Ранним утром на маленькой станции Камыши, в девяноста километрах от Москвы, из электрички вышел человек. Сыпал мелкий, колючий снег. Человек застегнул «молнию» теплой пуховой куртки, натянул на уши спортивную шапочку и зашагал по слякотной тропинке в сторону деревни.
Вряд ли в этом небритом, осунувшемся человеке с рюкзаком за плечами кто-нибудь мог узнать рекламного красавца, преуспевающего бизнесмена, владельца небольшой, но процветающей посреднической фирмы «Пульс» Анатолия Владимировича Вейса.
– Скажите, – обратился он к встречной старушке, – в деревне кто-нибудь сдает комнату или пристройку?
– Ох, сыночек, – вздохнула старушка, – от деревни-то ничего не осталось. Две с половиной бабки, да дедок на лавке. А ты на лето, что ли, договориться хочешь?
– Нет. На сейчас. Недельки на две.
– Что же за надобность у тебя?
– Отдохнуть хочу. Воздух у вас чистый, тишина.
– И сколько платить будешь?
– Сколько скажут, столько и заплачу.
– А, ладно, – махнула рукой старушка, – взять тебя к себе, что ли? Человек ты, вижу, культурный, смирный, непьющий. Или как?
– Непьющий, – кивнул Вейс, – и смирный.
– Вот и славно. Дровишек мне заодно наколешь. Я ведь одна живу, старик мой два года как помер. Внучат на лето привозят. Как звать-то тебя?
– Анатолий.
– А я – Полина Сергеевна. Можно просто тетя Поля.
Старушка привела его в чистую, добротную избу в самом центре деревни.
– Дом большой, а теплых комнат всего две, – объяснила она, – вот во второй и живи.
Комнатка оказалась удивительно нарядной – цветные половички, белоснежные крахмальные занавески, круглый стол, покрытый вышитой скатертью, пружинная кровать с блестящими шишечками.
– Питаться-то где будешь? – спросила хозяйка, вручая ему ключ.
– Пока не знаю, – пожал плечами Вейс, – у меня проблем с этим нет. Чаю попью с каким-нибудь бутербродом, и сыт.
– Бутерброды для мужика-разве еда? Вот купишь продуктов в магазине на станции, я тебе сготовлю, что скажешь. Щей могу наварить, картошечка у меня своя. Ты же отдыхать приехал. Зачем желудок портить?
Вейс достал бумажник и протянул хозяйке пачку пятидесятитысячных купюр.
– Здесь семьсот. По пятьдесят в день, за две недели.
– Много даешь, сынок, – смутилась старушка. – Такая комната летом двадцать пять в день стоит, а сейчас и того дешевле. Но, коли тебе не жалко, возьму, не откажусь. За такие деньги и накормлю тебя от пуза!
Оставшись один, Вейс улегся на белое покрывало, уставился в потолок и пролежал так, не шевелясь, около часа.
* * *
К дому Стивена Света подъехала, как и обещала, в половине десятого.
– Честно говоря, я немного волнуюсь, – сообщил старик, открыв ей дверь. Лене позвонил какой-то мужчина, она очень быстро оделась и сказала, что должна съездить на Брайтон к своему другу Арсюше, отдать ему какую-то книгу.
– Давно она уехала?
– Часа полтора назад. Но обещала вернуться до вас.
– Можно я позвоню?
– Да, конечно. – Стивен провел Свету в гостиную к телефону.
Набрав номер, она быстро произнесла:
– Брайтон. Ресторан «Очи черные». Оздоровительный центр «Доктор Никифоров». Кличка Доктор. Чеченец, – и повесила трубку.
– Не волнуйтесь, – мягко сказала она Стивену, – я сейчас поеду и привезу Лену.
– Лучше подождите ее здесь. Она же обещала.
– Вы не знаете этого Арсюшу. Он начнет ей читать свои стихи, и придется ей слушать до позднего вечера.
– Почему? Я знаю Арсюшу. Я потому и волнуюсь, что это не он звонил. У него такой чистый низкий голос, у звонившего был совсем другой. И потом, Лена разговаривала как-то очень напряженно. Русского я не знаю, слов не понял, но интонация и выражение ее лица…
«Молодец старик!» – мысленно похвалила его Света и сказала как можно спокойней:
– Тем более лучше мне поехать.
– Но вы можете разминуться.
– Если она вернется раньше, вы меня просто подождете.
– Ох, не пойдем мы сегодня ни в какой ресторан, – вздохнул Стивен, провожая Свету до машины.
– Обязательно пойдем! – Света захлопнула дверцу и рванула по пустой улице с недозволенной скоростью.
У одного светофора она сняла шикарный пиджак, надела свитер и куртку. У другого – быстро наложила легкий макияж. У третьего – закурила, стараясь успокоиться.
«Ну, предположим, – думала она, – его взяли в заложники. Он полез что-то выяснять и попался. Сам виноват, не младенец. Зачем было нестись по первому звонку? Они бы все равно его убили, Лена не могла не понимать этого. И все-таки помчалась спасать – чтобы и ее прикончили. Надо же было столько от них убегать, а потом ринуться прямо к ним в лапы! Она наплевала на себя, но ребенок… Теперь все…»
Света понимала, что едет напрасно. В Арсюшиной хибаре сейчас скорее всего лежат два трупа. Нет, три – маленький, так и не родившийся ребеночек в Ленином животе.
«Господи! – неожиданно для себя взмолилась Света. – Господи, дай ей шанс, последний, невозможный шанс, ей и ее ребенку!»
Еще издали Света увидела высокие клубы черного дыма. В переулке, у маленькой двухэтажной халупы, той самой, к которой она шла, стояло несколько пожарных и полицейских машин, фургон «скорой помощи».
Пламя уже погасили, но дым все еще ел глаза. Света увидела, как несут к машинам два трупа в черных пластиковых мешках.
В голове была пустота. Что теперь? Улетать домой? Да, улетать сегодня ночью. Задание она выполнила. Правда, спасти объект не удалось, но Андрей Иванович только покачает головой и скажет: «Жалко, конечно, Елену Николаевну, но ты ничего не могла поделать».
И вдруг Света вспомнила о старике Стивене, который сидит сейчас один и ждет, и никогда не дождется. А возможно, так и не узнает, куда пропала дочь его друга. Наверняка никаких документов при трупах не обнаружат, а лица изуродованы до неузнаваемости. Если они не взяли трупы с собой, чтобы уничтожить, – значит, изуродовали. Это проще и в данном случае вполне надежно. Уничтожение трупов стоит приличных денег, а идентифицировать тела двух иностранцев практически невозможно, если как следует поработать над их лицами…
Свете стало трудно дышать, будто что-то сдавило горло. Она крепко зажмурила глаза и помотала головой.
«Если бы я могла поплакать, – думала она, – но я не могу. Я бесчувственная кукла, у меня пусто все внутри…»
Она прижалась лбом к рулю. Последнее, что она могла сделать для Лены, это поехать к Стивену. Но ехать было нельзя. Старик знает, куда отправилась Лена, был знаком с Арсением, и, когда исчезновение обнаружится, он, конечно, заявит в полицию. Начнут копать, сопоставлять факты" Ее, конечно, уже и след простынет, но нельзя так рисковать. Это неразумно. И что ей за дело до чужого американского старикана, пусть себе сидит и ждет.
Самое разумное – быстро и незаметно заехать в свою студию, заказать билеты на сегодняшнюю ночь и сматываться.
Света уже давно ехала, не превышая скорости, соблюдая все правила. Она старалась ни о чем больше не думать, тем более думать уже не о чем. На углу Сидней-стрит она припарковала машину так, чтобы Стивен не мог заметить ее из своих окон. Если она случайно встретит хозяйку, толстуху Сюзи, то скажет, что уезжает по срочным делам в Вашингтон дня на три…
Ознакомительная версия.
