отпор, стрелял в него.
— А сегодня с утра ты еще и не заказала кофе. — Наконец-то он позволил себе обычную кривую ухмылку.
— Это, конечно, самое важное! — усмехнулась Хель холодно в ответ.
— Еще как! — Олег вернулся в коридор к входной двери, достал из кобуры пистолет, проверил заряд, щелкнул, сняв оружие с предохранителя и поставив его обратно, морщась, засунул нелюбимый предмет сзади за пояс брюк. — Это важно. Он приходил к тебе, что-то спрашивал, говорил, проявлял заботу. Ты вежливо от него отделывалась. Но убийца эротоман. С его точки зрения, это не минутная пара фраз. Это свидание. Твоя вежливость — ответное чувство. Он убивал для тебя. И каждый раз после этого ты все равно звала его, потому что любишь. Кофе. Но он представлял иначе. А тут я. Тогда ночью вторгся в разговор, оставался тут долго с тобой. Потом, когда он в ярости напал, я отразил напор. И ты его предала. Ты осталась со мной. Ты его не позвала. Психолог сказала, что его любовь уже превратилась в ненависть и жажду мести.
— Но он тебя боится, — рассуждала девушка. — Наверное, когда к нему пришел Ванька, он тоже испугался. И добавил снотворное. Беззащитного убить легко.
— И теперь снотворное принесли нам с тобой, — закончил за нее полицейский. — Что он там тебе говорил про духоту?
Они одинаково холодно улыбнулись друг другу.
Олег позвонил в отдел. Алиса открыла окна.
Он дал им полчаса. С гарантией. Он был уверен в своих действиях. Она и ее любовник уснули. И он спокойно их накажет. Он все это время, с момента как принес в последний раз ей кофе, мечтал, что он с ними сделает.
Он и раньше представлял себе, как наказывает Алису. Она будет плакать, валяться у него в ногах, будет клясться, что любит. И он бы поверил. Раньше. Теперь он знает, она обманывала его все это время. Те мужчины… Он думал, что Алиса просто очень нежная, она послушна и вынуждена им подчиняться. Но теперь он знает. Она сознательно обманывала его. Это она привлекала всех этих мужчин.
Ей нравится дразнить его? Злить? Хорошо, теперь он разозлился по-настоящему.
Ему уже не нужны ее слезы и клятвы! Он убьет ее. Он забьет ее до смерти, и она даже пикнуть не сможет. Как и ее любовник.
Чванливый хам! Он поплатится за все. С ним не нужно церемониться. Как и обычно, три точных удара. Когда она будет уже лежать в луже собственной крови.
Он легко перемахнул через забор. Он ведь уже привык это делать, проникая к ней в дом, на их свидания. Во дворе он на миг остановился и победно улыбнулся. Алиса открыла окна в гостиной. Она не догадалась, что он ее раскусил. Все-таки послушная, еще изображает любовь к нему. Он быстро двинулся вперед, сел на подоконник, перекинул ноги.
В гостиной никого не было.
В нем начала закипать ярость. Они что? Они ушли наверх? В ее спальню? Она издевается? Как только смеет?
Сжав в руке биту, которую он принес специально для Алисы, он стал пересекать комнату.
Он был так самоуверен и зол, что даже сначала не заметил фигуру мужчины в дверях. Появление полицейского заставило его вздрогнуть. И на миг испугаться. Так они не спят? Но тут же он понял, что Алиса и ее любовник обманули его даже в этом. Посмеялись над ним. Но ничего!
Издав то ли крик, то ли рык, он ринулся вперед, размахивая битой.
Когда преступник атаковал, Олег ушел чуть вправо, чтобы не попасть под удар. Но убийца заметил его движение и в последний момент изменил направление биты.
Полицейский с трудом лавировал. Удар пришелся не по плечу, бита лишь прошла вскользь. Но и это уже было неприятно.
Пока преступник поднимал биту для второго удара, Олег сделал быстрый выпад и всадил кулак ему в живот. Но казалось, в ярости этот псих даже не заметил удара. Убийца снова заносил биту.
Полицейский понимал, что долго уворачиваться не получится. Нужно как-то защитить себя, чем-то перехватить биту.
— Торшер слева, — раздался за его спиной совершенно спокойный четкий голос Хель.
Она стояла довольно близко.
Олег подумал, что, если сейчас чуть отойдет в сторону, преступник доберется до девушки. А убийца уже снова ударил. На этот раз Олегу удалось поднырнуть под его руку и съездить кулаком преступнику в челюсть.
Разносчик кофе от неожиданности отлетел на пару шагов назад, встряхнул головой, как разъяренный бык на корриде. Этого перерыва полицейскому хватило для того, чтобы быстро сделать шаг в сторону, схватить торшер.
Перехватывая удобнее скользкую железную ножку светильника, он подумал, что успеет блокировать следующий удар и тогда спокойно выстрелит с другой руки.
Олег, не спуская глаз с преступника, завел руку за спину, туда, где был пистолет. Но оружия на месте не оказалось. Что-то проверять или задумываться времени уже не было. Убийца снова кинулся вперед, занес биту.
И тут прогремел выстрел. Преступник вскрикнул, возможно, даже не от боли, а от удивления. Бита упала на пол с гулким стуком.
Доставщик кофе посмотрел на свою перебитую руку, а потом куда-то за спину полицейского.
Олег тоже обернулся. Как раз вовремя, чтобы видеть, как четко Алиса прицеливается и выпускает еще одну пулю. Теперь в колено убийцы. Снова вскрик, что-то тяжелое оседает на пол.
Полицейский даже не стал поворачивать голову. Его интересовала только Хель. Ее холодный острый взгляд, то, как четко она выбирает место, куда всадить следующую пулю.
Снова выстрел. Второе колено.
Теперь она замерла, будто перед принятием важного решения.
Последняя пуля. В лоб.
Олег хотел это видеть. Он будто бы смог сейчас чувствовать, как она. Эта холодная ярость, четкое понимание возможности убийства. Месть за смерть друга… еще один выстрел, и полицейскому придется попрощаться с Хель на несколько лет. Он же и будет вынужден ее арестовать. Из-за вот этого жалкого скулящего на полу придурка?
Олег чуть сдвинулся, аккуратно поставил торшер, стал вытягивать вперед руки. Он хотел тихо позвать девушку, попробовать отговорить…
И тут она опустила пистолет. Очень легко, почти беззаботно, щелкнула, ставя оружие на предохранитель. А потом вовсе отбросила оружие прочь.
— Верная мысль. — Олег облегченно вздохнул.
Алиса перевела на него взгляд. Все такой же холодный и острый, но… уже не настолько решительный и пугающий.
— Он не сядет в тюрьму. — В ее тоне были царственная властность и полная уверенность, что будет так, как скажет Хель. — Поверь, я позабочусь об этом.
