Дейзи вынула из прически шпильки и собрала волосы в аккуратный пучок, прежде чем заколоть их снова. Обвинение Фоли насчет связи Джейка с Виолеттой словно повисло в воздухе между нами.
— Все, что я могу сказать, — это поблагодарить Бога за то, что там не было Тэннье.
— Она все равно услышит об этом, — сказала я, отодвигая в сторону журнал. — Вы думаете, Виолетта действительно спала с ним, или ваш отец это выдумал?
— Он не отличается богатым воображением. Мать Тэннье тяжело болела два года. Она страдала и женскими болезнями, так что вполне возможно, что их сексуальная жизнь прекратилась. — Дейзи покачала головой и глубоко вздохнула. — Был ли такой мужчина, с которым моя мать не спала? Она была просто половым гигантом.
— Да, но вы не несете ответственности за то, что она делала.
— Но я несу ответственность за то, что все это разворошила. Мне следовало оставить все как есть.
Большие настенные часы показывали 22.16. Я встала, не в силах больше выдержать ни одной минуты среди всего этого медицинского хаоса.
— Пойду посмотрю, нельзя ли здесь выпить кофе. Вы не хотите?
— Нет. Мои нервы достаточно крепкие.
Флюоресцентные лампы в коридорах ярко отражались на полу, покрытом блестящей виниловой плиткой. В большинстве отделений, мимо которых я прошла, было темно: административный корпус, кардиология, отделение ЭКГ и ЭЭГ. Я повернула за угол и двинулась дальше по коридору, пока не дошла до главного вестибюля. Вывеска указывала, что кафетерий находится этажом ниже, но когда я дошла до лифта в цокольном этаже, то обнаружила, что там темно, а дверь заперта. Объявление сообщало, что кафетерий работает с семи утра до семи вечера. Я опоздала на несколько часов. Появился уборщик со шваброй и большим ведром. Мы вместе подождали лифт, который остановился на первом этаже.
— Здесь есть где-нибудь автомат?
Он отрицательно покачал головой.
— Если бы был, я бы купил сейчас плитку шоколада.
Двери лифта открылись, и мы вышли. Когда мы оказались на первом этаже, я посмотрела налево и заметила Лайзу Клементс, сидевшую в вестибюле. Она выглядела бледной, а ее джинсы и футболка — мятыми. Я окликнула ее и направилась в ее сторону.
— Что вы здесь делаете? — спросила я.
— Несколько минут назад родилась моя внучка. Я жду, пока ее искупают. Кевин наверху с Марси, и ее родители тоже там. Шесть фунтов и шесть унций. Сказали, что она очень красивая.
— Замечательно! Поздравляю!
— Спасибо. Я здорово переволновалась. А как вы? Я не ожидала увидеть здесь знакомое лицо.
Я в нескольких словах сообщила ей о разбитом носе Фоли, тщательно опуская подробности о том, как его вышвырнули из «Луны».
— Здесь можно выпить чашечку кофе? — спросила она.
— Сейчас нет. Я пробовала. Возможно, мы сумеем найти здесь фонтанчик с питьевой водой, но это все.
Мы посидели с ней в главном вестибюле за неимением лучшего места. Это было маленькое мрачноватое помещение, здесь явно не подумали о больных и их родственниках. В отделении неотложной помощи по крайней мере стояли телевизор и несколько растений в кадках.
— Вы слышали о машине? — спросила я.
— Об этом все говорят. Я не сомневаюсь, что это ее машина.
— Вряд ли другая машина могла быть закопана на том месте, где в последний раз видели машину Виолетты.
Лайза заерзала на стуле.
— Я могу кое в чем сознаться, но только обещайте не кричать на меня.
— Даю слово скаута.
— Дело в том, что я видела Фоли на территории владения Тэннье в ту пятницу вечером.
— И что он там делал?
— Возился с экскаватором, стоявшим возле дороги. Я слышала, как он его заводил.
— Вы уверены, что это был Фоли?
— Не могу поклясться, что это был он, но кто еще там мог быть?
— Кто угодно, — сказала я. — Кстати, что вы сами там делали?
— Мы с Таем уходили из ее дома. Это было единственное место, где мы могли уединиться. Мы были в спальне на втором этаже, когда услышали шум подъезжающей машины.
— А вы что… курили травку?
Она закатила глаза, заправив прядь светлых волос за ухо.
— Ах бросьте! Никто из нас в то время не курил травку. Мы занимались любовью, если хотите знать. Когда та машина подъехала, мы подумали, что это охранник собирается проверить дом, так что мы спрятались за домом и ждали там, пока не услышали шум работающего экскаватора. Тай решил, что он перекроет шум нашего джипа, и мы уехали.
— И вы не видели лица этого человека?
— Да, но дело в том, что если это был он, у него хватило бы времени для того, чтобы выкопать яму.
— А какая у него была машина? Я думаю, что вы бы узнали «бель-эйр».
— Конечно. Как правило, я не могла отличить одну машину от другой, но знала, что это не «бель-эйр». Было достаточно лунного света, чтобы ее увидеть.
— Что вы помните насчет машины? Она была двухместная? четырехместная? светлая? темная?
Она состроила гримасу и отрицательно покачала головой.
— Я видела ее, но не разглядела. Я боялась, что нас поймают, и больше ни о чем не думала. И я не сказала об этом полицейским в департаменте шерифа.
— Потому что не хотели признаться в том, что зашли в чужое владение?
— Потому что тогда это не имело никакого значения. Виолетта ведь еще не пропала. Когда мы увидели того человека — Фоли или кого-то другого, — мне даже в голову не пришло, что он копает могилу. Господи, у меня бегут мурашки по коже при мысли об этом. Я рассказываю вам все это только потому, что теперь все знают, что там зарыта машина.
— Вы помните что-нибудь еще?
— Нет. Хотя да. Тот человек курил. Я помню это, потому что мы наверху почувствовали запах дыма через открытое окно.
— Вы не запомнили, какого он был роста или телосложения?
— Нет. Было темно, и я видела только его силуэт. Вы думаете, что мне надо поговорить с детективом?
— Необходимо, — сказала я.
— Даже если это может еще больше навредить Фоли?
— Вы же не уверены, что это был он. Вы просто видели, что какой-то человек работал там на экскаваторе. Имя детектива — Никольз. Он должен это знать.
К тому времени как я вернулась в приемное отделение, Фоли уже отпустили. Он вышел из кабинета врача, сжимая в руке лист бумаги с назначениями и болеутоляющие таблетки, которые ему дали с собой.
Под его глазами уже образовались кровоподтеки, и я представила себе, что на следующий день они сделаются ярко-фиолетовыми. На переносице у него была повязка, отчего его глаза казались посаженными близко, как у колли. Из обеих ноздрей торчали кусочки марли в полдюйма ширины, а на подбородок ему наложили швы. Скорее всего швы были и внутри рта. К счастью, болеутоляющие нейтрализовали алкоголь. Он выглядел подавленным. Глаза уставились на Дейзи немым умоляющим взглядом — так смотрит на вас щенок в ожидании подачки со стола.
Дейзи повезла его в Кромвелл, а я, как и раньше, следовала за ее машиной. Когда она въехала на аллею пасторского дома, на крыльце зажегся свет. Пастор отодвинул штору и выглянул на улицу, затем открыл входную дверь. На нем были шлепанцы, пижама и фланелевый халат. Я припарковалась возле двери, заперла машину и подошла к автомобилю Дейзи, чтобы отдать Фоли ключи от его пикапа. Он отвел глаза, и я почувствовала, как сильно он смущен. Пастор поднял москитную сетку, и Фоли вошел в дом. Дейзи перебросилась несколькими словами с пастором и вернулась к своей машине.
Мы сели в нее и поехали. Несколько минут она молчала, положив руки на руль и уставясь на дорогу сквозь ветровое стекло.
— С вами все в порядке? — спросила я.
— Я скажу вам, что меня пугает. Знаете, в кино иногда перед сеансом показывают фрагменты анонсируемого фильма, чтобы завлечь зрителей. Они бывают похожи на что-то, уже когда-то виденное раньше, типа дежа-вю. Я не помню отца пьяным, но, наверное, так он выглядел, когда был женат на моей матери. Не слишком красивое зрелище.
— Да, и я уверена, что он выглядит сейчас так же, как выглядела она, когда он избивал ее.
Она повернула ключ зажигания.
— По крайней мере теперь вы знаете, почему я такая затюканная.
— Знаете что, Дейзи? Вы не такая уж и затюканная. Я видала и похуже вас.
— О, спасибо. Теперь, когда вы это сказали, я чувствую себя намного лучше.
Мы ехали в Санта-Марию молча. Дорога с двусторонним движением была в этот час пустынна; насколько хватало взгляда, по обеим ее сторонам простирались поля. Мы миновали здание из стекла и бетона, окруженное чугунной оградой, стоявшее посреди асфальтового моря. Все вокруг было залито холодным серебристым светом — никаких признаков жизни. На западе, скрывая лежащий внизу океан, на фоне ночного неба вырисовывался зубчатый силуэт невысоких холмов. В зеркале заднего вида Дейзи заметила свет фар. Я обернулась, ожидая, что машина увеличит скорость и промчится мимо нас. Дейзи вела машину с умеренной скоростью 60 миль в час, но водители на сельских дорогах часто лихачат.
