— Зачем мне пялиться на какой-то «жигуль», гражданин начальник! — заявил Гера оскорбленным тоном попавшегося угонщика. — Я консервными банками отечественного производства не интересуюсь. Если только эти фраера не засунут в нее сигнализацию, которая дороже самой тачки, и она не будет давать мне спать всю ночь. Тогда я ее точно угоню под окно конкурента и там брошу.
— Уже лучше, — кивнул Валерий. — Но все равно не верю. Ну, все, давай двигай. Доложишь, когда вернешься.
Гера подошел к металлической двери с глазком и, изобразив улыбку, нажал на кнопку звонка. Дверь открыли почему-то одновременно два охранника, мордастые, похожие друг на друга. «Московская сторожевая», вспомнил Гера, как кто-то назвал эту породу стриженых и мордастых качков.
— Миша у себя? — строго спросил Гера.
Наверно, они его уже ожидали, но все равно для понта окинули настороженными взглядами, зафиксировав их на его кейсе, в котором он принес сканер, чтобы вернуть хозяину.
Миша, как всегда, радушно улыбнулся, привычным жестом указал на сервировочный столик, на котором их ожидала откупоренная бутылка водки, круг копченой колбасы, два хрустальных фужера и пара ананасов.
— «Посольская» с ананасами — это круто, — сказал Гера. — Почти как в шампанском. «Весь я в чем-то норвежском, весь я в чем-то испанском…» — продекламировал он Северянина, покосившись на Мишу.
Этот тест на эрудицию хозяин офиса не выдержал и потому скромно промолчал, ни о чем не спросив. А только привычным движением откупорил бутылку.
— Сначала дело, — покачал головой Гера. — Которое можно решить только на трезвую голову.
— Что хоть за дело? — недоуменно поинтересовался Миша. — Он работает? — Он кивнул на кейс.
— Да как тебе сказать… — пожал плечами Гера. — Вроде твой прибор все делал, как надо, но потом стал капризничать. Закладку находит через раз.
— Быть того не может, — сказал Миша, отведя взгляд. — Ты че, в натуре? Сколько он работал, кому бы ни давал, он никогда не подводил. Никто не жаловался.
— Значит, я буду первым, — кивнул Гера. — Ты же сам мне говорил, что надо показать специалисту. Может, в нем какая-то червоточина завелась? Мы-то в прокуратуре все, как один, чайники, в технике ничего не понимаем…
— Ты че, в натуре, подозреваешь? — решил оскорбиться Миша. — Я-то тебе всегда верил.
— А сколько пива совместно выпили… — вздохнул, покачав головой, Гера. — И сколько голов забили, а еще больше пропустили… Только ты это зря. Доверяй,
но проверяй. Вот и опробуй ее при мне. Вдруг мы с этой хреновиной что-нибудь не так сделали?
— Прямо сейчас? — спросил Миша.
— Ты угадал.
— А куда спешить? — засопел, заворочался Миша. — Посидим еще, пообщаемся… А потом отдам его в проверку.
— Ты опять не понял?
— Да зачем тебе это вообще нужно, не врубаюсь? — гнул свое Миша, покрываясь мелким потом и отводя глаза. — Тестирование такого прибора — это ж долгая история… А сейчас лучше давай, за встречу.
— Вообще-то я при исполнении… — напомнил Гера.
— Да ладно, кто здесь тебя увидит? — Миша махнул рукой, разливая водку по фужерам.
— У тебя, кстати, когда лицензия заканчивается? — спросил Гера. И тут же сам себе ответил: — Месяц остался. Верно?
— Не понял. А при чем здесь?.. — еще больше забеспокоился, осунувшись на глазах, бывший сосед по двору.
— И хочешь ее продлить? — предположил Гера, посуровев лицом. — Я правильно говорю? Ну…
— Гну. Это я тебя тестирую, — жестко сказал Гера. — Твою совесть.
Миша молчал, опустив глаза и глядя в пол, как провинившийся школяр.
— Сам все расскажешь? — тихо сказал Гера. — Заметь, без повестки и протокола. Пока. Ну? Ну?
Миша поднял на него глаза.
— Да я и не хотел вообще-то… — забормотал он. — Даже не собирался.
— Уже неплохо, — кивнул Гера. — И что? Тебя заставили?
Можно сказать так… — едва слышно ответил Миша.
— Кто? И много их было?
— Один… — еле выговорил Миша.
— Один. Что, очень грозный, да? Напугал до смерти, раз ты согласился предать своего друга и товарища с детских лет! — почти выкрикнул Гера. — Говори! Если не хочешь потерять все, кроме баланды в Бутырке!
— Да приходил тут один фраер, — начал Миша с тяжелого, почти коровьего вздоха. — И говорит: мол, типа, я на ментов работаю.
— Или хуже того, на прокуроров, — кивнул, перебив, Гера. — Извини, продолжай, — ответил он на недоуменный взгляд Миши. — Они все так говорят.
— Типа, надо бы помочь нашим общим друзьям, которых вы, прокуроры, замели.
— Кто эти друзья? Он сказал?
— Нет… — покачал головой Миша.
— Ты его знаешь?
— Нет. Он одно мне говорил: шестеришь, мол, на ментов. А мог бы общим друзьям помочь, чтоб загладить свою вину… Ну и я… Ну, типа того, согласился, что ли.
— А мне хочешь помочь? — тихо, но не без надрыва спросил Гера, наклонившись к нему. — Или мне объяснить, кого тебе надо больше бояться? Или подсказать, чем ты, сукин кот, должен заниматься, раз тебе лицензию дали? А не помогать разным уродам убивать тех, кого ты должен защищать…
Он замолчал, чтобы не сорваться. Миша потел, краснел, но молчал, опустив глаза.
— Кто он, как его зовут?
— Вадик. Больше ничего о нем не знаю.
— Описать сможешь для фоторобота? — спросил после паузы Гера.
— Попробую. Да он сам должен сюда скоро зайти. Предварительно позвонит.
— Когда? — тут же спросил Гера.
— Не сказал. Говорю же: сначала позвонит.
— Это я понял. Только не нужно, чтобы он меня здесь видел… — Гера старался подавить волнение, предчувствуя удачу. — У тебя свободный видеоглазок с магнитофоном найдется? Чтоб его заснять и записать, когда придет?
— Это можно… А лицензия? — буркнул Миша.
— Все зависит, как будешь себя вести. Сам понимаешь. И еще. Он твоих ребят знает? Ну хотя бы в лицо.
— Не думаю, — засомневался Миша. — Да и откуда?
— Если мы на время поставим к тебе в штат своего человека?
— Я бы не стал, — еще сильнее, до капель пота на лбу, засомневался Миша. — Очень он осторожен. Глазок, может, и не заметит, но нового человека — запросто.
Гера внимательно смотрел на него. Кажется, товарищ свою вину осознал, встал на путь исправления и готов сотрудничать со следствием.
Уже из машины он позвонил Померанцеву.
— Все так и есть, — сказал он. — Похоже, тот самый, чьи пальцы на сканере и на долларах, скоро должен у него появиться. Надеюсь, видеоглазок, за чьей установкой я проследил, все зафиксирует… Мой друг детства радостно согласился помогать, готов искупить, и все такое… Лишь бы не отняли лицензию. И я почти готов за него ходатайствовать… Постой, сейчас я вспоминаю, у нас вроде есть фоторобот этого вездесущего типа? Который составили следователи ГУВД со слов сотрудниц детсада, видевших его, когда он охмурял покойную Антонову? — вспомнил Гера. — Он там получился этакий романтический и идеализированный. Бабоньки увидели в этом роковом мужчине воплощение своих девичьих мечтаний. Гремучую смесь Алена Делона и Филиппа Киркорова. Это нам, простым сыс-карям, в любви не везет, — меланхолично продолжал он. — Да и в картах тоже. Женщины нас ни с кем не путают, но и не запоминают…
— Разговорился… Ладно, если такая видеозапись действительно появится, — стал закругляться Померанцев, — все станет на свои места. Кстати, только что подписал твою командировку на два дня в Питер. Сегодня ночью выезжаешь «Красной стрелой». Тебе надо своими глазами посмотреть протоколы и место, где убили Лагутина и Зайцеву. Возвратишься послезавтра. Билеты туда и обратно уже находятся у Зои. Номер в гостинице забронирован.
— То есть опять в Эрмитаж не успею сходить? — обиженно протянул Гера. — И гостиница, поди, не «Ас-тория»?
— Может, тебе еще пятикомнатный люкс в «Европейской»?
— Вот так всегда. Сколько там бывал, все время не успевал, только туда и назад! Тебе-то Кунсткамера с Петергофом уже осточертели и потому от них в Москву сбежал, а мне хотя бы одним глазом…
— Приятного пути, — сухо ответил Валерий и отключил телефон.
В Петербург Гера прибыл в половине девятого утра, с вокзала отправился в прокуратуру города. Оттуда вместе со следователем Ереминым выехал на Бухарестскую, 12, где в квартире 47 были убиты двое журналистов.
— Еще раз, если не трудно… — обратился Гера к следователю Еремину, молодому, по-питерски бледному, вихрастому и в очках, когда они вылезли из машины. — На чем основана версия, будто собирались убивать именно Зайцеву, а Лагутина шлепнули за компанию, поскольку он там случайно оказался?
— Именно так, — кивнул Еремин. — Она вела расследование по факту махинаций с жильем Петроградского района.
— Жулье мошенничает с жильем, — сказал Гера. — Извините, продолжайте.
