Мэри Кларк - Убийство в прямом эфире

Аннабель подошла к письменному столу и включила ноутбук. Она открыла страничку поисковой системы «Гугл» и перечитала все ссылки, где имя Урсулы упоминалось в связи со смертью Констанс Янг, а также статью двухлетней давности, где об Урсуле говорилось как о сестре женщины, которая по подозрению полиции была убита из-за того, что согласилась выступить свидетелем в суде.

В вышитом стихотворении утверждалось, что экономка видела убийцу Констанс. После того, что произошло с ее сестрой, было понятно, почему она сама побоялась заявить об этом. Но в своем возбуждении, вызванном тем фактом, что Урсула была свидетелем преступления, они, возможно, пропустили нечто очень важное. Что, если в этих стихах есть что-то еще? Какая-то подсказка, которой им так не хватает?

Порывшись в своей большой сумке, Аннабель нашла записную книжку, где был записан текст стихотворения.

«Леди, воплощение истинной прелести. Ах, как одиноко сиять на небе звезде, далекой, но почитаемой издалека, а также такой гордой и непреклонной. Мужчины поклонялись ей, как королеве, сходили с ума от ее чар, увидев ее только на экране, борясь, но редко попадая в ее объятья. И вот она лежит в бассейне, лежит, словно утонувший камень. А она такая холодная, когда умирает совсем одна, но… Я тоже была там, хотя никому не говорю».

Она перечитала эти строчки несколько раз, но ничего нового не обнаружила. Затем Аннабель взяла свой мобильный.

— Би Джей, это Аннабель. Я чувствую, что в этих стихах что-то есть, только никак не могу сообразить, что именно. Может, ты посмотришь? Две головы всегда лучше, чем одна.

Было уже почти девять, когда Элиза поднялась на подиум. Четыре видеоэкрана в четырех углах комнаты крупным планом показывали ее лицо, что позволяло тем, кто находился далеко, чувствовать себя так же близко к ней, как те, кому повезло сидеть в первых рядах.

— Добрый вечер! Спасибо, что пришли сюда, в прекрасный и пропитанный духом истории музей Клойстерс, на открытие новой выставки, посвященной Камелоту. Я Элиза Блейк, и для меня высокая честь и большое удовольствие быть с вами здесь в этот вечер.

Энергичные аплодисменты эхом отразились от старинных каменных стен. Элиза оглядела собравшуюся аудиторию. Среди многих лиц, смотревших на нее, она заметила Лайнуса с Лорен, Бойда, Фейс Хансен, Джейсона и Нелл Воан, Стюарта Уитакера.

Элиза заглянула в свои записи, а затем снова перевела взгляд на публику.

— Как вам, безусловно, известно, последние несколько дней были особенно тяжелыми для всех нас: близких и друзей Констанс Янг, ее коллег по «КИ Ньюс», ее почитателей по всей стране, а также для людей, работающих здесь, в Клойстерсе, которые еще сегодня в первой половине дня не были уверены, удастся ли им заполучить свой центральный экспонат, чтобы иметь возможность показать его сегодня вечером.

Элиза жестом показала в сторону задрапированной коробки, стоявшей на столике сбоку.

— Единорог, вырезанный из слоновой кости, которого, согласно легенде, король Артур подарил леди Гиневре, имеет свою интригующую историю. Он прошел сквозь века, через порой романтические, порой трагические, но всегда очень непростые обстоятельства, и в конце концов дошел до нас с вами.

Прежде чем продолжить, Элиза умышленно выдержала паузу.

— Нам очень повезло, что мы оказались в числе первых, кто сможет увидеть этот великолепный экспонат. И кто будет иметь возможность полюбоваться единорогом из слоновой кости, принадлежавшим леди Гиневре.

При этих словах все перевели взгляд с Элизы в сторону, где со стеклянного ящика была снята ярко-синяя бархатная накидка, открыв для всеобщего обозрения гордо красовавшегося внутри единорога. Направленные на прозрачный ларец камеры увеличили изображение, показав амулет на боковых экранах в мельчайших деталях.

Би Джей допил свое пиво, расплатился по счету за обед и пешком прошел несколько кварталов до телецентра. В фойе никого не было, если не считать женщину за приемной стойкой и охранника службы безопасности. Би Джей провел карточкой своего пропуска над стеклянной панелью турникета, и система открыла проход.

В коридорах стояла тишина. Би Джей сразу направился в монтажную и разыскал там видео, которое он снял сегодня в Бедфорде. Он вставил диск в дисковод воспроизводящего устройства и прокрутил изображение вперед, пока не нашел кадры, где он снимал вышивку, над которой перед своей смертью работала Урсула Бейлс. Еще раз прочитав эти строчки, он не обнаружил ничего нового.

Би Джей остановил изображение так, что на экране появился полный текст, и принялся внимательно изучать его.

Элиза стояла вместе с Ровеной возле стеклянного ящика с единорогом, пока фотографы и телеоператоры снимали его.

— Давайте сделаем несколько снимков и с Лорен, — сказал Лайнус, подталкивая ее вперед.

Позируя для камер, женщины встали рядом, рассматривая единорога.

— Посмотри только, как сияет его изумрудный глаз, — сказала Лорен.

— Восхитительно, — согласилась Элиза. — Освещение падает на него просто идеально.

— Этот камень сияет даже в темноте, но следует беречься короны, — ее шипы смертельны, — сказала Лорен. Она постучала пальцем по стеклу. — Впрочем, похоже, что на этот раз тут все безопасно, — заметила она.

Когда вспышки камер перестали мигать, Элиза повернулась к Ровене.

— Я собираюсь вскоре уходить, — сказала она.

— Спасибо, что так помогли нам, — сказала Ровена. — Вы просто спасли сегодняшний вечер.

— Не стоит благодарности, мне самой было очень приятно, — ответила Элиза. — Честное слово.

Би Джей сидел, уставившись в экран на стихотворение Урсулы, пока вдруг не вспомнил загадку, которую он написал во втором классе, чтобы подарить маме на День матери[23]. Она до сих пор висела в рамке у мамы на кухне.

Теперь Би Джей понял, что Урсула Бейлс сделала больше, чем просто сообщила миру, что видела убийцу. Она также указала на него.

Он вытащил свой сотовый и принялся звонить Аннабель.

Элиза попыталась выйти через главный вход, но ее остановила толпа гостей, которые хотели переброситься с ней хотя бы парой слов. Среди них был и Стюарт Уитакер. По лицу его блуждала блаженная улыбка.

— Мисс Блейк, — возбужденно сказал он. — У меня есть потрясающие новости. Миссис Хансен согласилась передать останки Констанс для захоронения в мемориальном саду. Разве это не замечательно?

Элиза попыталась изобразить вежливый энтузиазм.

— Вы должны быть чрезвычайно довольны этим решением, — сказала она.

— Я буквально парю в облаках! — подтвердил Стюарт. — Я хочу, чтобы весь мир узнал об этом. И подумал, что вы могли бы мне в таком деле помочь.

— Каким образом? — спросила Элиза.

— Рассказав об этом в ваших новостях, разумеется, — сказал он.

— Боюсь, что для целого сюжета в «Вечерних новостях» недостаточно информации, — пояснила Элиза. — Но я уверена, что это сообщение, так или иначе, прозвучит в эфире как часть другого, более емкого сюжета.

Лицо Стюарта погрустнело.

— Знаете что, — предложила Элиза. — Завтра утром репортаж отсюда будет вести «КИ ту Америка». Почему бы нам сейчас не разыскать Лайнуса Назарета, исполнительного продюсера этого шоу, и, возможно, его заинтересует ваша новость?

Аннабель заглянула к своим близнецам. Они уже крепко спали. Она подоткнула одеяло вокруг Тары и укрыла высунувшуюся ногу Томаса. Затем вернулась за стол в гостиной и принялась снова изучать стихотворение. Она долго смотрела на него, но никаких свежих идей не появилось.

Какая причина, думала Аннабель, кроме той, что Урсула Бейлс стала свидетелем убийства, могла вызвать у нее такой ужас, который, как утверждала Марго Гонсалес, был в ее глазах на снятом видео?