Павел оторвался от листка:
– Так вы действительно все вспомнили? Вернее, не забывали? Это спасло вам жизнь.
– Идея с потерей памяти, как я уже говорила, принадлежала вашему отцу, Павел Михайлович. Он ждал появления в Москве женщины с моими документами. Он стал помогать Оксане, а главное, следить за ней, предоставив ей свою машину с шофером. Так он понял, чего она добивается. Она подобралась ко всем моим секретам и обрубила все концы. В том числе и мужа убила, и дочь сдала в дом ребенка. Я ничего не могла сделать. Меня возили по больницам полгода, а когда я вышла, было уже поздно что-то исправлять.
– Вы еще виделись с моим отцом?
– Я его любила, невзирая на разницу в возрасте. Он был женат, вам тогда было шестнадцать, и я не смела разрушить семью. Однажды я пропала, и он все понял и не стал меня искать. Ну хватит о прошлом, от прошлого осталась только дочь Таисии – Анна. В дневнике Таисия о своей дочке ничего не писала, потому что дневник предназначался ей. Зачем же писать о том, что она сама знает.
Аня несколько лет проводила школьные каникулы в Малаховке, и она прекрасно знает меня и моего сына. Я для нее не чужой человек, и, когда они с Машей приехали в Москву, ко мне она пришла в первую очередь.
Слепцов оторопел. Только сейчас он понял свою роль в этой истории. Все было решено за него, он не наводил мосты, а шел по проложенной колее. Считая себя ведущим, на самом деле плелся в хвосте.
– В начале нашего разговора вы обронили странную фразу, будто вас разоблачил главврач. То есть сделал что-то, о чем не догадалось следствие.
– Это так. Он ведь присутствовал на суде, входил в состав консилиума, изучал мою историю болезни, и, наконец, он знал меня лично. Вы видели, какую громадную территорию занимает больница. Нас с сыном поместили здесь подальше от главного входа, в самой глубине парка. Доктор встретил нас лично, на своей машине, и решил подвезти до корпуса, но только за руль он посадил меня.
Мелочь конечно, можно и прокатиться. Но дело в том, что я никогда не водила машину. «Москвич» был куплен сыном и лишь зарегистрирован на мое имя.
– А как же «Жигули», приобретенные у инвалида? – задал глупый вопрос Слепцов.
– Надо же на чем-то преследовать Виталия.
– И это делала Анна?
– Да. Когда она ко мне пришла, я рассказала ей о трагедии. Виталия уже нельзя было остановить. Он не так умен и хитер, чтобы долго оставаться на свободе. Ему грозило пожизненное заключение. В тюрьме он и недели бы не прожил, ведь, по сути, он так беззащитен. Его место в больнице.
Я же уже более сорока лет стою на учете у психиатра. Мое место тоже в больнице. Давно мечтала перебраться из сумасшедшего дома, в котором вы живете, в эту тихую обитель. Но я не могла бросить сына. Вот Анна и согласилась мне помочь. Она знала нашу с ее матерью историю. Единственное, о чем она не догадывалась, так это о том, что ее мать убил Казимир по моему приказу.
Сделка всех должна была устроить. Маньяк, убивавший своих жертв, тянул на сенсацию, которую жаждала получить Маша. А если за судом будет следить вся общественность, то к подсудимому будут относиться внимательнее, и насильника можно будет признать сумасшедшим.
Роль убийцы я взяла на себя и везде подбрасывала улики, начиная с ветеринарной клиники, но исполнительницей была Анна. Анна давно хотела уйти от Маши, та гроша ей не дала от положенного Анне наследства. Она просто стала рабыней Маши за то, что та вытащила ее из тюрьмы. Я оставила Анне дачу в Малаховке и половину моих бриллиантов. Теперь у нее есть свои деньги. Но главное не это. Она хотела загладить вину своей матери, которая сделала Виталия таким, каким он стал. И она была благодарна мне за то, что я вернула ей все, что Оксана потеряла. Я не стала мстить дочери Оксаны, хотя сама Оксана отыгралась на моем сыне и убила Полину. Оксана жила и умерла волчицей. Она считала себя моей судьбой, на деле все получилось наоборот.
– Так, значит, я Анну видел в гараже. Но что она там делала?
– Нам нужны были чулки и духи, чтобы обеспечить Виталию алиби. Анна поняла, что вы и Маша подстраиваете моему сыну ловушку, и он обязательно в нее попадет.
– Алиби на момент убийства девушки, найденной в витрине?
– Конечно. Вы сами написали сценарий «девушки в витрине», но исполнили его мы с Аней. И это не Виталий вам звонил. Он никогда не стал бы звонить. Это я вам звонила. Разумеется, с вами разговаривал мужчина, но текст диктовала я. Мне хотелось понять, сколько у меня осталось времени.
– А кто изнасиловал эту девушку?
– Собственный муж – заказчик убийства. Имя девушки – Ирина Дубасова. Просто разгульная шлюха, которую муж хотел прибить. Я не знаю, как Анна вышла на него. Возможно, она сама вам об этом расскажет, если вы поедете к ней в Малаховку, где она теперь живет. Анна предложила этому парню сработать под маньяка. Он просто переспал со своей женой, а потом напоил ее водкой с клофелином. Она вырубилась. Пришла Анна, сделала ей укол. Потом они погрузили девчонку в машину и отвезли в магазин. Собутыльником сторожа был отец нашего клиента. Он тоже ненавидел невестку-шлюху. Он позвонил сторожу и сказал, что придет к нему с бутылкой. Сторож его ждал. Вот для этой девушки и понадобились чулки и духи. Идея с водоэмульсионной краской, которую потом нашли в моей машине, принадлежит мне. Ну а что было потом, вы знаете.
– Как вас могли арестовать в машине возле гаража? Вы же не умеете водить?
– В тот день мы не ждали подвоха. Обе машины Виталия стояли на месте. Анна следила за Машей. Та что-то задумала, но молчала. Анна видела, как вы подсели к Маше в машину на заднее сиденье и спрятались. После того как вы встретились с Виталиком у метро, ей все стало ясно.
Печальный финал. Хотя тогда мне уже показалось, что после проверки алиби сына несчастье предотвращено. А ведь Виталий мог вылечиться. Он по-настоящему влюбился в Машу и сильно изменился за эти два дня. Не зря же говорят, будто любовь может творить чудеса. Вряд ли он стал бы насиловать Машу. Но азартную миллионершу может развлечь только жонглирование чужими людьми. Такие люди не имеют чувств. Вами она тоже жонглировала.
Когда вы привезли сына в гараж, Анна тут же мне позвонила и сообщила, что ловушка сработала. Я взяла такси и поехала к гаражу. Это я оглушила того парня, фотографа. Он подбирался к «Жигулям», в которых сидела Анна. Потому, когда она ушла, я села на водительское место. Очнувшись, мальчишка увидел уже не ту женщину за рулем, но не понял этого: было слишком темно. Меня он отключил ударом кулака и приковал наручниками к рулю. Очнулась я уже в милиции.
Помолчав, Слепцов сказал:
– Ваша история совсем не похожа на ту, о которой я хотел писать. Вы открыли мне глаза.
– Приоткрыла. Анна может рассказать больше. Но вас должен удивить еще один факт. Как анализ спермы, взятой у маньяка, оказался идентичен той, которую взяли у Маши.
– Милиция смухлевала. Им же нужны доказательства, все остальное – чепуха.
– Нет, Павел Михайлович, милиция не мухлевала. У вас одна кровь с моим сыном. Я родила Виталика от Михаила Слепцова и ни от кого другого родить не могла, так как больше никого не любила. Вы охотились за родным братом. Вы победили и усадили его в психушку на всю оставшуюся жизнь. Но именно здесь он получил свободу и покой. А вы возвращайтесь в свой сумасшедший мир, где живут бешеные звери по принципу: «Человек человеку волк!» Но хуже всего то, что за собой люди не видят грехов. Оксана тому подтверждение. В дневнике она обвиняет всех, кроме себя. И это в порядке вещей. До чего докатился мир. Ну что ж, теперь идите с Богом. Мне в этой жизни уже нечего сказать. И спасибо вам за визит.
Оставаясь под глубоким впечатлением после разговора с Таисией, Слепцов отправился к выходу через огромную территорию больницы, больше похожую на райский сад, если бы еще не решетки на окнах…
Сейчас в голове писателя рождался новый сюжет. Теперь он знал, каким будет продолжение романа.
* * *
В определенные часы Виталия Белецкого вызывали в процедурный кабинет, делать уколы. Никаких психотропных средств – обычные витамины для улучшения общего состояния.
Виталий зашел в кабинет и закрыл за собой дверь. Сегодня появилась новая медсестра. Эта ему понравилась. Миленькая, а главное – формы хорошие. Она ему улыбнулась и кивнула на кушетку:
– Ложитесь и приспустите брюки.
Он этого не сделал, а подошел к ней и достал из кармана упаковку фирменных черных чулок.
– Не хотите примерить?
– Хорошая фирма. Но я чулки не ношу.
– А если я настаиваю?
– Вы сумасшедший?
– Конечно.
– Послушайте, хватит валять дурака. Я на работе.
– Которая хорошо оплачивается и которую легко потерять. Вам будут доплачивать. За каждый сеанс… я хотел сказать укол.
– Я замужем.
– Ну и что? Вашего мужа сюда не пустят, а меня отсюда не выпустят. Сплетен не будет. Здесь их некому слушать.
Девушка взяла чулки и покрутила упаковку.
