и оформления, потом если будет необходимость отпишешься. Закрепляй сотрудничество только отбором подписки и выбором псевдонима, никаких устных договоренностей. Если кто-то отказывается от сотрудничества, убирай немедленно с этого участка, через руководство и ставь туда своих людей. Нам сейчас не до сантиментов. Мы должны любой ценой обеспечить безопасность САИ и сорвать операцию ЦРУ. При возникновении малейших препятствий докладывай мне или подполковнику Степному в любое время дня и ночи.
Соболев внимательно посмотрел на капитана и строго спросил:
— Все ясно?
— Так точно, товарищ полковник! — вскочил Рязанцев.
— Молодец, капитан. Я на тебя надеюсь. И еще попрошу об одном поддерживай Тоболина. Вы с ним одна команда. Поддержка с нашей стороны — это одно, а когда ты по-товарищески — это совсем другое.
22 июня 1988 года (среда) — 10.00. Лэнгли, ЦРУ США
— С чего начнем нашу работу сегодня? — спросил аналитик, дождавшись, когда Милнер удобно откинулся в кресле.
— Я прочитал всю эту вашу аналитическую бредятину, — зло сказал оперативник и бросил папку с досье на стол аналитика. — Как ты себе все это представляешь? Я прибыл в Советский Союз, в Семипалатинск и все. Сразу, безо всяких проблем выполнил задание и спокойно улетел? В КГБ работают профессионалы, которые имеют досье на каждого члена нашей делегации, продумали контригру, и меня, как установленного разведчика, по их терминологии, сразу возьмут в плотную разработку.
— Не заморачивайся Джон, не надо все слишком усложнять. Во-первых, для обеспечения успеха твоей миссии с официальной делегацией вылетят два сотрудника ЦРУ, которые будут отвлекать внимание КГБ на себя. Во-вторых, одновременно с их прибытием активизируются наши агенты из числа специалистов и ученых, входящих в американскую делегацию по САИ. В-третьих…
— А тебе самому приходилось когда-нибудь работать на территории противника по таким заумным сценариям? — перебил аналитика Милнер. — Может быть ты рисковал своей шкурой во Вьетнаме или в Камбодже?
— Нет, — спокойно ответил Райдер. — Я знаю, что для этого не пригоден и мне всегда нравилась моя профессия.
— Так вот, — назидательно сказал оперативник, — как правило, когда наступает самый критический момент выполнения этих красивых замыслов возникают такие проблемы, что ты забываешь все инструкции и наставления и думаешь только о том, как спасти свою задницу. В эти сакральные моменты я много раз давал себе клятву, если выберусь, найду тех дебилов, которые составляли эти дебильные планы и прикончу их. Но когда возвращаешься оттуда живой не хочется тратить на это время. На далеких теплых островах появляются дела поинтересней. Вот почему я никогда не обращаю особого внимания на эти ваши заумные сценарии, — Милнер кивнул на разбросанные по столу листы и нехотя добавил, — Ладно, это так, лирическое отступление, давай еще раз прочитай вслух этот сценарий с моими правками. Если что-то не стыкуется, обсудим по ходу.
— Джон, у меня нет времени на бесполезное обсасывание каких-то несущественных моментов, — с затаенной обидой в голосе заявил Райдер. — Ты исполнитель и, безусловно, хорош при принятии моментальных решений и рефлекторных действий. А мы аналитики, пытаемся предвидеть, какие проблемы могут у тебя возникнуть и наметить наиболее оптимальные пути их решения. Поэтому наша задача тщательно изучить обстановку, разбив ее на составляющие и на этой основе разработать алгоритм твоих действий, учитывающий возникновение любых неожиданностей. А дальше все зависит только от твоего мастерства.
— А, так это вы будете подставлять свою задницу русским? — вновь «ощетинился» и недобро улыбнулся Милнер.
— Нет, не в этом дело, — холодно отреагировал Райдер. — Просто в рамках замысла операции разработан порядок действий для успешного выполнения задания и тебе остается только следовать нашим рекомендациям, чтобы осуществить задуманное.
— Нельзя ли на нормальном языке и с подробным разъяснением почему я должен делать тот или иной шаг так как вы говорите?
— Зачем тебе вникать в нюансы выработки решений?
— Я понял! Ты куда-то спешишь? — саркастически заметил оперативник. И сменив тон, жестко заявил: — Когда-то такой спешливый парень как ты провально спланировал мою первую операцию, в результате чего погиб мой лучший друг и напарник, а я чудом остался жив. С тех пор я предпочитаю вникать во все детали операции на месте. Уяснил?
— Хорошо, — с плохо скрываемой неприязнью сказал аналитик, — я тебя услышал. Как я уже говорил, чтобы отвлечь внимание русских мы заранее включаем в состав нашей официальной делегации по САИ несколько специалистов и ученых, которых КГБ подозревает в причастности к ЦРУ. Кроме того, в составе нашей миссии будут находиться два агента ЦРУ. Всем этим персонажам будет дано задние действовать очень активно и агрессивно, привлекая к себе внимание КГБ.
Ты полетишь в Семипалатинск отдельно от всех. Твои документы будут оформляться в последний момент, чтобы русские не смогли быстро вычислить твое настоящее имя. Под чужими, данными и с некоторыми косметическими уловками у нас появится некоторое преимущество в этом вопросе. Ты будешь обладать дипломатическим статусом. Поэтому при любом варианте развития событий русские ничего не смогут предпринять против тебя. В самом худшем случае объявят персоной нон грата и выдворят из страны, но ты к тому времени уже выполнишь задание.
— Я это уже слышал и кроме того, вы плохо знаете КГБ, — опять резко возразил Милнер. — Эти парни, как и мы при необходимости, способны на все. Они могут полгода держать меня в психбольнице и качать психотропами, а потом выдать вам. Но к этому времени я превращусь уже в безмозглое существо.
— В настоящее время это невозможно. Русские слишком дорожат нашим добрым расположением, чтобы решиться на что-то подобное.
— Ты уверен?
— Абсолютно. Кроме того, как я говорил выше параллельно, мы будем осуществлять операцию по твоему прикрытию. Наш агент в руководстве КГБ акцентирует внимание на некоторых членах нашей делегации, которые и без того подозреваются в причастности к ЦРУ. Это тоже сыграет свою роль. Ты же знаешь, как русские подозрительны?
— Знаю, и поэтому, чтобы прекратить твою бессмысленную болтовню предлагаю другой вариант. Может быть мне надо въехать в СССР под своим именем, а то ведь КГБ может арестовать меня прямо по прилету в Москву, как лицо, въехавшее в СССР по поддельным документам.
— Исключено, — уверенно возразил аналитик. — Именно на твоем инкогнито строится успешное начало операции. Контрразведка, конечно, все равно тебя вычислит, но на это уйдет достаточно много времени и в Курчатове тебя, точно никто знать не будет. Русские поймут, что мы затеяли какую-то рискованную игру, но у них не будет времени, чтобы разгадать наши замыслы.
— Тогда поработайте еще мне этот план не нравится.
С этими словами Милнер встал и насвистывая како-то гавайский мотив покинул кабинет главного аналитика.
23
